Север помнит (СИ)

- Она предложила лордство, потому что он убил ее сына, - сказала Дени. – Убил юного короля прямо на его свадебном пиру. Джоффри Баратеон был чудовищем и узурпатором, никто не жалеет о нем, кроме его матери, но я все равно не могу считать, что Тирион поступил хорошо.

- Значит, не можете? – Джорах сжал кулаки. В его голосе послышался гнев. – Вы хоть можете понять, как мне повезло, что я встретил Беса в борделе в Волантисе? Это шанс, о котором отверженный изгнанник вроде меня может только мечтать! Я мог бы отвезти его прямиком в Королевскую Гавань, я вернулся бы домой, я получил бы помилование – но я этого не сделал. Это вы можете понять, моя королева? Я вернулся к вам – и я именно вам отдал этот приз, потому что возвращение домой без вас ничего для меня не значит.

Дени стало не по себе. Она раньше никогда не видела, чтобы ее медведь сердился на нее, по крайней мере, не так, как сейчас.

- Я не твоя собственность, - неуверенно сказала она. – И я ничего не должна…

- Нет, Дейенерис, - сказал он. – Ну конечно, вы ничего мне не должны. Если я для вас всего лишь предатель и мне не оправдать себя в ваших глазах, как бы я ни старался, - тогда, умоляю вас, положите этому конец. Перережьте мне горло здесь и сейчас, улетайте на своем драконе и станьте королевой, как вам и предназначено. Казните меня, но только не оставляйте существовать так, как теперь.

С этими словами он опустился на колени, как тогда, когда вернулся за ней, и вновь положил кинжал к ее ногам.

- Я причинил вам зло, - сказал он, глядя в землю. – Сколько раз я должен признать это? Какое еще унижение я должен вынести? Когда мы вернемся в Миэрин, можете нарядить меня медведем и смотреть, как я представляю балаган с карликами. Тирионом и еще одной девочкой, Пенни. Они сражаются и ездят на свинье и собаке. Если вы этого хотите, так и скажите. Смейтесь надо мной. Смейтесь, лишь бы вы были довольны.

Обескураженная Дени сделала шаг назад. Ее кольнуло неприятное воспоминание. Карлики. Они показывали представление в бойцовой яме, как раз перед тем, как Силачу Бельвасу внезапно стало плохо из-за отравленной саранчи. Хиздар сказал ей, что на карликов должны спустить львов, но она запретила это. Похоже, это и был Тирион Ланнистер. Она спасла ему жизнь, иначе бы его разорвал лев, символ его дома, и в этом заключается в буквальном смысле убийственная ирония. У Дени перехватило дыхание.

- Мне не нужны сражающиеся карлики, - сказала она. – И как ты себе представляешь, чем мне может помочь этот Тирион?

- Да чем угодно. – Джорах пожал плечами, все еще стоя на коленях. – Он сейчас в таком положении, что вряд ли будет колебаться и долго раздумывать. Все, чего он желает – это прикончить оставшихся членов своей семьи, а его семья – это те, кого вам следует видеть мертвыми. Впрочем, я ему ни капли не доверяю.

Дени вздрогнула, то ли от горечи в его голосе, то ли от прямоты его слов. Она поняла, что у сира Джораха была отличная возможность получить награду и помилование от королевы-Ланнистерши и вернуться к той жизни, о которой он так тосковал, а он этой возможностью не воспользовался. Может быть, он уже никогда не вернется домой. Мысленным взором Дени увидела дом с красной дверью.

- Оставим это, - сказала она. – Так каким же образом Тирион Ланнистер оказался в борделе в Волантисе? Про бордель понятно, учитывая, какие слухи о нем ходят, но почему Волантис?

- Он рассказывал мне байку о том, что якобы путешествовал по Ройне в разношерстной компании – некий мрачный наемник по имени Гриф, его сын, септа, мейстер и двое сирот Зеленокровной. Может быть, с ними еще кто-то был, не вспомню. Похоже, наш толстый друг магистр Иллирио прятал его в своем доме в Пентосе, прежде чем отправить с этой шайкой. Думаю, эти люди не те, кем кажутся: Бес обронил, что они наняли Золотых Мечей.

Дени нахмурилась. Отряд Золотых Мечей был основан Эйегором Риверсом, Злым Клинком, который потерял все в восстании Блэкфайра и сбежал из Вестероса, чтобы в изгнании поддерживать огонь мятежа. Золотые Мечи считали узурпаторами всех королей после Эйегона Недостойного, и это не вызвало у Дени расположения. Наемники всегда остаются наемниками – этот горький урок она хорошо усвоила на примере Младших Сыновей, но это неожиданное известие выбило ее из колеи.

- Бес знает, кто они такие? – внезапно она поняла, что от карлика все-таки может быть польза.

- Да, - мрачно ответил сир Джорах, - только он не сказал.

- Мне он скажет. – На мгновение Дени решила, что лучше будет вернуться назад в Миэрин, вместо того чтобы отправиться в Асшай. Но нет, нельзя. Чтобы продвинуться вперед, ты должна вернуться назад. Все, что она стремилась создать, обернется неудачами и бедствиями, если она наконец не встретит свою судьбу лицом к лицу. И тогда, вот тогда она…

Конь Джораха, привязанный неподалеку, навострил уши, встряхнул головой и забил копытом.

Джорах был начеку. Он схватил нож и вскочил на ноги, уже не смиренный проситель, а снова тот самый грубоватый могучий воин, каким он всегда был. Неподалеку в темноте послышался шум, и у Дени екнуло сердце. В пылу спора она и не подумала, что вместо того чтобы преследовать дракона, как она ожидала, кровники Чхако могли направиться туда, откуда он взлетел.

- Быстрее! – Джорах явно подумал о том же. Он отвязал коня, вскочил в седло и посадил ее позади себя. Дени провела почти неделю на чешуйчатой спине Дрогона, поэтому лошадь и седло показались ей чужими, но ей было не до жалоб. Она крепко обхватила руками мощную грудь Джораха, и он пришпорил коня. Как раз вовремя. Только они перепрыгнули ручей и поскакали в степь, среди камней, где они только что сидели, вонзилось несколько стрел.

Дени отчаянно цеплялась за Джораха, пока они мчались и петляли среди высокой травы. Она слышала выкрики и дотракийскую брань, свист градом сыплющихся стрел. Задрав голову, она лихорадочно выискивала тень Дрогона на фоне кроваво-красного месяца. С трудом, неумело, она попыталась сделать то, что раньше происходило само собой: выйти за пределы своего разума, своего тела, искать его, искать…

Кусты перед ними взорвались. Дени вскрикнула, Джорах выругался и резко развернул лошадь. Кнуты лизнули воздух, словно змеиные языки, а за ними показались три закаленных в сражениях кровных всадника Чхако. Они с воплями и криками достали аракхи и ринулись в бой.

Джорах вовремя успел обнажить меч. Он неловко отразил первый удар, стесненный необходимостью защищать Дени, сидящую позади него, и четыре лошади закружились в яростном танце. Над головой у Дени зазвенела сталь, так близко, что Дени лишилась бы косы, если бы та не сгорела. Она пригнулась и еще раз попыталась почувствовать Дрогона, почти нашла его и снова потеряла…

Внезапно она обнаружила, что сидит на лошади одна. Джорах спешился и преградил путь всадникам.

- ДЕЙЕНЕРИС! – крикнул он. – Поезжайте! Вперед! Вперед!

Он сошел с ума? Она узнала двух ко, которые в прошлый раз ранили Джораха; на этот раз они свяжут его и протащат за лошадьми, как это было с виноторговцем, от которого Джорах спас ее на Западном рынке. Это все случилось из-за того, что он донес Узурпатору о моей беременности. Но Чхако был сожжен по ее приказу, а значит, сейчас их преследуют из-за нее. С Дрогоном или без него, я все еще Таргариен. Кровь дракона не бежит.

Поэтому она вступила в бой.

Три кровника все еще были заняты Джорахом. Дени ни разу не ездила так быстро и не держалась в седле так хорошо с тех пор, как ее Серебрянка подарила ей крылья в первый раз. «Я сошла с ума», - молвил голос внутри нее. «Безумие и величие – две стороны одной монеты», - молвил другой. Взяв в галоп, она врезалась в ближайшего всадника, повернувшегося к ней спиной.

Тот вскрикнул, покачнулся и вылетел из седла, аракх выпал у него из рук. Всадник перекатился через себя и попытался встать на ноги, но Дени развернула своего гнедого и смяла его. Она чувствовала, как копыта жеребца крушат кости и давят внутренности, видела темную лужу крови, мерцающую в лунном свете, слышала жуткие судорожные всхлипы. Я убила его. Дени возликовала и одновременно едва не разрыдалась.