Не отбрасывая тень (СИ)

Его девушки боялись еще больше, чем меня, но если от меня они убегали, то при виде Него застывали на месте, словно замороженные, и следили за Ним только глазами, будто зачарованные птички перед коброй, в то время как Он или не обращал на них внимания, или смотрел невидящим взглядом, как смотрят на мебель. Он ни разу не заговорил ни с одной из них и такая позиция, казалось, в равной степени устраивала и амазонок, и Его.

Особенно Его, потому что с того момента, как мы оказались в Куруа, я перестал Его узнавать. Переместившись сюда, Он словно бы оставил все свои заботы в своем Аду. Я вдруг с удивлением обнаружил, что Он время от времени, задумчиво глядя в одну точку, слабо улыбается и что Ему стал необходим физический контакт: теперь, обращаясь ко мне, Он машинально касался моей руки или плеча кончиками пальцев, совершенно игнорируя при этом мою реакцию, хотя я был уверен, что Он слышит и мое сердце, и задержанное дыхание, и чувствует трепет.

У нас ничего не было. За те три дня, которые мы пробыли здесь, Он удивительно переменился, но держал со мной едва ощутимую дистанцию. Ему нужно было чаще касаться меня, чаще целовать, но еще ни разу это не зашло дальше легких ласк, и эта отчужденность мучила меня, но я боялся спрашивать.

Ему стало нужно, чтобы я постоянно был рядом. Просыпаясь, Он сразу протягивал руку, чтобы убедиться, что я рядом, а засыпал только обхватив меня поперек груди или уткнувшись носом в мою макушку. Сначала я не придавал этому значения и не замечал перемен, пока не обнаружил, что мое присутствие стало для него навязчивым желанием, постоянным и возрастающим, словно голод у хищника, впервые попробовавшего кровь.

Однажды, когда я проснулся раньше Него, я аккуратно выбрался из Его объятий и решил прогуляться, чтобы изучить Ад. Я был немного голоден и надеялся, что удастся найти что-нибудь из еды; о том, чтобы подняться на поверхность, не могло быть и речи, поэтому приходилось довольствоваться человеческой пищей, забыв о душах для поддержания демонических сил.

Прогуливаясь по коридорам наугад, я набрел на большой зал. Это, скорее, было что-то вроде сада: здесь было много цветущих деревьев, их тонкие ветви были увешаны спелыми фруктами, большинство из которых я не видел никогда в жизни, а запах стоял такой восхитительный, что трудно было устоять.

Я не знал, какие из этих фруктов можно есть, а какие нет, но голод пересилил: бесшумно ступая, я зашел в зал, аккуратно пробираясь между деревьями и стараясь не задевать ветки. С тех пор, как я понял, что амазонки боятся меня, я старался пореже попадаться им на глаза, и перед тем, как войти в комнату или зал, я принюхивался к демоническим запахам в воздухе.

Но сейчас, - то ли я был слишком голоден, то ли слишком невнимателен, - но я не сразу заметил их: свернув с тропинки в сторону, я вдруг заметил двух девушек. Они срывали фрукты с дерева, собирая их маленькие плетеные корзинки, и я застыл на месте, рассматривая их. Я не видел их среди тех демониц, которые встретили нас у реки: они были одеты в хлопковые светло-серые платья до колен, обе босые, а густые волосы собраны в высокие хвосты. Увлеченные своим занятием, они не замечали меня, и я, затаив дыхание, следил за тем, как они порхали вокруг дерева, будто бабочки, смеясь и разговаривая на своем языке, и сейчас, разбавленный весельем, он даже не звучал так необычно, как когда я впервые услышал его.

Одна из девушек, более смуглая, с черными, будто смоль, волосами, опустила к себе одну из веток и подозвала вторую девушку. Сорвав какой-то фрукт, внешне напоминавший маленькое яблоко, она сначала протянула его подруге, но не дала его взять, и девушка со светло-русыми волосами вдруг весело рассмеялась, будто прочитав ее мысли. Несколько секунд они смотрели друг на друга, а потом брюнетка поднесла фрукт к губам девушки, и она аккуратно откусила от него, не сводя взгляд с подруги. Улыбнувшись, брюнетка подалась к ней и мягко поцеловала ее в губы.

Боясь помешать им и не желая подсматривать, я отступил на шаг, но наступил на что-то и раздался громкий треск. Амазонки отпрыгнули друг от друга и обернулись ко мне, и я вскинул руки.

- Не хотел напугать, - пробормотал я. - Я…

Русая девушка вцепилась в руку своей подруги и потянула ее за собой, но брюнетка, несмотря на явный страх, не сдвинулась с места.

- Я вас не трону, - добавил я, показывая им свою безоружность. - Я… я просто…

Брюнетка обернулась ко второй девушке и что-то сказала, и та в ужасе замотала головой. Я отступил еще на шаг, держа руки в поле их зрения, но брюнетка, легко высвободив руку из цепких пальцев демоницы, вдруг несмело шагнула ко мне, и я застыл на месте.

Она приближалась ко мне нарочито медленно, настороженно, будто к хищнику, крепко сжимая корзинку с фруктами в руках, а в метре от меня замерла. Стараясь не делать резких движений и не сводя с меня взгляд, она опустила руку в корзинку, вытащила горсть каких-то ягод и протянула мне.

Я переступил с ноги на ногу и сделал к ней шаг, и она в испуге отступила, но тут же остановилась. Ее взгляд скользнул по моему лицу и опустился на ягоды в ее руке, без слов показывая, что она хочет.

И я неуверенно протянул руку. Русая девушка что-то крикнула, но брюнетка не обратила внимание. Когда я коснулся ее пальцев, она вздрогнула, но не отдернулась; вместо этого она перевернула ладонь над моей рукой, высыпая ягоды, и тут же вытащила из корзинки такой же фрукт, каким кормила вторую девушку.

На вкус фрукт напоминал яблоко не так сильно, как внешне: мякоть у него была бледно-розовой, сочной, с легкой горчинкой, будто смесь грейпфрута и клубники.

- Спасибо, - пробормотал я, когда она протянула его мне. - Я не хотел пугать вас… спасибо.

Наверное, она все же поняла, что я сказал, потому что вдруг улыбнулась, и меня вдруг осенило, почему я их не почувствовал, заходя в сад: они обе были в человеческом обличии. Только сейчас, увидев ее улыбку и короткие клыки, я опустил взгляд на ее руку без когтей, а секундой спустя и сам принял человеческое обличие.

Русоволосая девушка заметно расслабилась и даже сделала ко мне несколько неуверенных шагов, но вдруг испуганно застыла, а следом за ней, будто вирус передавался по воздуху, застыла и брюнетка. Я не успел понять, чем напугал их, когда открыл рот, чтобы заговорить, и вдруг заметил, что они обе смотрят за мою спину.

Не нужно было даже оборачиваться, чтобы понять, что напугало их. Застыв, как и они, словно вирус по воздуху добрался и до меня, я мог только смотреть, как они отступили на шаг, а потом бросились бежать и скрылись за деревьями, и еще некоторое время в воздухе я мог ощущать их запахи, которые так и не смог идентифицировать, и слышать шорохи травы под их ногами, пока они убегали.

А потом на смену им пришли тихие, крадущиеся шаги за моей спиной, и сладкий запах фруктов и девушек разбавился головокружительным ароматом Его тела.

Теплые руки обхватили мое тело со спины; Он положил подбородок на мою макушку и прижал меня к своей груди.

- Ты напугал их, - вздохнул я.

- Не хочу говорить о том, как меня пугаешь ты, когда внезапно исчезаешь, пока я сплю, - тихо ответил Он.

Я не видел Его лицо и не знаю, что на нем отразилось, но в голосе мне послышались странные нотки усталости, будто Он и вовсе не спал.

- Прости, - пробормотал я. - Я проголодался.

Не выпуская меня из объятий, Он опустил голову и коснулся губами моего плеча.

- Хочешь перекусить или пойти куда-нибудь? - спросил Он и одной рукой убрал прядь челки за мое ухо.

Мне показалось, что мурашки выступили по всему моему телу от этого касания; я сглотнул и почувствовал, как в горле пересохло.

- Пойти? - поинтересовался я. - Куда? Разве за эти дни мы не исследовали весь Ад?

Я услышал, как Он тихо рассмеялся.

- Ты еще не видел место, ради которого я сюда прихожу. Официально оно входит во владения Куруа, но Цересса уже давно отдала его мне. Дорога к нему проходит через ее владения, в которых мы задержались. Если ты хочешь, мы можем пойти.