Академия Надежды (СИ)

— Мне даже интересно, почему вы решили, что убийца — человек, который и близко не подошёл к компьютеру…

— ЗАТКНИСЬ, СУКА!

Но Ритцу не смотрела на их перепалку. Она плотно сжала губы и поднесла к глазам дрожащие с самого начала Суда руки. Они снова начали расплываться в усталых глазах, но Тайнака привыкла сдерживаться, и в очередной раз её взгляд обрёл чёткость, а кулаки сжались. Хорокеу, пусть и в своей грубой манере, говорил чистую правду. Этот Суд превзошёл все рекорды по количеству запутанных теорий. Подумать только, что раньше они вели себя куда более расслабленно, ведь на кону стояла всего лишь жизнь убийцы. Подумаешь. Теперь смерть угрожала каждому из них, каждому близкому человеку, и неудивительно, что даже самые сильные из них дали трещину и вели себя несвойственно характеру. Отчаявшийся Хорокеу, мрачная Касуми, высокомерная Мио, игравший с ней Шикамару. Что ещё она не видела? Нанами и до этого демонстрировала всевозможные отклонения в поведении.

Они были на пределе. И если в ближайшие минуты не прийти к единому мнению, этот Суд мог закончиться плачевно для каждого.

— Хорокеу, не нужно защищать меня. Ты ведь понимаешь, что мы должны во что бы то ни стало найти убийцу. Даже если им окажусь я. В одном мы точно были правы — никто не собирался убивать, — Касуми с трудом находила слова, то и дело затягивая с каждым следующим предложением. — Но я всё ещё не понимаю, почему теперь вы говорите, что убийца очевиден. Шикамару, ты ведь не нашёл противоречия в уликах после признания Ритцу, так?

— Я не ожидала, что ты упустишь из виду этот момент, — заметила Чиаки с лёгкой улыбкой, тоже обращаясь к стратегу. — Почему именно смерть в момент появления тела показалась тебе более вероятной?

Стратег смерил Нанами взглядом, в котором презрение смешивалось с искренним непониманием.

— Даже сейчас, когда нас всех могут убить, для тебя это тоже игра?

Чиаки пожала плечами:

— Проще назвать вещи, которые для меня не являются игрой, — она помедлила пару секунд. — Их нет. Не знаю насчёт вас, но я давно приняла неотвратимость своей смерти. Только это произойдёт не сейчас. Потому что я знаю убийцу. Так ты ответишь на мой вопрос?

— Я сразу подумал о том, что Касуми могла быть убийцей, — задумчиво произнёс Нара. — Но затем появились другие теории, и меня слишком насторожило поведение Ритцу и Мио. Ну, так как они считали Ритцу убийцей, неудивительно. Думаю, я поддался на искренние эмоции, — он бросил взгляд в сторону Тайнаки. — С точки зрения логики всё очевидно, но сколько раз уже люди в этой Академии совершали нелогичные действия, поддавшись моменту. И я думаю, вывод, к которому пришли эти двое, тоже был эмоциональным. Им не пришло в голову, что появление тела ещё не делает их убийцами.

Нанами кивнула, кажется, удовлетворённая ответом. Касуми молчала, и тишина в воздухе стала вязкой, тягучей. Даже у Хорокеу не нашлось, что возразить. Ритцу понимала, что они подошли к самому концу. К обрыву. Камень упал с её души от осознания, что они действительно поддались моменту. Больше ничего не угрожало Мио. Больше ничего не угрожало ей самой. И Ритцу смотрела на этот камень, падающий с обрыва в бездну. Вместе с ним в пропасть летела и Касуми.

Всё это время Ритцу было противно пытаться свалить вину на окружающих. Она делала это ради Мио, и для этого ей пришлось переступить через все свои принципы. Теперь, почувствовав облегчение, она думала, что может сделать для пловчихи. Неужели, она просто так примет смерть другого человека? Неужели, Касуми действительно убийца?

И сквозь пелену тумана, окружавшего стоящую у края бездны Ритцу, она услышала голос. Голос, который спас её, когда ничто уже не могло спасти. Голос, которому вторили два других. Её сознание выхватило из прошлого фразу, а вместе с ней — желание помочь одному из своих спасителей.

«Я не уверена, что это вся правда».

Тайнака открыла глаза, глядя на Касуми. Она знала, что если промедлит ещё секунду, то либо Монокума заставит их голосовать, либо она передумает менять исход Суда. По этой же причине она не смотрела в сторону Мио, хотя знала, что та наверняка заметила, как она колеблется.

— Я согласна с тем, как именно умерла Люси, — её голос был громким и чётким, в отличие от голоса внутреннего. — Но мне кажется… — она поймала взгляд Касуми, в котором не осталось ничего, кроме отчаяния, — это не вся правда.

И в этом отчаянии появилась капля надежды. Как и у Мио несколько минут назад. Это вызвало у Ритцу тёплую улыбку; всё же, как бы сильно она ни любила свою подругу, она хотела помочь всем и каждому. Жаль, у неё не всегда это получалось. Может, хотя бы в этот раз?

— Что ты имеешь в виду? — склонила голову Нанами. Она нахмурилась, говоря с вызовом и неприкрытым интересом. Если даже она не видела иных вариантов, то…

Нет. Ритцу помотала головой — Чиаки не подходила к компьютерной комнате, она не имела отношения к этому убийству, в плохом смысле. Она просто не обладала достаточной информацией, как и Шикамару. Только три человека могли что-то изменить, те три человека, находившиеся в тот момент в комнате.

События того утра прокручивались в голове Тайнаки уже не в первый раз, и только теперь она обратила пристальное внимание на то, что происходило непосредственно перед смертью Люси. То, как они прибежали к компьютеру, оставив Шикамару и Нанами в комнате талантов. То, что сказала им Люси перед исчезновением. А затем… затем…

…

— Ритцу?.. — Мио силком вырвала Тайнаку из её воспоминаний, но та уже успела схватить то, что искала. Они ошиблись. Они снова ошиблись! Руки Тайнаки вспотели: если бы она послушала Нанами и остальных, то похоронила бы весь класс, кроме одного человека. Её сердце бешено стучало, и хотя она не была полностью уверена в своей догадке, глаза Ритцу решительно сверкнули.

Она знала настоящего убийцу!

***

Пятеро учеников дежурили у выхода из музыкальной комнаты. Ритцу и Мио, дуэт музыкантов, сосредоточенно хмурились в ожидании сигнала Шикамару. Люси не могла похвастаться таким же хорошим слухом, но даже она была уверена, что в коридоре пока ничего не происходило. Она мерила шагами маленький пятачок у входа, разворачиваясь каждые пол метра и начиная заново. Хорокеу следил за ней исподлобья, и девушка не была уверена, то ли её ходьба действовала сноубордисту на нервы, то ли он просто волновался.

— Всё будет в порядке, — непривычно тихо заметил он, развалившись на одном из стульев в ближайшем к двери ряду и подложив руки под голову. — Шикамару придумал хороший план. Она не сможет нам помешать.

Юсуй выглядел более расслабленным, нежели остальные — лениво помахивал ногой в воздухе, разглядывая потолок — но Люси помнила, как вёл себя Натцу перед важными битвами, и понимала, что за внешней рассеянностью кроется необычайная сосредоточенность. Она широко улыбнулась одними губами и кивнула. Её беспокоила отнюдь не Нанами.

— Как думаете, она вообще придёт сюда? Может, она прямо сейчас разрушает компьютер, — прошептала Касуми, как бы невзначай коснувшись руки Хорокеу. — Я верю интуиции Шикамару, но…

Хартфилия замедлила шаг и остановилась, повернувшись к пловчихе. Её сердце колотилось от предвкушения столь близкой свободы и пугающе большой вероятности провала. Если бы не напоминавший о себе при каждом движении шарф близкого друга, она бы наверняка возглавила список поддавшихся панике. Люси провела пальцами по тыльной стороне израненной руки, мягко касаясь подушечками свежих царапин. Горечь, воспоминания, которые должны были тянуть её к земле, напротив, придавали ей сил.

Она улыбнулась широко и ярко, как это делал Драгнил даже в самых отчаянных ситуациях:

— Мы должны верить в Шикамару, — с горячим убеждением сказала волшебница, — но кроме того… мы должны верить в Нанами. Что бы она ни делала, она наша одноклассница, пусть мы и знаем друг друга совсем недолго. Эту связь не так легко разорвать, как может показаться. Сейчас мы не понимаем, что ей движет, но я уверена, — она прижала израненную ладонь к груди, — со временем она сможет всё нам рассказать.