Жеребята (СИ)

- Он должен быть под моей охраной. Храма Шу-эна Всесветлого - надежная защита.

- Он не был рабом, Миоци, - печально покачал головой Игэа. - А ты его им сделал...

- Так лучше для всех, - коротко отвечал ему друг.

- Помнишь, мы ходили к могиле ли-шо-Аолиэ? - отчего-то вспомнил Игэа.

- Все юноши в Белых горах туда ходят в пятнадцать лет, - ответил Миоци. - Не понимаю, к чему ты клонишь.

- Аолиэ говорил, что тот, кто забирает свободу у другого человека, лишает себя света милости Всесветлого.

- Я не забрал свободу у Каэрэ, - резко ответил Миоци. - Я спас ему жизнь.

Раогай.

Дочь воеводы Зарэо сильно и зло натягивала тетиву лука. Стрелы летели точно в цель - привязанную к старому дубу расчерченную доску. Наконец, она в раздражении отбросила свой маленький лук с серебряной отделкой.

- Стрелы закончились? - спросил Раогаэ, подходя и подавая ей несколько подобранных стрел. - Позвать раба - пусть соберет?

- Не надо! - резко выкрикнула Раогай, вырывая пучок травы и швыряя его в сторону. - Эта Сашиа... бывшая рабыня храма Уурта... что она себе позволяет!

- Она - дева Шу-эна Всесветлого, - осторожно заметил брат Раогай.

- Дева Всесветлого? - расхохоталась Раогай скверным смехом. - Она - рабыня, и не более того.

- Она - сестра ли-шо-Миоци, - осторожно добавил Раогаэ, отступая.

- Ты что, влюбился в нее? - выкрикнула его сестра.

- Я-то нет, - заметил брат. - А вот ты по своему белогорцу с ума сходишь. Стыдно даже.

- Она выгнала нас из дома!

- Она всего лишь сказала, что брат никого не принимает, и Игэа сказал то же самое. Сашиа пригласила нас к столу.

- Я не собираюсь есть с ней за одним столом! - фыркнула Раогай.

- Род Ллоутиэ - такой же знатный, как наш! - выкрикнул ее брат. - А ты вела себя отвратительно! Хорошо, что не видел отец!

- Ну, беги-беги, рассказывай ему! - захохотала Раогай, переходя на плач. - И почему я не родилась его сестрой?! Почему Сашиа, а не я, провожала его на Башню в грозу? - и она закрыла лицо руками и зарыдала со стонами.

- Что за чушь ты несешь! - рассердился Раогаэ. - Я ухожу.

Ответа не было, и юноша, пожав плечами, ушел - ему надо было отыскать Огаэ, чтобы решить две задачи по землемерию и рассказать о том, что он узнал о Повернувшем вспять Ладью.

А Раогай отчаянно шептала, с силой втыкая стрелы в мягкую весеннюю землю.

- Миоци, Миоци...

Нилшоцэа, Миоци и Каэрэ.

Сашиа сидела, поджав под себя ноги, на цветном ковре, расстеленном на лужайке среди благоухающих цветов, и держала у губ флейту. Печальная и светлая мелодия, похожая на дыхание, сливалась с шелестом ветра в кронах деревьев и улетала прочь, стремясь догнать облака, бегущие по небу.

- Нилшоцэа все еще здесь, мамушка Тэла?- спросила она у ключницы, прервав песню.

- Здесь, дочка, здесь. Я боюсь, не узнал ли он чего... сама знаешь, о чем.

- Как такое может прийти в голову? Кто пошел бы на такой шаг? Да и нож с флягой ему сделали новые - вместо тех, что он уронил в огонь. У дедушки Иэ есть знакомые оружейники и лудильщики...Никто ни о чем не сможет догадаться!

Она вспоминала Каэрэ - их последнюю встречу. Он едва может говорить, так он слаб - вот что делает яд Уурта. Брат не желает, чтобы она проводила с несчастным хоть несколько минут - что-то случилось с братом ее, с Аирэи, словно та молния ударила в сердце его, а его оставила целым... Зачем он сделал Каэрэ рабом храма Шу-эна - то есть, в сущности, своим рабом? Это ли благодарность семьи Ллоутиэ? Зачем эта золотая серьга-эцца, вдетая хитро в мочку уха тогда, когда Каэрэ был почти без сознания. Что ответить ему, когда Каэрэ спросит - для чего она? Каэрэ, спаситель, защитник, благородный чужеземец и противник Уурта стал рабом ли-шо-Миоци...

Она грустно посмотрела на облака - они неслись, гонимые стремительным ветром там, на высотах. Вниз, где цвели деревья и пели птицы, было лишь тихое веяние прохлады - все, что оставалось земле от буйства поднебесного вихря.

- Смотри-ка, ли-шо-Миоци и ли-шо-Нилшоцэа! Идут сюда... Небо храни тебя, дочка. Не нравится мне все это.

Тэлиай поклонилась приблизившимся великим жрецам Всесветлого и Темноогненного - даже ее яркий платок как-то сразу выцвел - и серой тенью шмыгнула в дом.

- Силен Уурт, - сказал Нилшоцэа приятным бархатным голосом.

- Всесветлый да просветит нас, - Сашиа встала, вопросительно взглянув на брата. Тот мрачно молчал, и на его широких скулах ходили желваки.

- Я давно хотел видеть сестру ли-шо-Миоци.

Сашиа набросила покрывало, закрывая лицо.

Миоци все также молчал.

- Несмотря на жизнь в имении Уурта и отказ от посвящения, который привел к таким печальным последствиям, сестра ли-шо-шутиика вовсе не похожа на бывшую жену раба конюха, - произнес Нилшоцэа.

Пальцы Миоци дрогнули и правая его рука потянулась к поясу, на котором блестело серебро ножен. Сашиа прижалась к брату.

- Моя сестра - дева Шу-эна и останется ею навсегда, - раздался в тишине голос Миоци.

- Она - не дева Шу-эна, - усмехнулся Нилшоцэа.- Она - бывшая рабыня.

- Мкэ ли-шо-Нилшоцэа просил встречи с моей сестрой, чтобы оскорблять ее в моем присутствии?

- Нет. Я не хочу порочить славный род Ллоутиэ. Более того, я не хочу, чтобы он угас. Ведь ваши дети с рождения обречены стать рабами храма Уурта? Но мои дети никогда не станут рабами.

Он пристально посмотрел в потемневшие от ненависти глаза девушки.

- Я могу забыть и простить твое прошлое, Сашиа, - тихо произнес он. - Подумай об этом.

- Я - дева Шу-эна, - громко сказала, почти выкрикнула она, сжимая в руках флейту.

Нилшоцэа рассмеялся каким-то сдавленным смехом.

- Ну что же, ли-шо-Миоци был прав - его сестра действительно упряма.

- Я провожу служителя Темноогненного? - предложил Миоци, стискивая зубы.

- Да. Мне пора. На месте великого жреца Шу-эна я бы постарался убедить свою сестру в необходимости этого брака. Это в прямых интересах самого ли-шо-Миоци.

- Это угроза, Нилшоцэа? - спросил Миоци по-белогорски.

- Нет, пока нет, - спокойно ответил тот по-аэольски.- Я должен уехать на несколько недель в Миар, к царю и властителю Фроуэро, Аэолы и островов Соиэнау, а когда я вернусь, вы оба, может быть, передумаете. Я должным образом оценил бы это.

Вдруг он посмотрел пристально на окна второго этажа деревянного дома Миоци.

- Надеюсь, нас не слышат рабы? Впрочем, ли-шо-шутиик так ограничивает свои потребности, что вполне может и вовсе обойтись без рабов...в будущем...и даже без крова. И его сестре придется разделить его участь. Советую подумать о своем брате и о себе, Сашиа!

Нилшоцэа с этими словами резко повернулся и зашагал прочь.

Миоци не последовал за ним. Он прижал к себе Сашиа и поцеловал ее.

+++

- О, Небо! Что ты делаешь! Во дворе - Нилшоцэа со свитой, а ты высунулся!

Тэлиай схватила в охапку Каэрэ, и с легкостью, как ребенка, оттащила от окна. Он попытался вырваться, но зацепился ногой за циновку, и неловко упал, сильно ударившись.

- Небо, Небо!- вполголоса запричитала Тэлиай, вытирая потекшую из его носа кровь.- Едва в себя пришел - и сразу вскочил! Думаешь, ты совсем здоров, теперь осталось только на коня и в степь? О-хо-хо, родимый, рано тебе еще на коня!

- Он ее целовал, - простонал Каэрэ.

- Нилшоцэа?! При самом ли-шо-Миоци?! Да ты, верно, ошибся.

- Нет, Миоци...

-А, хозяин...Ну, это само собой разумеется - он Сашиа любит больше жизни. Повезло ей, бедняжке, хоть немного...

- Мне надо идти! - вдруг вскрикнул Каэрэ, резко встав на ноги, но тут же рухнул на пол.

- Помилуй Небо! С ума ты спятил, что ли? Ты посмотри на себя - куда ты пойдешь?

Каэрэ склонился над умывальником и застонал от ужаса и отчаяния - наголо обритый, изможденный человек с перепачканным кровью лицом смотрел на него.

Тэлиай обняла его и заплакала вместе с ним.