Машина снов (СИ)

Выходя из паланкина, окружённый плотным кольцом бойцов Золотой сотни, доставивших его в императорский зал для церемоний, заспанный Марко тёр глаза в попытке понять, что именно происходит. Почему охрана богдыхана ведёт себя как конвой, пресекая все попытки заговорить с нею? Даже на пайцзу не реагирует. Марко добрался до дому только к рассвету, сожалея о том, что у него нет дозволения передвигаться по дворцовой территории верхом. Он только‑только успел смежить веки, как в косяк двери уже застучали рукояти мечей. Он, наверное, с полчаса искал парадное платье, с трудом отгоняя настойчиво наваливающийся сон. Дорожка до церемониального зала показалась ему бесконечным болотом, он шёл, еле переставляя ноги, будто бы сапоги вязли в топкой жиже. Однако, как только он увидел Хубилая, сон как рукой сняло. Болезненная худоба обострила все черты на грубом лице богдыхана, подчеркнув его глаза, чёрные, как ночная пустота. Иногда в них вспыхивали и медленно гасли искры гнева. Марко механически бросил взгляд на руки императора и всякие сомнения оставили его: перед ним был действительно повелитель Суши. По правую руку от него на низеньком троне сидел Темур, одетый в подчёркнуто скромный однотонный халат пусть и из дорогого шёлка, но почти лишённый каких‑либо узоров. Слева от императора сидели Николай и Матвей. Их лица не выражали ничего хорошего, да и вообще вся обстановка пугающе напоминала суд.

Марко предусмотрительно оставил свой меч начальнику стражи, от греха подальше, принял из его рук ослепительно белые чувяки, переменил обувь, прошёл к трону и преклонил колено, опустив голову в поклоне. Хубилай молчал. И это молчание пугало гораздо сильнее любых слов. Исподлобья Марко видел только золочёные щитки на голенях ханских нухуров. И эти щитки блестели слишком близко. Где‑то высоко под стропилами щебетнул дрозд, сорвалась из‑под его когтей и полетела вниз невесомая деревянная труха. Тишина всё усиливалась. Даже дыхание охранников стало как‑то тише. Фррррр, пропели птичьи крылья, и маленькая тень пересекла снежно‑белую дорожку, ведущую к трону. Марко вдруг услышал стук своего сердца, как отзвук далёких боевых барабанов. Буммммм…

– Не вставай, – хрипло обронил Хубилай.

Трон заскрипел под его мощными ладонями, опёршимися о подлокотники, когда император встал с парчового сиденья. Шаги, приближающиеся по ступеням, показались ударами молота, загоняющими сваи. Богдыхан подошёл вплотную к Марку и, не торопясь, обошёл его по кругу.

– Ну? – продолжил он, не прерывая свой неспешный обход, словно волк, обегающий павшего старого оленя. Марку захотелось съёжиться и стать меньше муравья. – Рассказывай.

– О чём именно вы хотели бы услышать, о повелитель? – просипел Марко пересохшим горлом.

– Как ты ворвался в покои императорского сына, например, – раздался высокий голос Темура.

– Ворвался? – поднял голову Марко.

– Тихо, – внезапно гаркнул Хубилай, разорвав тишину. – Я буду спрашивать сам.

– Прошу простить меня великодушно, – осторожно произнёс Марко, – но, может быть, его императорское высочество принц Темур изволит пояснить мне, недостойному, суть вопроса? Возможно, произошло какое‑то недоразумение.

– Не ломай комедию, Марко, – презрительно ответил Темур. – Ты прекрасно знаешь, что произошло.

– Судя по всему, ваше высочество желает обвинить меня в каком‑то преступлении, которого я, разумеется, не совершал, – с расстановкой ответил Марко. – Только так я могу объяснить себе присутствие здесь моего отца и дяди, а также тот тон, с которым ваше высочество разговаривает со мной сейчас. Но, видит Бог, я не понимаю, о чём идёт речь.

– Сын, тебя обвиняют в том, что прошлой ночью ты с оружием в руках проник в покои старшего наследника императорского трона, убил несколько его охранников и покушался на жизнь самого наследника, – дрожащим голосом сказал Николай.

– Я должен объясниться, – сказал Марко, вставая с колен перед Темуром. – Я состою на государственной службе у Кубла‑хана. Именно император отдаёт мне приказы и спрашивает за их исполнение. Именно император…

– Уж не хочешь ли ты сказать, что устроил побоище в моих покоях по приказу моего родного отца?! – закричал Темур, внезапно сорвавшись на визг.

– Конечно же, нет! – перебил его Марко. – Я лишь хочу сказать, что буду отвечать только на вопросы императора. Ни с кем другим я не намерен обсуждать ни мои действия, ни их последствия. Во всяком случае, до тех пор, пока мне не прикажет император и пока он не снимет с меня золотую пайцзу, которую лично надел мне на шею в знак своего покровительства. Или ваше высочество хочет самостоятельно лишить меня знака расположения со стороны повелителя всей Суши?

Последняя фраза была настолько грубым блефом, что Николай даже поморщился, Матвей украдкой притушил возникшую было полуулыбку, а Темур утратил дар речи, захлебнувшись от такой наглости. Но Хубилай и бровью не повёл, только чуть дёрнул углом рта и бросил:

– Мальчик, отвечай.

– Повелитель, конечно же, знает о том, что я путешествую во снах. Собственно, именно эта способность и послужила причиной особого ко мне расположения. И причиной тех особых поручений, которые я исполняю для императора. И он, разумеется, помнит, что, когда я пребываю в особом состоянии сна, в этом мире могут происходить не вполне обычные события. Такое уже бывало. Мой ответ его высочеству принцу Темуру очень прост: прошлой ночью я спал. Равно как и нынешней ночью. И сегодня вечером я снова буду спать, используя для этого магическую машину, построенную по приказу повелителя и известную также как машина снов.

– Мальчик, охрана видела тебя бодрствующим, – бесстрастно сказал Хубилай.

– Могу ли я осведомиться, кто именно из охраны и когда видел меня бодрствующим? Рядовой ли охранник? Или нойон? И при каких обстоятельствах?

– Это сотник ночной стражи Кончак‑мерген, который застал тебя возвращающимся в твои покои под утро той злополучной ночи, – снова закричал Темур.

– Я могу задать сотнику Кончак‑мергену несколько вопросов? – вкрадчиво спросил Марко.

Хубилай мотнул головой, и пожилой сотник вышел из тени колонны, почтительно склонив перед ним голову.

– Здравствуй, Кончак‑мерген, – сказал Марко.

Сотник молча поклонился.

– Итак, ты видел меня под утро той ночи, когда я якобы вторгся в покои наследника?

– Да, молодой мастер.

– Видел ли ты меня возвращающимся или же застал меня бодрствующим в покоях?

– Я видел только тень, быстро двигающуюся к вашим покоям и очень хорошо прячущуюся от глаз лучников на башнях. Так обычно двигаются люди, знакомые с ремеслом ночной стражи.

– Но ты не видел лица этого существа?

– Лица я не видел. Рассвет ещё не наступил, а лунного света не хватало, чтобы разглядеть лицо существа.

– Видел ли ты меня бодрствующим позже?

– Да, молодой мастер.

– Был ли я один в своих покоях?

Кончак‑мерген на мгновение потупился, словно ища глазами ответ на полу. Потом смущённо пробормотал:

– Нет, молодой мастер, вы не были один.

– С кем же ты застал меня в тот вечер?

– С женщиной.

Матвей удивлённо присвистнул и тут же прикусил язык. Николай покачал головой, а Темур брезгливо цыкнул зубом. Хубилай же, наоборот, слушал диалог с большим интересом.

– И как выглядела та женщина?

– М‑м‑м… не совсем обычно…

– Как именно, Кончак‑мерген? Ты ведь можешь правдиво рассказать о том, как именно выглядела та женщина?

– Она была совсем голой и совершенно прозрачной, – выпалил Кончак‑мерген, залившись краской.

– Ответь присутствующим: ясно ли ты разглядел её?

– В силу того, что она – как я уже отметил – была практически совершенно прозрачной, я не вполне ясно разглядел её, точнее, черты её лица, как и весь контур, показались мне расплывчатыми. Но, тем не менее, я действительно видел её. Вы говорили с нею, после чего она растворилась. Но я помню даже запах, который остался после неё. Я готов ручаться, что видел её так же, как сейчас вижу вас, молодой мастер.