Север помнит (СИ)

Упыри. Проклятье! Сами Иные не способны пройти через Стену; в них есть что-то такое, чему противостоят заклятья. Но упыри – это просто бездушная мертвечина, и они могут пройти, как и любой смертный. Их тут сотни, тысячи, и Иные поднимают их все выше и выше. Боги, смилуйтесь.

Первый мертвяк забрался на Стену.

«К оружию, мужи Дозора! К оружию!»

Раздался скрежет металла – все вороны разом обнажили оружие. Вель сняла с плеча топор, едва понимая, зачем. Нет, нет. Если они встретятся лицом к лицу с упырями, им всем конец.

Снова раздался свист, а за ним – ледяной взрыв. Ледяные копья, посланные Иными точно в цель, вспороли ночную тьму. Черные братья попадали на колени, держась кто за горло, кто за грудь, кто за живот. Сталь скрипела и лязгала, скрежеща по зачарованному оружию из млечного стекла, и со стоном ломалась. Люди кричали, проклинали врага как на общем языке, так и на старом, и умирали.

Вель оцепенела. Все происходило словно в тумане. Рядом с ней из ниоткуда появился мертвяк и замахнулся на нее топором, который явно был сделан одичалыми. Это те, что ушли в Суровый Дом. Сколько их теперь вернулось к Стене, чтобы воздать молчаливое возмездие, чтобы заставить Боуэна Марша и его ворон заплатить за равнодушие?

Она уклонилась в сторону и отразила удар, отчаянно стараясь не дать мертвым пальцам сомкнуться на ее горле. Лезвие топора издало жуткое влажное хлюпанье, вонзившись в бледную плоть. Показались прогнившие мышцы и кости. Упырь был выше, чем Вель, и сильнее. Он теснил ее к зубцу стены, и скоро у нее не останется другого выхода, как только прыгнуть вниз…

Еще один сполох огня прорезал тьму, и упырь превратился в груду корчащихся обрубков. Алисанна Мормонт выдернула у него из спины пылающий клинок. Мертвяк горел, словно промасленная бумага: он превратился в шипящий столб огня, растапливающий огромные глыбы льда. Многие упыри уже горели, но с каждой минутой их прибывало все больше и больше.

«Отступаем! - разнесся над хаосом голос командующего. – В клеть! Спускайтесь, спускайтесь, битва проиграна, спускайтесь! Удерживайте замок, подожгите периметр! Все вниз!»

Те из черных братьев, у кого оставалось достаточно конечностей, подчинились. Их столько набилось в подвесную клеть, что та едва не оборвалась. Вель поняла, что им не дожить до того момента, когда клеть снова подымется наверх, поэтому она схватила Алисанну за руку – Медведица сокрушала одного упыря за другим, – и две женщины вбежали на недостроенную лестницу. Она спускалась на семьсот футов вниз вдоль ледяного лика Стены – даже при свете дня спуск по ней кружил голову, а в нынешних условиях казался почти немыслимым.

Вель опустилась на четвереньки и поползла. Наверное, она плакала, а может быть, у нее просто стучали зубы. Несколько раз она нащупывала рукой пустоту, и ей приходилось перепрыгивать с одного участка лестницы на другой. За ней шли другие, но кто - живые или мертвые, она не знала.

Медленно, мучительно медленно внизу показались очертания Черного Замка. Вель слышала, как где-то далеко из-под башни Хардина ревет Вун Вун. Великан был никому не нужен по эту сторону Стены, но он может стать их спасителем, если случится то, о чем страшно подумать. Нет, пусть не случится, пусть не случится. Вель набралась храбрости и посмотрела наверх, но увидела только пламя и мечущиеся черные фигуры. Оттуда доносились жуткие крики.

Земля показалась перед ней так внезапно, что Вель поскользнулась и последние десять футов пролетела кубарем, едва успев сгруппироваться. Рядом раздался удар и взрыв снега, и рядом с ней упала Алисанна. Они обе с трудом поднялись на ноги, шатаясь и тяжело дыша.

Девушки посмотрели наверх и поняли, что спасли себе жизнь, не попав в подъемную клеть. Упыри ползли вниз по цепи, просовывали бледные руки сквозь прутья и сворачивали шеи людям, находящимся внутри, так что, когда клеть достигнет земли, там будут одни трупы. А потом эти трупы восстанут.

- Если я погибну, - прохрипела Вель, обращаясь к Алисанне. – Сожги меня. Немедленно сожги.

- Сожгу. – Медведица не отрываясь смотрела на бойню, творящуюся наверху. – Но ты ведь понимаешь, мы все здесь умрем.

Да. Еще бы не понимать.

- Скоро мертвяки доберутся вниз. – Алисанна смахнула с лица снег. – Выпусти Вун Вуна из его логова. Давай скорей.

Вель кивнула и побежала. Краем глаза она заметила – надо же, вот ведь какой герой выискался - оруженосца Атласа, мальчишку-блудника, который устроился на ступенях и расстреливал из лука напавших на клеть упырей, одного за другим. Но те жалкие искры, которые удавалось зажечь, были бесполезны, совсем бесполезны, и теперь им суждено…

А потом Вель увидела Мелисандру.

Красная жрица вышла из Королевской башни, за ней следовал ее юный паж Деван Сиворт. Мелисандра шла быстро, но не слишком торопясь, как будто на утренней прогулке. Рубин на ее шее пылал огненным светом, отбрасывая на снегу ослепительные блики. На ее лице было жестокое, почти торжествующее выражение – еще бы, ведь это миг ее триумфа, битва, которую она напророчила, о которой говорила каждый вечер, так же как предсказала кинжалы во тьме и кровь на снегу. Остается ждать героя с пылающим мечом.

Многие вороны, видя, какая судьба постигла их товарищей, спускающихся в клети, решили рискнуть и спуститься по лестнице, как Вель и Алисанна. Упыри шли за ними по пятам, и, если они доберутся до земли, это будет всеобщая погибель. И тут Мелисандра начала петь.

Она подняла руки и запела звучным медовым голосом, видимо, на языке Асшая. Тени шевельнулись, заколебались и заплясали.

Пока Вель окоченевшими пальцами открывала замок на клетке Вун Вуна, тени взметнулись вверх во все стороны, подгоняемые полыхающей фигурой красной жрицы. Сверху от Стены откололась огромная глыба льда и рухнула на упырей. Во все стороны полетели части тел и обрывки внутренностей. Чувствуя на губах вкус гноя, Вель изо всех сил толкнула дверь. Позади нее Мелисандра вся светилась, словно горела. Жар припекал Вель спину, а спереди терзала стужа.

Наконец замок поддался, и Вун Вуна не потребовалось просить дважды. Он выбрался во внутренний двор и встретил первого упыря, который соскользнул с цепи подъемника. Великан разорвал мертвяка надвое и запустил туловищем в остальных. Во дворе смешались живые, мертвые и ожившие мертвецы. Упыри напирали, лезли, рекой обрушивались вниз со Стены. Некоторые при ударе разлетались во все стороны, остальные шагали по ошметкам. Другие, как будто восстановив обрывки старой памяти, пробирались к воротам.

Нет. У Вель екнуло сердце. Если упыри раскопают выход… если они откроют путь сквозь…

Иные не могут пройти, Иные не могут пройти…

Начался рукопашный бой, которого она так боялась. Вель отчаянно огляделась в поисках Алисанны, но не могла найти ее, пока Медведица не вырвалась из толчеи, образовавшейся у ворот Королевской башни, и не помахала ей.

Холодные руки хватали ее, пока одичалая прорубала себе путь через двор к Алисанне Мормонт, сражаясь не на жизнь, а на смерть. Она почувствовала жгучую боль между лопатками, но не обратила на нее внимания. Башня Хардина уже горела, словно огромный погребальный костер, и Вель увидела Атласа, который лежал, выгнув шею под неестественным углом и вперив невидящий взор в пустоту. Два полувыпотрошенных мертвяка еще корчились рядом с ним. Словно из ниоткуда, с пронзительным карканьем из черного неба вылетели вороны.

Дверь поддалась, и Вель с Алисанной ввалились внутрь башни. Они схватили засовы, которые сами и сняли некоторое время назад, и заперли ими дверь изнутри, отпихивая мертвые руки, лезущие через дверную щель. Из-под порога потекла черная кровь. Девушки побежали наверх, их шаги громом отдавались по лестнице. С капюшонов и плащей сползал снег, оставляя мокрые следы.

Дверь затрещала. Засовы долго не выстоят.

Когда они добрались до своих покоев, Вель услышала, как плачет Чудовище. Леди Арья – то есть не леди Арья – на этот раз не плакала. Она стояла в темной комнате, словно бледное тощее привидение в окровавленной ночной рубашке, и смотрела на них с немой мольбой, а глаза у нее были размером с блюдца.