Когда титаны ступали по Земле: биография Led Zeppelin

Отменивпоследний концерт тура из-за отказавшего голоса Планта, группа полетела обратнодомой 20 апреля. Начиная с первого концерта в декабре 1968-го, и до последнегов апреле 1970-го, они сыграли в США не меньше 153 раз. Теперь они выступали,если им были гарантированы 100 000 долларов за шоу. Они начали получатьсолидные гонорары в 1970-ом. И, соответственно, тогда началась жизнь на широкуюногу. Двадцатичетырехлетний Джон Пол Джонс купил себе большой новый дом вЧорливуде в графстве Хартфордшир, куда въехал со своей женой Мо и двумя дочкамисразу после возвращения группы из США. Двадцатидвухлетний Джон Бонэм наконец-топереехал из муниципальной квартиры в Дадли, в которой жил еще до аванса отAtlantic, и перевез семью на ферму в пятнадцать акров в Западном Хегли, прямона выезде из Брама. Плант, которому двадцать два исполнилось только в августе,год назад уже заплатил 8000 фунтов за такой же дом — ферму Дженнингс околоКиддерминстера. Теперь он потратил еще несколько тысяч на его обновление. Пейджсохранил за собой дом в Пэнгборне, но купил еще Болескин-хаус — пятьдесят летназад бывший домом Алистера Кроули, — на берегах озера Лох-Несс.

Нов то время как Джонс и Бонэм с головой ушли в обустройство своих гнезд,неугомонный Плант начал по телефону говорить Пейджу об уединенном коттеджевосемнадцатого века в Уэльсе, который он помнил с каникул в детстве. Онрассказал Джимми, как его отец посадил всю семью в машину Vauxhall Wyvern 1953года и повез их по шоссе А5 через Шрусбери и Лланголлен в Сноудонию. Места состранными названиями, наполненные историями о доблести и волшебстве. Коттеджпод названием Брон-Эр-Айр (что переводилось с валлийского как «золотой холм»,или «золотое сердце», или даже «холм золота» и произносилось «Брон-рааар»)принадлежал другу его отца и находился в самом конце узкой дороги, прямо замаленьким торговым городом Махинллет в Гвинедде. Плант еще больше заинтиговалгитариста, рассказав ему о великане Идрисе Гавре, который присел на близлежащуюгору Цедар Идрис, легенда о которой гласит, что каждый, кто сядет на нее, либоумрет, либо сойдет с ума, либо станет поэтом, и о том, что Король Артур, какговорят, провел свою последнюю битву в Ochr-yr-Bwlch, прямо к востоку отДолгеллау.

Пейдж,который только что начал возвращать былое великолепие интерьеру своегособственного нового мифологического жилища — Болескина, — тоже загорелся идеейпровести некоторое время вдали от всего этого. Пока он не стал постояннымучастником The Yardbirds, он время от времени путешествовал в одиночку,передвигаясь по Индии, Америке, Испании и другим местам. Теперь, имея рядомШарлотту и Планта, также планировавшего взять с собой свою жену Морин,крошечную дочь Кармен и пса Бродяжника (названного по имени альтер эго Арагорнаиз «Властелина колец»), он планировал некоторое время пожить вместе в горахУэльса.

Обаони также были очень увлечены вышедшим два года назад дебютным альбомом группыThe Band, которая раньше аккомпанировала Бобу Дилану, Music from Big Pink,как известно, названным так в честь деревенского дома в северной части штатаНью-Йорк, где он был записан. Джимми с Робертом тогда были не единственнымимузыкантами, испытывавшими влияние беспорядочной музыкальной смеси из рока,кантри, фолка и блюза, исполняемой The Band. Эрик Клэптон пребывал в такомзамешательстве на этот счет, что он на самом деле прилетел на Вудсток и спросилу The Band, можно ли к ним присоединиться, но они только посмеялись над этойпопыткой, скручивая очередной косяк. Позже Джордж Харрисон, чтобы зависнуть сними, тоже вылетел в Лос-Анджелес, где они заканчивали запись своего второгоальбома. Неожиданно все, включая каждого из Led Zeppelin, стали носить бороды иприобрели пастушеский шик, резко контрастировавший со смесью из четкости модови прерафаэлитского пижонства, которая ранее преобладала в их облике. Другиевещи тоже оказали влияние, например, альбом Astral Weeks Вана Моррисона,глубоко духовный и отчасти гнетущий микс фолка и соула, которым, в частности,был захвачен Плант. Также Джони Митчелл, вскружившая тогда голову Пейджу,отчасти вдохновляющим использованием разных настроек акустической гитары,которые были под стать его собственным по их размаху и непонятности, отчасти еепоразительно искренними и очевидно автобиографичными песнями — и, конечно,длинными светлыми волосами и орлиными чертами лица. Огромное влияние Crosby,Stills & Nash, которых Плант видел в Альберт-холле как раз перед тем, какZeppelin выступили там в январе, тоже с глубоким интересом было отмечено обоимимужчинами.

Превышевсего было простое желание доказать о группе нечто такое, что еще не уловили никритики, ни даже фанаты, — то, что Led Zeppelin были одарены не толькоодносторонне. Что в Джимми Пейдже было, определенно, большее, чем растущаяколлекция прекрасных роковых риффов, и это не ограничивалось его глубоким инеизменным интересом к акустической гитаре. Как только Роберт предложилкоттедж, Джимми увидел потенциал. Как он объяснит позже: «Спокойствие тогоместа задало тон альбому. После тяжелой и напряженной атмосферы туров, котораянашла отражение в необузданной энергии второго альбома, это переживание было абсолютноиным».

Тыникогда не считал себя «специалистом», как явно делал это Эрик. Ты любил блюзтак же, как и все, но не хотел бы, чтобы тебе пришлось играть его всегда, какэто в конце концов случилось с ним. Ты всегда был слишком погружен в рок-н-ролл— Элвиса назвали Королем не просто так. А потом были фолк и классика,кельтская, азиатская музыка... никогда не будет второго Джеймса Бертона илиСкотти Мура. Но не будет и никого вроде Сеговии или Джулиана Брима. Ты знал,что это не сочеталось друг с другом — или, по крайней мере, не должно былосочетаться. Но в твоей голове все это были просто разные стороны одной истории.Той же самой, как и у кого-то вроде Манитаса де Платы, играющего фламенко, —просто разные подходы к одному и тому же. Потом был Джанго Рейнхардт иочередной совершенно иной подход. Все, что ты слышал, ты мог классифицировать ипревратить во что-то, особенно если это включало новые способы игры на гитаре —так ты и пришел к классической индийской музыке, удивляясь, как это вообщевозможно, играть на ситаре с девятью струнами, передвижными ладами ирезонирующими струнами. В конечном счете ты купил ситар, чтобы попробоватьразобраться...

Гитара,казалось, отражала твою собственную личность. У тебя были, как ты называл их,акустическая сторона, — спокойная, тихая, выразительная, но не высказываемаяоткрыто, — и электросторона, которая проявлялась, когда ты подключал свойGibson ‘Black Beauty’, — громкая, импульсивная, требующая внимания, которуюневозможно было игнорировать. Вопрос был не в том, насколько хорошо ты играешь,а в простом понимании. Ты не считал себя чрезвычайно выдающимся или одаренным.Ты знал, что есть люди, которые играют быстрее, чем ты. Ты знал, что есть люди,которые более техничны, чем ты. Но лучших разносторонне одаренных гитаристовбыло мало. Мало тех, кто понимал важность понимания нескольких вещейодновременно. Поэтому играть с временной группой Сирила в Marquee было такздорово. Они играли блюз, но могли исполнять и рок-н-ролл. Безумцы, большинствоиз них, ты не удивился, когда они впоследствии стали группой Скриминг ЛордаСатча.

Покаты не начал играть на сессиях, тебе не приходилось изучать эту «книжную»чепуху. Ты никогда не знал, что тебе предстоит делать, до тех пор пока неприходил туда, что было и хорошо, и плохо. Иногда случалось, что тыпродвигался, практически говоря им, что делать. В иных случаях ты был настольконевежественен, что выключал свой усилитель и просто делал вид, что продолжаешьиграть. Все было не так, как, судя по рассказам, было в Америке, где ты считалсяспециалистом, нанятым чтобы сделать конкретную вещь, — этот по соулу, этот попопу, этот по музыке для кино... В Лондоне парни, которые давали концерты,умели делать все это.

Удивительно,как быстро у тебя все складывалось. Сперва были Джонни Ховард и TheSilhouettes, спасибо Сирилу. Потом — Джет Харрис и Тони Миэн и ‘Diamonds’, кудатебя рекомендовал Глин Джонс, старый приятель из Эпсома, который пел в ThePresidents и работал тогда инженером звукозаписи. Когда вы добрались до первогоместа в чарте, ты не мог в это поверить! Невероятно, понимать, что ты играл впесне, которая стала первой, хотя никто и не знал, что это был ты, — кромеДжета и Тони, конечно, и остальных людей за сценой. После этого тебе предлагалитак много разных сессий, что все они слились воедино. Некоторые ты никогда незабудешь, например, тот раз, когда тебя наняли на сессию для «Голдфингера», иты один день играл с оркестром Джона Барри. Повилась Ширли Бэсси, кинула на полсвою шубу, подошла прямо к микрофону и просто спела, идеально с первого раза —а потом потеряла сознание, осела на пол студии, и все стали бегать вокруг, какобезглавленные цыплята, пытаясь ее оживить. Некоторые, вроде ‘Money Honey’Микки Моста и The Gear ты забудешь практически на следующий день. Если бы кто-тосказал тебе тогда, как часто никчемный певец Микки станет пересекать твой путьв будущем, ты бы подумал, что это чертово безумие!