Пески Калахари

Она вышла и, вернувшись, протянула ружье. Оно было заряжено. В небольшом мешочке на поясе О'Брайена Бэйн нашел еще несколько патронов.

Вдвоем они осмотрели голову раненого. Переломов не обнаружили. Бэйн полил воды на бородатое лицо О'Брайена. Застонав, охотник стал приходить в себя. Майк жестом приказал Грэйс удалиться. Она отошла в глубину пещеры.

О'Брайен открыл глаза, попытался встать и выругался, поняв, что руки его связаны.

— Развяжи меня, Бэйн.

— Ни за что, — возразил Майк, стоя с ружьем в руках. Этот злодей был опасен даже со связанными руками. Майк не мог рисковать.

— Где Грэйс? — спросил О'Брайен, осматриваясь.

— Пошла за водой к прудику, — солгал Бэйн. — Мы много вылили на тебя.

— Послушай, — заговорил охотник, — я сожалею о своем поступке. Но я обязан был так сделать, и ты должен понять меня. Ни ты и ни Смит не ушли бы сами; вы не из таких. Мне пришлось толкнуть вас на это. Но раз уж ты вернулся, так в чем дело?

— Что ты сделал с Гриммельманом?

— Ничего, — ответил О'Брайен. — Думаешь, я убил его? Ошибаешься. Он — упрямый старый дурак. Я хотел и ему помочь выбраться из пустыни, но он отказался идти. А ведь я все подготовил: базы с водой, карту, упаковку со скорлупами. Но он не пошел, а бросился на меня с наконечником от копья. Упал, порезался им и умер, отравившись древним ядом бушменов.

— Значит, ты убил его, — заключил Бэйн.

— Я сказал тебе правду, — уверял охотник. — И тебя я не убивал, не так ли? Хотя, конечно, мог бы и застрелить.

— Почему же ты сам не попытался пройти через пустыню? — спросил Майк. — Почему это должен был сделать старый Гриммельман?

— И его и мои шансы равны, — ответил О'Брайен. — Но он стар и почти уже прожил свою жизнь. Если бы не повезло ему, то он все же помог бы нам.

— Одним ртом стало бы меньше?

— Конечно, — согласился О'Брайен. — А что же еще?

Появилась Грэйс. Она вышла из темной пещеры и стала рядом с Майком.

— Ты лгал мне, — сказала она охотнику. — Если бы сказал правду, я, наверно, осталась бы с тобой, как бы ужасно и отвратительно это ни было. Но теперь я больше не надеюсь на тебя. И не могу доверять. Никогда.

— А я к тому же и боюсь, — добавил Бэйн. — Стоит лишь развязать тебя и отдать ружье, как ты сразу подстрелишь нас обоих, чтобы завладеть всеми запасами пищи.

Откинув голову назад, О'Брайен долго и громко хохотал.

— И ты действительно веришь всему атому? — спросил он Грэйс.

— Конечно, — ответила она. — То, что ты сделал со Смитом, — почти убийство. Вернее, это настоящее убийство.

— Я считал, он сможет нам помочь, — проговорил О'Брайен.

— А почему ты сам не попробовал? — опять спросил его Майк.

— Я уже сказал тебе. Я больше нужен здесь. Я умею охотиться. Разве я не добывал вам мясо? Не уничтожал бабуинов? А что сделал для всех нас Смит? Другое дело — старый немец, он был умен и знал пустыню. Но вслед за ним стоял я, ведь я — охотник! Да, я не имел права заставлять Смита или тебя уйти, но и ты тоже не имеешь права сидеть у меня на шее. Сейчас не правы вы. Нас осталось всего трое, и нам следует держаться друг друга.

— Мы собираемся прогуляться. Вставай, — приказал Бэйн.

— Куда?

— Встать! Грэйс, принеси моток веревки и жестянку с водой! Мы посадим его в яму.

— Не будь дураком, — бросил О'Брайен. — Развяжи меня. Не позволяй ему так поступать со мной, Грэйс, — стал он просить. — Ты же видишь, что у него на уме? Он хочет меня убить. Ему нужна только ты. Он свихнулся там на солнцепеке…

Но Грэйс ушла. О'Брайен поднялся, мотая головой, чтобы стряхнуть песок с волос. Мужчины вышли из пещеры.

— У меня нет выбора, — сказал Бэйн. — Либо ты, либо я.

О'Брайен стоял и долго смотрел на Майка, вглядываясь в его лицо. Потом он зашагал вверх по каньону к прудику. Из пещеры с мотком веревки и жестянкой появилась Грэйс. Она пошла следом за Бэйном.

Миновав прудик, они стали подниматься на утесы каньона. Майк держался на почтительном расстоянии от О'Брайена, сознавая, что тот может, как только представится возможность, рассчитаться с ним. Наконец, они добрались до вершины и остановились на черной скале высоко над пустыней. Солнце нещадно палило, бросая яркие блики на потную фигуру О'Брайена. Но здесь, наверху, чувствовался легкий ветерок.

Бэйн взмахнул ружьем, и они пошли дальше. Минут через пять показалась загадочная круглая яма, обнаруженная когда-то Майком и Грэйс. Яма была пятнадцати футов в глубину и почти такого же размера в диаметре. Какой-то странный колодец в скале с абсолютно гладкими стенами, отполированными за тысячи лет ветром и песком.

— Ложись! — приказал Бэйн О'Брайену.

— Помоги мне, Грэйс, — умолял охотник. — Не позволяй ему загнать меня туда… Ведь тогда я не смогу помочь тебе, и ты останешься одна с этим сумасшедшим.

— Ложись! — повторил Бэйн. — Не заставляй меня снова прибегнуть к нокауту. На этот раз он может оказаться роковым.

Опустившись на колени, О'Брайен повалился на бок и плашмя лег на живот. Обогнув колодец и найдя подходящее место, Майк крепко привязал веревку одним концом за выступ, а другой — бросил в яму. Вернувшись назад, он стал рядом с распростертым охотником, приставив дуло ружья к его голове.

— Развяжи его, Грэйс, — попросил он. — Распусти узел и тотчас отойди в сторону.

Женщина наклонилась и начала развязывать охотника. Как только узел ослаб, она быстро спряталась за спину Бэйна.

— Не пытайся встать, — предупредил Майк. — Делай только то, что скажу. Стоит тебе подняться на ноги, как я выстрелю.

— Не сомневаюсь, — отрезал охотник.

— Ползи к веревке! — приказал Бэйн.

— Боишься меня, а?

— Ты чертовски прав, боюсь, — согласился Майк. — Потому ты и лезешь в колодец.

— А не кажется ли тебе, что я могу встать и отобрать свое ружье? — проговорил О'Брайен.

— Давай! — бросил ему вызов Бэйн. — Может, тебе так будет лучше?

Однако охотник не встал. Он подполз к веревке и соскользнул по ней на дно колодца.

— Попозже мы вернемся и принесем все, что удастся найти для тебя, может быть, дынь, а может, меду, — сказал Майк, вытащив веревку и опустив вниз жестянку с водой.

— Благодарю, — ответил охотник. — Я припомню это тебе, когда выберусь отсюда. А пока мне не остается ничего другого как подчиниться.

Он метался по дну колодца взад и вперед, словно зверь в клетке.

— Не выкарабкается ли он? — прошептала Грэйс. Она вдруг испугалась, увидев охотника развязанным.

— Даже ящерица не сможет взобраться по этим стенам, — покачал головой Бэйн.

— Принесите еще и одежду, — крикнул О'Брайен. — Ночью здесь будет холодно.

— Ты действительно не намерен выбираться отсюда? — спросил Майк.

— Как-нибудь ночью приду и разбужу тебя, — ответил охотник.

— Смотри не ошибись, убедись сначала, что это я.

О'Брайен расхохотался:

— Вытащи меня отсюда, Грэйс, пока не поздно. Впрочем, ты скоро поймешь, с кем связалась, и сама прибежишь, чтобы помочь мне.

Но Грэйс ничего не ответила и пошла прочь от колодца. Смотав веревку в кольцо, Бэйн последовал за ней.

О'Брайен слышал, как уходили Грэйс и Майк. Он проиграл; они перехитрили его. Но его день придет.

Он обошел вокруг стен. Скала была скользкая и твердая как сталь, а сам колодец напоминал перевернутую воронку. Выбраться невозможно и о побеге нечего думать. Бэйн не оставит его без пищи и воды. И он подождет. Его оружие — время.

Итак, он в одиночке. А ночи будут холодными. Надо попросить Бэйна отдать ему старый пиджак или жакет. Может быть, придется провести здесь всю жизнь или долгие годы. О'Брайен сразу же отбросил эту мысль. Нет. В яме он пробудет не более дня. Всего только день. Завтра он выберется и уже никогда снова не попадет в этот каземат.

Прежде чем ночь опустилась над горами, Бэйн и Грэйс пришли к колодцу. Они бросили вниз два одеяла, спальный мешок и свитер Стюрдеванта. На склонах каньона ночи были холодными, но принести дров для костра оказалось невозможно. Более того, это было опасно. Бэйн не чувствовал уверенности в том, что О'Брайен беспомощен, даже находясь на дне глубокой ямы. Майку совсем не улыбалось снабжать этого злодея дровами. Уж слишком он изобретателен и находчив.