Воспоминания. Стихи. Переводы

Ему и так не худо в барском доме

Он «embusque»* —

И делать нечего ему на Сомме

В грязи, в тоске.

Есть и другой. Тип «embusque» военный!

Он в штаб проник.

Со связями и циник откровенный.

Да и шутник.

«За Францию кровь, значит, проливаешь?

К нам из трясин

* Окопавшийся (фр).

145

Каких?» — «Зачем же? Проливаю, знаешь,

Пока... бензин!»

До боли жаль мне волонтеров, парней,

Ушедших в бой.

Они сложили головы на Марне

В миг роковой.

1935

146

БЕГСТВО ИЗ ПАРИЖА

Париж пустеет. Все бросают

На произвол судьбы гнездо.

От канонады удирают

Вслед за правительством в Бордо.

Орудий слышен гул в Париже

С Валерианского холма.

Баварцы с каждым днем все ближе.

Пустые серые дома.

Вокруг шатаются устои.

Земля уходит из-под ног.

Как люди осажденной Трои,

Мы ищем, кто бы нам помог.

И за соломинку хватаясь,

Не в силах я себе помочь.

Покорно в «Улей» возвращаясь,

В пустынную вступаю ночь.

И жутко мне, я неспокоен,

Как будто гонят на убой...

И прохожу я мимо боен,

И звезды шествуют со мной.

1935-1951

147

БОМБЕЖКА

Бормочет что-то мне невнятно Модильяни.

Он с серафической улыбкой в час ночной

Уверенно портрет выводит обезьяний

Одною линией и говорит, что мой.

Раздался вой сирен. Загрохотали бомбы.

Попало в госпиталь на улице Сен-Жак,

Другая — на Фальгьер!.. Дымятся гекатомбы*.

Скорбь безутешная, растерянность и мрак.

Сноп ослепительный прожекторов так плотен!

Они, трапецьями перерезая тьму

На сотни угольных, искромсанных полотен,

Прощупают врага: не сдобровать ему!

Как зачумленное, испуганное стадо,

Толкаясь, женщины сбегают в погреба...

На свете лучшего не надо Эльдорадо.

Здесь можно и съязвить, пока идет пальба.

1935

* Сотни жертв.

148

ПЕРЕМИРИЕ

(ноябрь 1918 года)

Ноябрьское солнце над Сеной!

От факелов в городе чад.

На улицах смех довоенный,

Танцулек веселый ад.

Здесь песня была под запретом.

На сердце висел замок.

Вновь в воздухе, чуть разогретом,

Песен гремит поток.

Хоть проку от солнца мало,

Ликуй, торжествуй, народ!

Как будто войны не бывало

И выдумка — слезы сирот!

1935

149

У ВХОДА В ЛЮКСЕМБУРГСКИЙ САД

«Ла-Алла-Эллали!» — Алжирец пел в истоме.

В окопах вши, визг пуль, страх смерти, иглы пург

И ноги — это все оставил он на Соме,

Здесь феску листьями осыпал Люксембург.

Ему и до войны бывало не до смеха.

Как многие, и он был разлучен с семьей,

В Европе — скорлупе расколотой ореха —

Теперь тоскует он по Африке родной.

Сестренка где теперь? Жива ли мать слепая?

Да, вспомнил! Мать дала в мешочке горсть земли...

Какой земли? Земли оставленного края!

Но и мешочка нет... «Ла-Алла-Эллали!..»

Опять Корана стих! Нет, жизнь — другая книга!

Ему в Алжир пора: слепая мать, сестра...

Спускалось на него кристальное индиго

С небес полотнищем огромного шатра.

Не надо ничего. Не надо и Аллаха!

Как юность, родина ушла куда-то вдаль.

С ногами потерял и горсть родного праха,

И не заменит их французская медаль.

1935

150

Из цикла «На-духу»

* * *

Мне мозг туманили энциклики,

Апостолы, Матфей и Марк,

Экзальтированные выклики

У статуи Иоанны д’Арк.

А вечером в «Ротонде», по столу

Стуча, орал поэт взахлеб,

И клялся именем апостола

Католик добрый Макс Жакоб.

1942

151

ФЕВРАЛЬСКОЕ УТРО

Органные с пуд весом свечи

Иль трубы — кончиками вниз,

Висят сосульки, и на плечи,

Гляди, обрушится карниз.

Они, играя ранним утром,

Горят, как солнца... Блещет таль,

Переливаясь перламутром:

Таков ты в ростепель, февраль!

1943

152

ВИДЕНЬЯ ПРОШЛОГО

В час мертвенный, когда себя тревожишь 6ылью,

И в уши ватою забьется тишина,

И хочется тебе живительного сна,

А тьма запорошит глаза свинцовой пылью, —

Минувшее встает из марева мечты,

Его ты не сжигал: оно само истлело...

Над грудою бумаг твое коснеет тело,

Ты ищешь продлевать видения тщеты,

Видения того, что, воплотясь однажды,

Себя исчерпало, как на рассвете — мгла,

Над чем и плачешь-то без слез, без грез, день каждый,

Жизнь расточительно испепелив до тла.

1947

153

IN MEMORIAM

Юрию Верховскому38

Проникновенным, Юрий, словом

Вспугнул ты беспробудный сон.

И я взволнован, потрясен

В уединении суровом!

Четырехстопных ямбов звон

Опять в душе звучит набатом...

Прими ж послание в ответ

На посвященный мне сонет!

Перед тобой, названным братом,

Стою в сомнении проклятом:

От сердца ль камень отвалю,