Север помнит (СИ)

Он высадился на берег – точнее, выехал на берег, как полный дурак, на резвом вороном жеребце. На черных доспехах был выгравирован трехголовый дракон, а в украшающих панцирь рубинах отражалось пламя. Это же пламя окрашивало багрянцем клинок обнаженного меча, воздетого к небу и словно порождающего бурю. Хотя Сандор, как и все остальные, знал, что Рейегар Таргариен мертв, что все это – лишь иллюзия, уловка, подделка, у него екнуло сердце. Он вспомнил, как принц Драконьего камня проехал через ветхие ворота в замок Клиганов, опустил серебряный меч на плечо Грегора – восстаньте, сир Грегор, - и улыбнулся, как будто совершил что-то ценное для всего мира, хотя на самом деле – совсем наоборот. Он не бросил Грегора в темницу, не остановил его, как подобает истинному герою, и тем самым разрушил мечты Сандора навсегда. Нужно сделать это ради себя, ради Алиенор, ради них обоих… Огонь, снег и битва словно исчезли, оставив после себя лишь отдаленный гул.

Сандор мчался, как никогда в жизни. Он отшвырнул в сторону идиотов, которые пытались его остановить, разрубил их пополам одним ударом, увернулся из-под ног слона, появившегося словно из ниоткуда, и почувствовал резкий толчок, когда ему в бок попала стрела и застряла в кольчуге. Еще одна стрела со звоном отскочила от шлема. Одним прыжком он догнал жеребца, который попятился, завидев его. Пригнувшись, Сандор чудом избежал удара тяжелых копыт. Он выпрямился и, восстановив равновесие, вонзил три с половиной фута стали коню в грудь.

Жеребец дико заржал и упал на колени, горячая кровь мощной струей хлынула на песок, окрасив его в алый цвет. Всаднику явно раньше не приходилось прыгать с умирающего коня, хотя для первой попытки у него вышло неплохо. Ему даже удалось не потерять меч при падении, но это не помогло. Сандор обрушился на него, словно лавина.

Изукрашенный рубинами призрак Рейегара с большим трудом отбил первый сокрушительный удар. Он отступил и попытался отойти за труп коня, но Сандор налетел на него, тесня и заставляя отступать. Мечи со скрежетом ударялись друг о друга; вверх, вниз, вбок, вбок, вбок, вправо, влево, в центр, ложный выпад, удар, встречный удар, шаг, еще шаг, еще шаг и…

Сандор почувствовал неладное, и тут же ощутил ослепляющую, жгучую боль в больной ноге. Он понял, что вот-вот потеряет равновесие, и упал на одно колено. Юнец набросился на него, пытаясь воспользоваться преимуществом, но Сандор отбросил свой меч и перехватил меч противника латной рукавицей. Выиграв этим пару мгновений, он со всей силы впечатал кулак в забрало шлема. Один раз, и еще. Он почувствовал, как внутри левого наруча течет струйка крови, - видимо, кончик меча пробил сталь, - но даже не остановился. Он как следует ухватился за оплечье соперника, встал на ноги и ударил его оземь.

Сандор услышал стон – он явно вышиб из узурпатора дух, - и рухнул сверху, прижав того к земле. Они катались и боролись в темноте на заснеженном песке. Юнец предпринял смехотворную попытку пнуть Сандора коленом по яйцам, а тот снова всадил локоть в его шлем, сильно погнув его, а потом выхватил кинжал – кстати, хороший, - у противника из ножен. Прижав предплечьем горло Эйегона Таргариена, он кончиком кинжала поддел забрало.

Из глубины покореженного шлема на него смотрели испуганные глаза. Глаза мальчишки. В свете бушующих огней Сандор увидел, что они темно-голубого цвета, а не индиговые, как у Рейегара. Но спутанные, окровавленные серебряные волосы были точь-в-точь как у покойного принца, так же как и рубины, теперь уже выпавшие и расколотые на мелкие кусочки. Сандор не чувствовал ничего, кроме ярости. Он занес кинжал для смертельного удара.

Губы мальчишки зашевелились в мольбе. Одно слово. Самое ненавистное слово. Сир. Сир, прошу. Пощадите. Пожалуйста, я сдаюсь.

Сандор зарычал ему в лицо. Моя сестра тоже просила пощады, но это ее не спасло. Плевать, что это всего лишь сын Рейегара, а может, и не его сын вовсе. Рейегар не остановил Грегора, его никто не остановил. Поэтому нужно сделать это прямо сейчас. Отомстить за Алиенор, закончить битву…

Сейчас…

Его рука замерла в воздухе…

Он рычал на пташку, на Сансу, что истинных рыцарей не существует, а меч, украшенный лентами, убивает не хуже обычного меча…

Ему вспомнились слова Старшего Брата: «Ты должен стать рыцарем…»

А потом – слова Алиенор: «Но ты ведь однажды станешь рыцарем… Грегор не истинный рыцарь, он чудовище… когда придет время… когда придет время…»

Взревев от боли и гнева, Сандор с размаху опустил клинок.

Эйегон попытался увернуться, и ему это почти удалось, но лезвие оставило кровавый шрам от глаза до нижней челюсти, и недоделанный таргариенский принц закричал от боли. Сандор почувствовал на языке вкус королевской крови; он ожидал, что она окажется более выдержанной и насыщенной…

Еще один удар, и он прикончит Эйегона…

…Сандор поудобнее перехватил кинжал…

…услышал за спиной шаги, получил сильный удар по голове…

…и увидел, как перед глазами взрываются белые звезды. Раздался звон шлема, пальцы Сандора обмякли, и он потерял сознание.

Наконец он пришел в себя. Даже сквозь закрытые веки глаза обжег яркий свет, и кто-то очень громко произнес его имя в двух дюймах от его лица.

- Твою мать… я тебя слышу, - прошипел он сквозь стиснутые зубы, отчаянно стараясь не сблевать. – Мать твою… заткнись и дай мне…

- Ты не умрешь, Сандор, - раздался смутно знакомый низкий голос. – Хвала богам.

- Боги… тут ни при чем. – Сандор набрал воздуха в грудь и тут же страстно возжелал снова вернуться в бессознательное состояние. – Моя голова… как же хреново…

- Думай что хочешь. – На лоб легла прохладная ткань. – Я снова здесь, чтобы подлатать тебя. Хочешь знать, что произошло?

- Почему бы и нет? – простонал Сандор. Судя по ощущениям, он лежал на спине, все еще в закопченных доспехах, на относительно ровной поверхности. Свет исходил от свечей. Который нынче час, утро или ночь, и сколько он здесь пролежал, неизвестно. Даже чуть приоткрыть глаза было невыносимо. – Только без… гребаных… загадок.

- Никаких загадок, - согласился Старший Брат, стирая засохшую кровь. – Ты едва не убил Эйегона, так что армия Таргариена была вынуждена поспешно отступить. Они вернулись на свои корабли почти без ущерба, если не считать потери слонов. Говорят, что они уплыли на восток, к устью Путеводной, чтобы в Королевском лесу перегруппировать войска. Но у Железного Трона нет сил, чтобы их там преследовать.

- Так… что? Снова ждем этого… мудака Тарли? – У Сандора не было причины радоваться такому повороту событий, если только это не приблизит его к Грегору. А я умудрился нахватать синяков. И, похоже, не только синяков.

- Лорд Рендилл – наша надежда на спасение, - признал Старший Брат, - но до нас доходят вести о том, что еще один флот осаждает Бобровый Утес, так что мы зажаты в клещи. Если войско Таргариена получит подкрепление, они могут предпринять вторую атаку на Королевскую Гавань от имени своего поверженного принца. Эта война далека от завершения, но Вера решила… - Он замолчал.

- Что?

- Вера решила, что суд над Маргери Тирелл может подождать до возвращения Тарли, но, тем не менее, следует воспользоваться неожиданной передышкой и привести дела в порядок. Они надеются заполучить благосклонность богов, если хочешь. Суд на Серсеей Ланнистер состоится завтра.

Еще один сильный приступ тошноты сдавил Сандору горло. Он рывком сел, и у него тут же закружилась голова. Старший Брат положил руку ему на плечо и попытался уложить обратно, но он спустил ноги с кровати и сделал три или четыре шага, прежде чем монах обхватил его сзади и заставил сесть.

- Сандор, ты куда собрался?

- Наверх, в долбаную септу. – Сандор попытался освободиться. – Пусть они… мать их… сделают меня рыцарем.

- Сандор…

- И не смей меня останавливать. Не смей, мать твою.

Наступила зыбкая тишина. Потом Старший Брат печально вздохнул и ослабил хватку, но тут же взял Сандора под руку и помог ему подняться.