Анамнез декадентствующего пессимиста

Глава 37. Лечение

Я ни к кому не испытываю ненависти, но ненависть окрашивает в чёрный цвет мою кровь и жжет мне кожу, не задубевшую за долгие годы. Укротить – может быть, с помощью нежности или старой логики – свою неприглядную печаль, как сдержать мучительный вопль?

Я хотел полюбить землю и небо, их подвиги и дерзания, но не нашел ничего, что не напоминало бы мне о смерти: цветы, светила, лица – символы увядания, потенциальные надгробия всевозможных могил! Все, что создано в жизни, все, что придает ей благородство, устремляется либо к мрачному откровению, либо к какому-нибудь невразумительному концу.

Какой это сильный стимулятор – смерть, превратившаяся в наваждение! Ведь смерть, перед тем как раздавить, обогащает нас; от соприкосновения с ней мы испытываем прилив сил, и лишь потом она принимается разрушать нас.

Слишком очевидная и непреложная, она напоминает болезнь, чья неотвратимая механистичность парадоксальным образом успокаивает и больного, и врача: протекающая по всем правилам агония, агония аккуратная, как контракт с обговоренными условиями, агония без неожиданностей и щемящей боли…

Предаваться меланхолии, а на поверку – жалеть себя, – это слабость и только. Скорее всего, физиологически обусловленная. И быть может даже тем, что тело заражено паразитами (видел недавно по ТВ: заражённые рыбки сами поддаются птицам (суицидальные тенденции!)), так как паразитам внутри их для размножения нужно попасть в тело птицы. Похоже, что всякое изменение сознания служит каким-то целям.

Исследователи нашли взаимосвязь между частотой самоубийств в сельских районах и количеством точек, где можно приобрести спиртное. Для этого они проанализировали данные о попытках суицида, а также – географическое расположение баров и магазинов, предлагающих алкоголь.

Так же как психология знает самоубийц, которые являются убийцами кого-то другого в собственном обличье, существуют и убийцы, которые, по существу, оказываются самоубийцами, уничтожая в другом самого себя.

Как известно, это отчётливо можно наблюдать на примере людей, которые, скажем, не могут уснуть, не выполнив определённый ритуал, к примеру, не взбив и не разгладив подушку. Ещё в большей степени это характерно для насилия, которым якобы в целях как можно более разумно упорядоченной жизни проникнуто поведение разного рода педантов, садистов и скупцов.

Ученый отмечает, что из-за ошибочного подхода к воспитанию мужчины приучаются терпеть физическую либо душевную боль без слёз и в итоге расплачиваются за это язвой желудка и колитом, – по мнению Фрея, – типичными недугами подавляемой печали. В таких случаях специалисты рекомендуют вернуться и, пройдя всё заново, изжить. Другие же как-то умудряются обойтись без – и неплохо выходит. Кто они – талантливые аскеты или просто стесняются? Возвращаясь к безысходности, к бедности впечатлений: помогите собрату, возьмите в компанию, покажите, как думать обо всём остальном, так же учащая дыхание…

Акцентирование понятия бренности существования свидетельствуют о болезненной фиксации внимания на мрачной теме, что часто интерпретируется как выражение психопатологии. Наличествует ситуация глубочайшего жизненного спада или мировоззренческого кризиса, болезненно-бредовом состоянии, после алкогольной депрессии, долгом вынужденном одиночестве и пр., и действительно, отталкивается от наиболее типичных форм радикального разочарования.

Речь идет об инициации смертью, переживании сходной гаммы ощущений не самой смерти, а скорее ее игрового муляжа, но от этого не менее тягостного и удручающего. Будучи беспричинным недугом, унынием в чистом виде… Он полюбил не саму смерть, а сознание, мысль о смерти.

Часто можно услышать, как под астенией понимают болезнь. На самом же деле астения – это не болезнь, а, скорее, состояние души и тела. Вот лишь некоторые признаки этого состояния: слабость в теле, невозможность сконцентрироваться на проблемах, повышенная утомляемость, раздражительность, бессонница, плохой сон, страхи и т.п. Астения может сопровождать любое заболевание и проявляться и в его начале, и в конце. Может появиться астения и при ОРВИ, и при гриппе, а может и просто из-за сильной, особенно постоянной, усталости. Лечение же астении на первый взгляд простое: побольше положительных эмоций и поменьше отрицательных. Увы, многие из нас больше сконцентрированы на отрицательных.

Положительные эмоции: радость, восторг, восхищение, отрада, ликование, торжество, веселье, блаженство, упоение, эйфория, энтузиазм, подъем, приподнятость, счастье, довольство, удовлетворение, удовольствие, услада, утеха, наслаждение, оживление, задор, жизнерадостность. Отрицательные: грусть, печаль, горесть, скорбь, тоска, кручина, отчаяние, сокрушение, уныние, меланхолия, хандра, ипохондрия, депрессия, сплин, огорчение, расстройство, подавленность, угнетенность, угрюмость, понурость, хмурость, насупленность, мрачность, сумрачность, горе, раздражение, безрадостность, безнадежность, беспросветность, недовольство, досада, горечь, боль, страдание, терзание, мука, мучение, маета.

Характерно, что грань жизни и смерти по собственной воле переходят чаще незаурядные, акцентуированные личности – люди, в принципе, психически здоровые, но, что называется, "со странностями", то есть "склонные к аффектной неустойчивости и истероидному поведению".

Депрессия (от которой в свое время лечили пиявками и холодной водой) – это истощение жизненной силы, то есть осознанное или неосознанное желание умереть, основные симптомы которого были хорошо изучены: чувство вины, ипохондрия, мучительная бессонница и в еще большей степени страх перед бессонницей, боязнь потерять контроль над собой, кошмарные сны о катастрофах, падениях с высоты и пр. Однако при досконально изученной симптоматике этого состояния происхождение его трактуется по-разному. Когда человеческой психикой еще не занималось столько научных дисциплин, говорили о несчастной любви, стыде, угрызениях совести или пресыщенности. Современная социология ищет корни депрессии в социально-психологической дезадаптации личности, которая обычно происходит вследствие утраты человеком привычной ролевой функции – в семье или иных структурах общества. С точки зрения психобиологии депрессия – это неврофизиологическая дисфункция, определяемая либо наследственностью, либо гормональным дисбалансом, либо иными подобными факторами. Наконец, более "лестное для нас объяснение" дает экзистенциализм: "виноваты не гены и не гормоны, а этический нигилизм и утрата смысла жизни".

Как справедливо отмечает Т. Шибутани, культурная маргинальность порождает социально-политическую, ролевую и другие виды маргинальности. Индивид обостренно осознает различие между социальными мирами, когда он оказывается перед лицом противоположенных требований, которые одновременно нельзя осуществить. Поскольку маргинал – это пограничная личность, то в социальном плане он не воспринимается как полноценная личность. Это ясно уже из того, что в рамках синергетической антропологии личность – это прежде всего коммуникативно-компетентная личность. Поскольку ни одна группа не рассматривает его в качестве своего, то в нем формируются негативные признаки. Он начинает сомневаться в своей ценности и самоценности. У него появляется боязнь быть отвергнутым, формируется болезненная застенчивость или агрессивность, обида на весь мир. Ему присуща чрезмерная мечтательность и излишнее беспокойство о своем будущем. В нем формируется ложная уверенность в несправедливости мира, который его окружает. Дилемма, которая встает перед индивидом в статусе маргинала, заключается в том, что независимо от того, как он поступит, кто-то будет им недоволен. Он пытается оправдать свои поступки, но тщетно. В результате его не покидает чувство вины, перерастающее в раздражение и недовольство собой и другими. Для того, кто уже стал чужим самому себе, такие кризисы ведут к формированию невроза. Отчуждение от других и от самого себя может завершиться состоянием деперсонализации, снятия с себя любой ответственности за свои поступки. Теряя свою целостность, индивид теряет не только целостное представление о мире, но и способность соизмерять часть и целое, согласовывать свое поведение с целостностью мира.