Наследие кельтов. Древняя традиция в Ирландии и Уэльсе

выполнил все требования отца, с другой же — способна ждать смерти отца с совсем

недочерним равнодушием. Бывает и так, что она вместе с женихом, порой при поддержке

своей заколдованной матери, спасается от преследований отца магическим бегством.

В народных балладах Англии, Шотландии и других европейских стран и в сказаниях,

распространенных на огромной территории от Европы до Полинезии, взамен трудных

поручений, которые должен выполнить герой, чтобы добыть себе невесту, он

разгадывает загадки. Нередко встречается и инверсия этого мотива – умница девушка,

отвечая на вопросы поклонника или исполняя поставленные им трудные задачи, получает

мужа. Сватаясь к дочери Кормака, Айльбе, Финн сначала загадывает ей множество

загадок, а потом приглашает разделить его лесную жизнь. Шотландская традиция

связывает тот же мотив со сватовством Финна к Грайне, о котором пойдет речь в

следующей главе, — и по преданию, Финн мог жениться только на девушке, которая

ответит на все его вопросы. Однако в самой ранней версии этого сватовства сам Финн

выполняет задачи, которые ставит перед ним Грайне, а не наоборот. Грайне не желает

выходить замуж за Финна и всеми способами пытается отклонить его предложение,

требуя, в частности, чтобы в качестве свадебного подарка он преподнес ей по паре всех

диких животных, обитающих в лесах вокруг Тары.

2

В средневековой Ирландии и в Уэльсе наиболее престижной формой брака был контракт

между семьями (в валлийских законах такой брак назывался «браком по дару рода») и

между сопоставимыми по статусу партнерами, с соответствующими пунктами,

регулирующими брачные выплаты. Однако наряду с подобным договорным браком

существовал и брак-похищение, и юридические процедуры, легализующие такую

ситуацию, но данные формы брака считались более низкими. И в последующие столетия

— хотя имели место временные браки и прочие незаконные союзы — даже среди

простого народа на первом месте еще в прошлом веке стоял «брак-сделка»,

предполагающий договорные отношения между двумя семьями. По поводу выкупа за

невесту и приданого шел яростный торг, и «удачная сделка», судя по всему, была важнее

тех чувств, какие жених и невеста питали друг к другу. Как же мало похожи на это браки

мифологических персонажей! Подобно тому, как рождение героя явно напоминает самые

позорные рождения в человеческом обществе, брак его демонстрирует больше сходства с

похищением и бегством, а не с социально одобренными формами брака.

Тем не менее, некоторые свадебные обряды отражают взгляды на брак, до странности

напоминающие изложенные нами повести. Так, например, родичи жены должны

встретить будущего мужа насмешливой враждебностью — как бы в противовес сухости и

трезвости брачного контракта. Завязанные калитки, веревочные барьеры и прочие

преграды затрудняют путь жениха в церковь и возвращение в дом невесты, ему

приходится платить «выкуп», чтобы благополучно добраться к цели. Враждебные силы,

угрожающие счастью молодых, необходимо прогнать пальбой из ружей. В некоторых

районах Ирландии в тот день, когда жених увозит невесту домой, он вместе с друзьями

выезжает верхом и встречает невесту и ее спутников на «нейтральной территории».

«Когда обе группы сближаются, то, по старинному обычаю, друзья жениха начинают

бросать короткие дротики в спутников невесты, но с такого расстояния, что редко когда

случаются увечья, однако же все еще помнят, что лорд Хоут в такой ситуации лишился

глаза». Это сразу приводит на ум описанное в повести «Кулух и Олуэн» бросание копий, а

бегство с невестой находит прямую аналогию в брачном обычае, о котором рассказывает

леди Уайльд «жених, сидя на быстроногой лошади, сажает невесту впереди себя и во

весь опор мчится прочь от ее родных, которые с шумом и криком гонятся за ними».

Сходные черты свойственны и описанию свадебного ритуала, которое сделано в Уэльсе в

XVIII в.

«Жених и его друзья верхом подъезжают к дому невесты и требуют выдать им

девушку. Друзья невесты — все тоже верхом на лошадях — отвечают решительным

отказом и даже затевают шуточную потасовку. Невеста меж тем вскакивает на лошадь

к ближайшему своему родичу, и он мчит ее прочь. Жених и его друзья пускаются в

погоню. Иной раз в такой скачке участвуют две, а то и три сотни человек, в вящему

удовольствию зрителей. Только когда и сами они, и лошади выбиваются из сил,

жениху удается получить свою невесту. Он с триумфом возвращается с нею в

деревню, и все завершается веселым пиром и долгим праздником»

В ирландском народном обряде такие «скачки за невестой» называются «притаскивание

невесты в дом». Подобно тому как поездка Кухулина из Эмайн Махи в Брегу

представлена как вторжение в Иной мир, в свадебных о6рядах дружественные соседи

разбиваются на два «враждующих» лагеря, жених «побеждает» друзей невесты и «силой»

забирает девушку.

Точно так же, как враждебность родичей невесты нереальна, а лишь разыграна, силы

Иного мира в традиции не предпринимают решительной попытки уничтожить героя.

Схватки героя с его антагонистами всегда как бы подчинены особым правилам игры,

герою всегда дается шанс победить противников одного за другим, и отказ, который он

получает, когда просит руки девушки, никогда не бывает окончательным и

бесповоротным — у него всегда есть надежда добиться девушки, если он выполнит

поставленные перед ним трудные задачи. Любопытно, что данный мотив, оказывается,

носит не чисто мифологический характер. В ирландских законах поименованы семь

типов женщин, которым в случае непредумышленного с ними сожительства не

полагалось ни компенсации, ни выкупа за свою честь, и в том числе упомянуты

женщины, которые «выставляют трудное условие, т.е. полагают, что силой их не

возьмешь, ибо они могут постоять за себя, и потому бросают вызов. "Вот победи меня

— тогда я лягу с тобой". Они требуют за себя чудесного или трудного приданого,

например, матрас, набитый струнами для арфы, пригоршню блох, или беломордого

черного как смоль козленка, да еще с уздечкой из червонного золота, или девять

тростинок с зелеными кончиками, или мешок обрезков ногтей, или воронье гнездо,

полное яиц крапивника».

В традиционных свадебных обрядах, однако, препятствия на пути жениха были куда

более скромными, а невыполнимые задачи в силу самой своей природы выполнялись

фигурально — как отгадывание загадок. В некоторых районах Уэльса, например, друзей

жениха не пускали в дом невесты, и в результате разгорался поэтический поединок между

двумя «враждующими партиями». Такие состязания «на пороге» были присущи и

некоторым сезонным обрядам, причем загадки иногда принимали стихотворную форму.

Отгадывание загадок вплоть до недавнего времени входило составным элементом в

свадебные ритуалы отдельных областей России и Средней Азии, и иногда загадки

содержали намек на просьбу об исполнении чего-то принципиально невыполнимого. Так,

в одной из деревень Ярославской губернии «продавец невесты» приглашал шафера

«торговать» ее, причем плата была либо в золоте, либо в загадках. Выбор всегда падал на

загадки, и «продавец» на них не скупился. Например, он говорил «Дай мне за нее море,

полное до краев, с серебряным дном». Шафер тут жеподносил ему чашу, полную пива,

на дне которой лежала серебряная монета. Или «Отгадай, что это – само твердое, а нутро

мягкое». Шафер давал ему свечу. «Покажи мне то, чего нет у хозяина этого дома», — и

шафер выводил вперед жениха, ведь у хозяина дома еще не было зятя.

Невыполнимые задачи предназначены сохранить границу между обитателями двух миров,

и эта их функция четко просматривается в индийском ритуале. Во время похорон