Не отбрасывая тень (СИ)

Я боялся, что в моем лице он прочитает это обвинение и недоверие, словно это были не жестокие игры моего подсознания; словно это была его вина в том, что в какой-то момент я принял их за врагов.

- Расскажи мне, - попросил Он.

- Позже, - ответил я, не желая говорить при демоне.

Не сводя с него взгляд, я закусил губу, и Сайер склонил голову набок. Выражение его лица не изменилось, но мне показалось, что он понял: мой кошмар был связан с ним.

Может, он даже догадался, почему это был кошмар.

Проведя ладонями по моей спине сверху вниз, Он крепче прижал меня к себе, к плотному одеянию, и я только сейчас заметил, что был раздет. Тепло от Его объятий не давало мне замерзнуть, и я не знал, понимает ли Он, почему я дрожу, будто в лихорадке; если даже Он и догадывался, что это не от холода, то ничего не спрашивал.

Закрыв глаза и крепче обвив руками Его шею, я глубоко вдохнул запах Его тела и волос и почувствовал, как страх потихоньку отступает. Столько раз я пытался понять, чем именно Он так восхитительно пахнет, и каждый раз терялся, словно на самом деле так пахнут небеса и это единственное, что осталось у Него в напоминание о Рае. Почему-то я был уверен, что на земле нет ничего настолько притягательного и головокружительного, если только какие-то редкие и опасные цветы, которые завлекают своим ароматом и убивают, и это, должно быть, самая приятная смерть.

Меня все еще немного трясло после реалистичного сна; ощущая, как я дрожу, Он мягко уложил меня обратно на кровать, а затем лег рядом и позволил мне обнять Его, прижимаясь к Нему всем телом. Свет в покоях был приглушен; поверх Его плеча я видел тени на стенах от дрожащего пламени факела.

Он обнял меня и провел рукой по моим волосам, положив ладонь на мой затылок.

- Твой сон был связан с Сайером? - тихо спросил Он.

Я вздрогнул, и Он крепче обнял меня. Мне все еще казалось, что вот-вот земля подо мной разверзнется и я упаду вниз, во Тьму, и последним, что я увижу, будет Его лицо и отчаяние в черных глазах - будто бездна, в которую я однажды уже сорвался, но так и не проснулся.

Я втянул носом воздух, но запаха Сайера не почувствовал: он бесшумно исчез, оставив нас наедине. Облегчение, наступившее с его уходом, немного расслабило меня, и я нерешительно заговорил.

- Мне снилось, что ты сдался, - чуть слышно ответил я. - Что Виктор и Сайер предали тебя и заставили принести… Клятву Света.

Я сделал паузу, но Он не отреагировал, нежно поглаживая меня по волосам. Я хотел отстраниться и посмотреть на Его лицо, но не решился.

- В обмен на то, что ты заберешь меня домой… ты должен был сдаться Судьям, - договорил я.

- А ты? - спросил Он.

- А я… умер. Я нарушил правила Клятвы, когда понял, что они не отпустят меня к тебе.

Некоторое время Он молчал. С тяжелым, будто камень, сердцем я прислушивался к тому, как Он тихо и ровно дышит, прижимая меня к своей груди, и если бы не теплые пальцы, мягко касавшиеся моих волос, я бы подумал, что Он спит.

- Ты ведь уже приносил эту клятву, не так ли? - спросил я, проглотив ком в горле.

И тут же пожалел о своем вопросе: Он разорвал объятия и сел на кровати, выпрямляясь и отворачиваясь от меня. Он по-прежнему сидел рядом со мной, всего лишь протянуть руку и коснуться Его, молча попросить снова лечь рядом, но я перевернулся на спину, не сводя с Него взгляд и сжал одеревеневшими пальцами край одеяла.

Казалось, будто мое сердце стало весить несколько тонн.

- Приносил, - мрачно ответил Он. - Ты уже спрашивал меня и я ответил, что лучше тебе о ней не знать. Мое мнение не изменилось.

- Расскажи мне, - попросил я. - Почему она так опасна?

Он повернулся и посмотрел на меня.

- Ты же сам видел, - поддел Он без тени улыбки, - в своем сне.

- Это была лишь фантазия, - я приподнялся на локтях и склонил голову набок, чтобы челка открыла второй глаз. - Я хочу знать, зачем ты принес ее в свое время.

Темные глаза потемнели и стали совсем черными, угасло даже их яркое пламя, и от наступившей тишины вдруг повеяло трауром. Он не отвел от меня взгляд, но поджал губы, и что-то в Его лице вдруг едва заметно изменилось, превратив прекрасные черты в трагичную маску.

- Я хотел защитить человека, которого я любил, - ответил Он.

Я не рискнул расспрашивать Его дальше. Тоска, мелькнувшая в Его голосе, словно бы вдруг просочилась в воздух и сделала его свинцово-тяжелым. Я порывисто выдохнул, ощутил, что задыхаюсь, и выпрямился на кровати, садясь рядом с Ним и прижимаясь к Его плечу.

Некоторое время мы молчали, а потом Он тихо заговорил, подбирая слова, и в Его голосе мне неожиданно послышалась неуверенность.

- Томми, - начал Он, и я повернул голову, глядя на Его профиль; я так удивился перемене интонаций, что растерялся. - Сейчас болезнь усугубляется и тебе будет становиться хуже. Чем ближе я к тебе - тем лучше ты себя будешь чувствовать, но тем меньше времени у нас останется. Ты начнешь слабеть, галлюцинации и сны станут реалистичнее и отличать их будет сложнее. Я… хочу увезти тебя на время.

- Увезти? - переспросил я. - Но нам же нельзя покидать Ад.

- По отдельности, - Он повернулся и мягко улыбнулся мне. - Поэтому я поеду с тобой.

- Ты поедешь со мной, - медленно повторил я.

Я вдруг почувствовал, как затрепетало мое сердце, стоило мне подумать о том, что Он хочет перенести нас куда-то вдвоем и побыть со мной наедине некоторое время, пусть даже совсем немного. Я представил нас вдвоем; что мы лежим на постели, много разговариваем и, возможно, вдали от напоминаний о заключении в Аду, Он расскажет мне больше о своем прошлом, о родителях, о человеке, которого Он полюбил. Возможно, - подумал я, - за Его предложением исчезнуть на время кроется нечто большее, чем просто желание меня спрятать.

Мне показалось, что весь Ад может слышать барабанный стук моего сердца, и, чтобы отвлечь Его от смущения, отчетливо проявившегося на моем лице, я слабо повел плечами и спросил, чуть понижая голос и надеясь, что Он не расслышит нотки восторга и предвкушения где-то за моими словами.

- А как же Ад? Разве суммус может надолго покидать свои владения?

- Сайер останется вместо меня и сообщит, если что-то произойдет, - с готовностью ответил Он, словно уже давно продумал наш разговор в деталях и подготовился к моим вопросам. - Виктор прав, нам нужно покинуть Ад, на случай, если Судьи нагрянут внезапно.

- Разве Грета не увидит их решение?

При упоминании девушки Он нахмурился, но тут же встряхнул головой, будто прогоняя назойливые мысли. Его лицо разгладилось, стало спокойным, и я вспомнил кусочек Его разговора с Сайером, который я слышал сквозь сон: Грета не видит мое будущее.

Не видит меня рядом с Ним.

Он думает, что я могу пожертвовать собой, пытаясь спасти Его от Судей.

Сердце налилось кровью; почему-то я подумал, что если бы я сейчас вытащил его из груди, то увидел бы, что она такая же черная, как дым, который душит меня; будто он уже проникает в мое тело, течет по моим венам, отравляет мои сны, в которых я умираю.

Почувствовав перемену моего настроения, Он взял меня за руку, и я поднял на Него глаза, а потом посмотрел на наши руки. Его длинные черные когти и массивные перстни с темными камнями контрастно смотрелись на моей белой коже, украшенной только бледными синяками и почти зажившими царапинами, но в этом черно-белом жесте было что-то интимное, едва улавливаемое в окружившей нас атмосфере отчаяния.

- Я думаю, что перемена обстановки пойдет тебе на пользу, - мягко произнес Он. - Мы можем выиграть время, если я буду с тобой, потому что тогда твой ранг будет выше, и если Судьи не поторопятся с решением, то мы успеем пожениться раньше, чем они придут. Шансов будет больше.

- Но точно так же мы можем оставаться здесь, - возразил я.

- Можем, - согласился Он. - Но я хочу увезти тебя.

Теплота в Его голосе заставила меня улыбнуться; я склонил голову набок и лукаво прищурился, глядя на Него из-под ресниц.