The first thing was that they should enter his house, all these titled paupers who were mentioned in the papers, and they would enter it to see the face of a man who had gained fifty millions in six weeks; they would enter it to see and note who else came there; they would also enter it because he had had the good taste and dexterity to summon them to admire a Christian picture at the home of a child of Israel. | Прежде всего надо, чтобы его дом посетили титулованные особы, имена которых не сходят с газетных столбцов. И они, конечно, явятся, - они придут посмотреть на человека, в течение полутора месяцев отхватившего пятьдесят миллионов, придут окинуть взглядом и сосчитать его гостей, придут, ибо он оказался столь тактичным и сообразительным, что позвал их к себе, сыну Израиля, полюбоваться картиной, написанной на сюжет из Евангелия. |
He seemed to say to them: | Он как бы говорил им: |
"You see I have given five hundred thousand francs for the religious masterpiece of Marcowitch, 'Jesus Walking on the Waters.' | "Смотрите, я заплатил пятьсот тысяч франков за картину Марковича "Иисус, шествующий по водам", за этот шедевр христианской живописи. |
And this masterpiece will always remain before my eyes in the house of the Jew, Walter." | И шедевр этот отныне будет всегда у меня перед глазами, он так и останется в доме жида Вальтера". |
In society there had been a great deal of talk over these invitations, which, after all, did not pledge one in any way. One could go there as one went to see watercolors at Monsieur Petit's. | В свете, в обществе герцогинь и членов Джокей-клоба, долго обсуждали это приглашение и наконец решили, что, в сущности, оно ни к чему не обязывает, все туда пойдут, как ходили раньше к г-ну Пти смотреть акварели. |
The Walters owned a masterpiece, and threw open their doors one evening so that everyone could admire it. | Вальтерам принадлежит некий шедевр; на один вечер они открывают двери своего дома, чтобы всякий мог им полюбоваться. |
Nothing could be better. | На что же лучше? |
The _Vie Francaise_ for a fortnight past had published every morning a note on this coming event of the 30th December, and had striven to kindle public curiosity. | В течение двух недель "Французская жизнь", стараясь возбудить общественное любопытство, ежедневно помещала на своих страницах какую-нибудь заметку об этом вечере, назначенном на тридцатое декабря. |
Du Roy was furious at the governor's triumph. | Триумф патрона доводил Дю Руа до бешенства. |
He had thought himself rich with the five hundred thousand francs extorted from his wife, and now he held himself to be poor, fearfully poor, when comparing his modest fortune with the shower of millions that had fallen around him, without his being able to pick any of it up. | Вытянув у жены пятьсот тысяч франков, он уже считал себя богачом, но теперь, когда он сравнивал свое ничтожное состояние с дождем миллионов, который прошел мимо него стороной, ему казалось, что он нищ, до ужаса нищ. |
His envious hatred waxed daily. | Его завистливая злоба росла день ото дня. |
He was angry with everyone--with the Walters, whom he had not been to see at their new home; with his wife, who, deceived by Laroche-Mathieu, had persuaded him not to invest in the Morocco loan; and, above all, with the minister who had tricked him, who had made use of him, and who dined at his table twice a week. | Он был зол на весь свет: на Вальтеров, у которых он перестал бывать, на жену, которая, поверив Ларошу, отсоветовала ему покупать марокканский заем, а главное, на самого министра, который втер ему очки, но по-прежнему пользовался его услугами и обедал у него два раза в неделю. |
George was his agent, his secretary, his mouthpiece, and when he was writing from his dictation felt wild longings to strangle this triumphant foe. | Жорж состоял у Лароша на посылках, заменял ему секретаря, писца, и, когда он писал под его диктовку, ему всякий раз безумно хотелось задушить этого торжествующего пшюта. |
As a minister, Laroche-Mathieu had shown modesty in mien, and in order to retain his portfolio, did not let it be seen that he was gorged with gold. | Как министр, Ларош особой популярности не снискал, и, чтобы сохранить за собой портфель, ему приходилось тщательно скрывать, что портфель этот туго набит золотом. |
But Du Roy felt the presence of this gold in the haughtier tone of the parvenu barrister, in his more insolent gestures, his more daring affirmation, his perfect self-confidence. | Но Дю Руа чувствовал золото во всем: в еще более презрительном тоне, какой появился за последнее время у этого выскочки-адвоката, в его еще более нахальной манере держаться, в его еще более безапелляционных суждениях, в его теперь уже безграничной самоуверенности. |
Laroche-Mathieu now reigned in the Du Roy household, having taken the place and the days of the Count de Vaudrec, and spoke to the servants like a second master. | Ларош царил в доме Дю Руа: он занял место графа де Водрека, он приходил обедать в те же дни и разговаривал с прислугой, как второй хозяин. |
George tolerated him with a quiver running through him like a dog who wants to bite, and dares not. | Жорж с трудом выносил его; в его присутствии он дрожал от злости, как собака, которая и хочет укусить, да не смеет. |
But he was often harsh and brutal towards Madeleine, who shrugged her shoulders and treated him like a clumsy child. | Зато с Мадленой он часто бывал резок и груб, но она только пожимала плечами и относилась к нему, как к невоспитанному ребенку. |
She was, besides, astonished at his continual ill-humor, and repeated: | И все же ее удивляло то, что он всегда в дурном настроении. |
"I cannot make you out. | - Я тебя не понимаю, - говорила она. |
You are always grumbling, and yet your position is a splendid one." | - Ты вечно на что-нибудь жалуешься. Между тем положение у тебя блестящее. |
He would turn his back without replying. | Он молча поворачивался к ней спиной. |
He had declared at first that he would not go to the governor's entertainment, and that he would never more set foot in the house of that dirty Jew. | Сперва он заявил, что не пойдет на вечер к патрону, что ноги его не будет у этого пархатого жида. |
For two months Madame Walter had been writing to him daily, begging him to come, to make an appointment with her whenever he liked, in order, she said, that she might hand over the seventy thousand francs she had gained for him. | Госпожа Вальтер в течение двух месяцев писала ему ежедневно, умоляя прийти, назначить ей свидание где угодно для того, чтобы она могла вручить ему семьдесят тысяч франков, которые она для него выиграла. |
He did not reply, and threw these despairing letters into the fire. | Он не отвечал на эти отчаянные письма и бросал их в огонь. |
Not that he had renounced receiving his share of their profits, but he wanted to madden her, to treat her with contempt, to trample her under feet. | Он вовсе не отказывался от своей доли в их общем выигрыше, но он хотел истерзать ее, раздавить своим презрением, растоптать. |
She was too rich. | Она теперь так богата! |
He wanted to show his pride. | Он должен показать ей, что он горд. |
The very day of the exhibition of the picture, as Madeleine pointed out to him that he was very wrong not to go, he replied: | В день осмотра картины Мадлена начала убеждать его, что он допустит большую оплошность, если не пойдет к Вальтерам. |
"Hold your tongue. | - Отстань от меня, - буркнул Дю Руа. |
I shall stay at home." | - Никуда я не пойду. |
Then after dinner he suddenly said: | Но, пообедав, он неожиданно заявил: |
"It will be better after all to undergo this affliction. | - Придется все-таки отбыть эту повинность. |
Get dressed at once." | Одевайся. |
She was expecting this, and said: | Она этого ожидала. |
"I will be ready in a quarter of an hour." | - Через четверть часа я буду готова, - сказала она. |
He dressed growling, and even in the cab he continued to spit out his spleen. | Одеваясь, он все время ворчал и даже в карете продолжал изливать желчь. |
The court-yard of the Carlsbourg mansion was lit up by four electric lights, looking like four small bluish moons, one at each corner. | На парадном дворе карлсбургского особняка горели по углам четыре электрических фонаря, напоминавшие маленькие голубоватые луны. |
A splendid carpet was laid down the high flight of steps, on each of which a footman in livery stood motionless as a statue. | Дивный ковер покрывал ступени высокого крыльца, и на каждой ступени неподвижно, как статуя, стоял ливрейный лакей. |
Du Roy muttered: "Here's a fine show-off for you," and shrugged his shoulders, his heart contracted by jealousy. | - Пыль в глаза пускают! - пробормотал Дю Руа. Он презрительно пожимал плечами, но сердце у него ныло от зависти. |
His wife said: "Be quiet and do likewise." | - Наживи себе такой дом, а до тех пор прикуси язык, - заметила жена. |
They went in and handed their heavy outer garments to the footmen who advanced to meet them. | Войдя, они передали подбежавшим лакеям свое тяжелое верхнее платье. |
Several ladies were also there with their husbands, freeing themselves from their furs. | Здесь было уже много дам с мужьями, - они тоже сбрасывали с себя меха. |
Murmurs of: | Слышался шепот: |
"It is very beautiful, very beautiful," could be heard. | - Великолепно! Великолепно! |
The immense entrance hall was hung with tapestry, representing the adventures of Mars and Venus. | Стены огромного вестибюля были обтянуты гобеленами, на которых были изображены похождения Марса и Венеры. |
To the right and left were the two branches of a colossal double staircase, which met on the first floor. | Вправо и влево уходили крылья монументальной лестницы и соединялись на втором этаже. |
The banisters were a marvel of wrought-iron work, the dull old gilding of which glittered with discreet luster beside the steps of pink marble. | Перила из кованого железа являли собой настоящее чудо; старая, потемневшая их позолота тускло отсвечивала на красном мраморе ступеней. |
At the entrance to the reception-rooms two little girls, one in a pink folly costume, and the other in a blue one, offered a bouquet of flowers to each lady. | У входа в залы две маленькие девочки - одна в воздушном розовом платьице, другая в голубом -раздавали дамам цветы. |
This was held to be charming. | Все нашли, что это очень мило. |
The reception-rooms were already crowded. | В залах уже было полно. |