Дети Балтии-2. Сатурново Дитя(СИ)

- Я подумаю, - заявила она. - Сначала хочу посмотреть на этого... как его?

- Бенкендорфа, - подсказал ей Арман.

- Точно. Я поищу его имя в Готском альманахе.

Марго было не привыкать выполнять подобные поручения. Слишком рано она узнала, что мужчины готовы с легкостью расставаться со своими деньгами за любовь или даже иллюзию любви. Но ей надоела такая жизнь, честно говоря. Этот полковник, умеющий хорошо рисовать, будет последним. А потом она выйдет за Луи Дюпора, терпеливо прощающего ей всю эту череду любовников, и всё наладится.

***

Алекс, тем временем, вовсе не жил монахом. Он посетил все увеселительные заведения в Париже, кроме игорных домов, в которые зарёкся заходить. Редкую ночь он проводил в здании посольства. Но и про мадемуазель Жорж Бенкендорф не забывал. Ощущение того, что за ним следят, он приписывал нервозности и думал, что чёрные силуэты людей, поджидавшие его у дома актрисы - всего лишь плоды его фантазии.

Однажды он отправился в театр вместе с Паулем, и они посмотрели на Марго в роли королевы Марии Стюарт. Всё действие Алекс спрашивал приятеля - как, мол, ему игра и внешность мадемуазель Жорж?

- Талантлива, бесспорно, - проговорил фон Крюденер. - Что же касается наружности... Она мне напоминает фигуры, которые помещают на носы кораблей. Издалека такая монументальность красива, но вблизи... Ты когда-нибудь видел её вблизи?

- Всё с тобой ясно. Ничего не понимаешь в женской красоте, - махнул на него рукой Алекс.

В антракте к нему подошел один очень хорошо одетый господин лет тридцати, красивый и стройный блондин с чем-то неуловимо демоническим и хитрым в лице.

- Вижу, вас очень интересует мадемуазель Жорж. Из-за этого вы очень интересны местным филёрам. И, кстати, забыл представиться - так спешил вас предупредить. Я граф Меттерних.

Глаза у этого графа были как у Анж Войцеховской - ярко-синие, пронзительные. Вообще, чем-то он был неуловимо похож на неё - то ли манерой держаться, то ли выражением лица. Алекс представился и спросил:

- А не вы ли австрийский посланник?

- А не вы ли адъютант российского посланника? - задал встречный вопрос его собеседник.

Алекс посмотрел на его руки - красивые, ухоженные. Золотое обручальное кольцо на левой руке. И ещё один, странный перстень на среднем пальце - в виде змеи, кусающей собственный хвост.

- Здесь все за всеми следят, - сказал Меттерних, когда они последовали на свои места. - Осторожнее ходите по тёмным переулкам. Моему секретарю так недавно вставили кинжал в живот.

- Почему вам так важна моя безопасность? - усмехнулся Алекс.

- Если хотите, то я побуду вашим ангелом-хранителем, - в тон ему отвечал посланник, приказывая подавать шампанского. - А что касается мадемуазель Жорж... Если желаете её завоевать, то цветы и записки в этом деле не помогут. Держите наготове ваше золото. Судя по всему, у вас его не так много.

- Я что, похож на нищего? - вскинулся Бенкендорф.

- Вы не богаче меня. А я в один момент понял, что тратить деньги лучше на театр, а не на спектакли, устраиваемые в собственной постели, - витиевато выразился граф.

Видя негодование в зелёных глазах своего собеседника, он поспешил добавить:

- Вижу, вы сейчас готовы обвинить меня в оскорблении чести дамы. Напомню вам, что защищать нужно честь той, у кого она имеется. У неё чести нет. По сути, она такая же проститутка, как и те, что выставлены на продажу в местных публичных домах. Только масштаб иной.

- Довольно! - вскричал Алекс. - Вы грязный сплетник!

- Ничуть. Я ваш ангел-хранитель, - повторил Меттерних и проговорил шепотом ему на ухо:

- На кого-то из ваших готовится покушение. У меня есть связи в департаменте полиции, я знаю, о чём говорю. Скорее всего, будут имитировать ограбление. Свидетелей они оставлять не любят, поэтому вы или ваши коллеги могут закончить, как наш несчастный Венцель фон Келлерманн. Что касается актрисы, она работает на жандармерию. Когда я это выяснил, меня, естественно, выставили вон из её будуара. Так что лучше любуйтесь на Марго издалека. Говорю вам как друг.

Алекс, надо сказать, слушал его невнимательно. А Клеменс фон Меттерних не врал, как оказалось позже. Сейчас же барон думал о нём только так: "Подлый австриец, жаль, что он дипломат, а то бы я его к барьеру поставил". Вскоре он с ним расстался.

Меттерних смотрел на нему вслед с некоей печалью - этот офицер, наверняка, проявил себя храбрецом на полях сражений, а тут влюбился в шлюху и жандармскую подстилку - и пропадёт ни за грош, истечёт кровью в глухом переулке близ Saint-Michel, и поминай как звали.

***

Вечером Алекс был счастлив - ему пришла записка от мадемуазель Жорж, в которой она назначала свидание. Он покрыл её поцелуями, счастливый, как никогда. Еле дождался назначенного часа, привёл себя в полный порядок и направился на свидание по такому знакомому маршруту.

Через три переулка перед ним выросло несколько оборванцев.

- Эй, красавчик, закурить не найдётся? - спросил один с вызовом в голосе.

- С собой не ношу, - ответил Алекс, разведя руками.

- Ну что ты так нас не уважаешь. Хотя бы несколько су на дешёвый табачок будет? - проговорил ещё один, пониже ростом.

- Заработай, - дерзко кинул ему в лицо барон.

- Что ж ты за такое надменное дерьмо? - приблизился к нему третий амбал в два раза больше Алекса.

- Аристократишка, наверное, - поддакнул кто-то.

- Да он с акцентом говорит. Немчик, как пить дать, - проговорил кто-то слева. Алексу показалось, что пришло куда больше людей, чем он сперва заметил. Он вспомнил, что не взял никакого оружия. Придётся надеяться на кулаки.

- Обыщи его, Фажоль. Небось у него водится кое-какое золотишко, - приказал атаман шайки.

Самый мелкий приблизился к нему, чтобы порыться в карманах. Алекс сбил его ударом в бок. Это стало сигналом к началу драки. Его взяли в кольцо десять человек. Против такой силы ему было нечего противопоставить, хотя сопротивлялся он храбро. Но его сбили с ног и этим не ограничились - колотили по голове, спине, двинули в челюсть, и вскоре, когда он уже лишился чувств, пошарились по карманам и выгребли оттуда всю мелочь. Он застонал, пытаясь встать на ноги. Это его чуть было не погубило.

- Кончай его! - крикнул кто-то сверху. Один из грабителей вынул бритву и располосовал ему горло чуть повыше кадыка. Потом все быстро убежали с места преступления.

Алекс нашёл в себе силы встать. Тело болело ужасно, но на ногах он держался. Рана на шее кровоточила, в глазах потемнело. Он зажал разрез шарфом и побрёл, сам не зная, куда. С неба ему светили дерзкие звёзды, в голове все путалось, его шатало из стороны в сторону, но он не останавливался. Редкие прохожие принимали его за пьяного и переходили на противоположную сторону улицы.

Наконец он оказался на пороге квартиры своей возлюбленной. "Господи!" - всплеснула она руками. - "Вас... вас избили?" Она кинулась отирать ему лицо, заплывшее от синяков, а потом разглядела зияющую рану на горле и чуть в обморок не упала. Алекс не мог произнести ни слова, только неразборчиво хрипел, и от этого кровь шла ещё сильнее.

- Иветта! - окликнула Марго свою служанку. - Иветта, быстрее зови Мориса. Пьяный он, трезвый, с девкой он или без, пусть бежит сюда немедленно. Скажи, у меня человек тут помирает.

- Потерпите, миленький, - она чуть не плакала от жалости к этому молодому человеку, на которого ей указал Арман, гладила его по слипшимся от крови рыжим волосам, ощупывала его кости. Марго немного училась медицинскому делу - лет в четырнадцать, до того как уйти на сцену, провела несколько месяцев в одном женском монастыре, там монахини и послушницы как раз помогали больным и увечным. Обнаружила, что у него сломано четыре ребра.

Альхен пытался ей улыбнуться. Перед глазами у него всё плыло от боли, но даже стонать не получалось. Его начал бить озноб.