Портреты Пером (СИ)

– Этого. – Тот кивает. – Очень удобная сортировка мусора.

Райан окинул взглядом оставшихся. Большей части, надо признаться, мозги не отказали. Другое дело, что это вряд ли надолго. Проклятие «давило» и влияло, в первую очередь, на психику и поведение, и недавний пристреленный это доказал.

Останется ли будущее неизменным?

Если нет, это будет интересно

– Сидеть без дела бессмысленно. – Он обернулся к Энди. – Сэр Уолкман, вы, кажется, начинали расчёты по прорыву проклятия. Берите в помощники младшего Файрвуда… – После недоумённого взгляда Энди указать на Джека, тут же подпрыгнувшего на месте от такого предательства. – Ваша задача – узнать, сколько времени у нас в запасе. По возможности – придумать ещё и как оттянуть прорыв.

Энди часто-часто закивал, подхватился, разровняв листы. Крыс вздохнул, но задницу от кровати оторвать соизволил.

– Уоллис, умеешь стрелять? Отлично, – вытащить и протянуть ей свой пистолет. Поколебалась, но за рукоять после взялась уверенно. – Бери Зака и на кухню. Отстрели замок на двери, ну или попробуй хотя бы повредить. Всё равно маньячная парочка не реагирует больше на порчу имущества. Сделайте нормальный обед на плите. Без Пера мы сдохнем в ближайшие два дня, продукты экономить не имеет смысла, а силы сейчас могут понадобиться. Увидишь малейшую угрозу себе – стреляй. Для Пера попробуй сварить какой-нибудь компот, то, от чего он не будет блевать. Термосы в фотолаборатории.

Она тоже кивнула, проверила предохранитель, прежде чем сунуть пистолет в карман – всё-таки не тупая, – обменялась взглядами с Нортоном. Закери за руку брать не стала. Прогресс. Пацан потащил обе сумки, свою и её.

– Файрвуд, – обернуться к прищурившемуся Джиму, – Перо – твоя приоритетная задача. Если надо будет перелить ему чью-нибудь кровь, мы его поймаем и приволочём сюда. Лекарства так же не экономишь. Нортон. Запас патронов ещё есть?

Подпольщик кивнул молча.

– Кто-то может попытаться спереть Перо или ему навредить, включая… Зеркала. Можешь так же бить на поражение.

– Есть, сэр, – подпольщик усмехнулся. Райан кивнул ему, и Нортон выскользнул за дверь. Наверняка займёт позицию в коридорчике у фотолабы: с лестницы не видно, шаги слышно прекрасно, тот, кто будет подниматься по лестнице, не увидит его до последнего.

– Так, кто у нас ещё… Рыжая, – взгляд сам собой метнулся к сжавшейся девушке. – Тебя спасали как ассистентку доктора. Следишь за его состоянием и не даёшь поддаться действию проклятия. Выполнять.

Сазерленд выбралась из угла и неуверенно села рядом с Джимом.

– Ну а мы с вами… учитель, – Райан развернулся к ухмыляющемуся Кукловоду. – Пойдём менять воду. В баке в подвале она уже протухла.

– Отлично, – тот размял пальцы и с готовностью поднялся. – Наконец-то зашевелились.

Джим, после того, как вколол все необходимые витамины, приспособил под поение Арсения старый ненужный шприц. Отрезал носик скальпелем, набирал сладкую жижу туда и вливал в рот. Потому что губы в губы способ хороший, но не позволяющий контролировать ни количество, ни струю. А так – почти через зонд.

Правда, приходилось придерживать голову. Горячую, покрытую испариной голову.

Дженни с ними не осталась – принесла компот и отправилась обратно на кухню. Все разбрелись по заданиям Райана. Не считая засевшего в засаде Нортона, они тут были втроём с Лайзой и Арсением. Бедолага, еле пришедший в себя, тяжело и рвано дышал. С Джимом не разговаривал.

Примерно через час добавилась пациентка – Оливия. Еле держащаяся на ногах. У девушки была разбита голова, все признаки лёгкого сотрясения: ступор, головокружение, тошнота. Несмотря на своё состояние, она не повисала безвольной куклой на руках, когда Джим перехватил её и оторвал от стенки. Пыталась говорить.

– Дж… Джим… – Цеплялась ослабшими руками за рукава. – Энн… Джим, Энн…

– Что-то случилось с Энн? – Лучше бы повисла. А теперь приходилось тащить её к кровати, преодолевая цепляние. Лайза пристроилась с другого бока, закинув безвольно болтающуюся руку девушки через шею.

– Энн… Майкл…

– С Энн и Майклом.

– Да. – Вот теперь Оливия обмякла. Уронила голову. – Трикстер…

– Запер?

Джим, дотащив её до кровати, постарался уложить максимально аккуратно – тряска ей была противопоказана. Разбитой головой на подушку, ноги – прямые. После последней фразы Оливия начала мотать головой, и Джим обхватил щёки ладонями.

Лайза, странно всхлипнув, подтащила тазик воды.

– Нет. – Взгляд расфокусирован.

– Поймал?

Она молчит, кусает губы. Глаза наполняются слезами.

– Утащил?

– Д… – Пытается кивнуть, Джим усиливает хватку ладоней. – Да. Меня – по голове. Утащил.

– Я понял, расскажу всем. Теперь спи.

Она пытается говорить ещё что-то, тратятся драгоценные минуты, прежде чем Джим заставляет её уснуть. Обмывает окровавленный лоб и висок, прикладывает к месту удара холодное дно котелка.

Посылает Лайзу передать полученную информацию Райану.

А потом – возвращается к Арсению. Скользит взглядом по его полуприкрытым глазам, бледным потрескавшимся губам, заострившемуся носу.

Арсений еле жив. И эта проблема куда серьёзнее, чем пропавшие Энн и Майкл. Джим спокойно понимает, что сейчас обменял бы обе эти жизни на пакет парентерального питания.

Кукловод кожей ощущает, как довольна Элис. Это царапает по сознанию, это стягивает нервы в один тугой комок. Мешает работать.

Сначала его отвлекла рыжая, передала, что Трикстер утащил новых жертв. Утащил так утащил, но по дому поднялась суматоха и захлопали двери.

Хорошо хоть недолго.

Ведро плюхает о воду на полу – часть воды они вылили на пол, имитируя прорыв трубы, заодно ясно, почему они таскают воду в вёдрах. А обратно придётся рискнуть и протянуть шланг.

Райан как раз ушёл за ним, но вернулся почему-то быстро и без шланга. Зато принялся плеваться ядом на тему, что сладкая парочка Трикстер-Элис вызывает всех на просмотр фильма. Ожидаемо.

Кукловод бросил ведро под звук стекающей из бачка последней воды.

– Ну пойдём, посмотрим.

Люди на чердак плетутся. Арсеня и вовсе приходится тащить. По идее это должна была быть помощь Файрвуду, но тот в переноске тяжестей – ноль. В итоге вес Пера (совсем не пёрышко) сейчас на Кукловоде, а док – на подхвате.

Арсень с трудом передвигается самостоятельно. От повязок на его руках исходит сладко-солёный, с металлическим привкусом запах крови.

Элис ликует. В воздухе разлито её ликование. Оно почти искрит.

Посланный за парой матрасов Райан шипит, но матрасы приносит. Джим устраивает Арсеня на них, сидя, сам садится рядом. Кукловод – с другой стороны, ощущая лихорадочный жар еле живого Пера.

Мониторы показывают почти что сцену старых немых фильмов. Из декораций – диван, кресло, посередине круглый столик с вазой цветов.

На диване – Энн в старом платье фолловской матери.

На кресле – Майкл. Поверх его драных джинсов и потной майки напялен явно малой камзол.

У обоих зашиты рты.

А сладкая парочка, включив камеры, явно добивается театрального эффекта, не начиная действие. В комнате жарко, душно, много людей.

Рассматривающая мониторы вблизи Дженни охает и прижимает ладони ко рту.

– У них… – оборачивается к рассевшимся. Голос дрожит. – У них… запястья пробиты…

Нитки на губах она пока не заметила.

В углу начинает причитать Соня. Остальные реагируют не так бурно – молчит старший Файрвуд и его рыжая сопровождающая, шипит сквозь сжатые зубы Джек, коротко матерится Рой.

Арсений наваливает тяжёлую голову на плечо Кукловода. Он горит. Файрвуду снова приходится его поить из шприца.

Только когда Майкл и Энн начинают подавать признаки жизни (где-то через двадцать минут) перед экраном появляется обряженная в пышное платье Элис.

– Видно меня? – улыбается почти впритык к монитору. Отходит. – Сегодня мы приготовили для вас особенное зрелище, куклы.

Даже сквозь скрипы динамиков слышно, как шуршат её юбки.