Осколки (СИ)

— Значит, вы знаете друг о друге…

— Да, — все тем же спокойным, отрешенным даже, голосом.

— И обо мне и Каре…

— О том что ты, — она фыркнула, обожгла дыханием. — Большая любовь нашей маленькой девочки? Да.

— Как ты узнала, Мэйсон? Догадалась?

— Типа того. Мелкая сказала мне, ради чего мы бросаем все и переезжаем в эту дыру… прости, в Филадельфию. Ей пришлось признаться, что она влюбилась, — Мэйсон усмехнулась. — Без этого я бы не поехала. Но она не сказала, в кого. Я заподозрила сама, в первую встречу, когда ты наскочила на меня так, будто мы знакомы. А потом, в Мильборне, обнаружив тебя в своей постели — и царапины на своей спине — укрепилась в своих подозрениях. Потом я спросила мелкую, она подтвердила.

— Ты спросила… она сказала… подтвердила... — Кэлен резко развернулась в её руках, уперлась ладонями в плечи, уставилась в глаза: — Вы общаетесь? Как???

— Переписываемся, Амнелл, — Мэйсон приподняла бровь в притворном недоумении. И глаза засветились насмешкой. — Смс, письма по электронке.

Как просто. Кэлен опустила на миг ресницы, вздохнула. Снова посмотрела в глаза Мэйсон:

— Почему ты не сказала мне?

— А должна была? — пожала плечами, ухмыльнулась. — Ты не спрашивала.

— Да, действительно… не спрашивала, — Кэлен усмехнулась грустно. — И все же ты могла сказать. Ты ведь честная, Мэйсон. Ладно… ты и правда, не должна была… но вот она… почему она мне врала?

— Понятия не имею, — снова пожала плечами. — У неё и спроси. Позвать её тебе?

— Что??? — Кэлен оттолкнулась, отстранилась от нее, откинувшись назад — насколько позволяли обвивавшие её руки, распахнула глаза: — Ты можешь её позвать?

— Как и она меня.

— То есть… вы можете просто вот взять и поменяться? Прямо сейчас?

— Да. Ну, — Мэйсон закатила глаза. — Если она захочет. Она капризная, знаешь. И своенравная. Непоследовательная. Недисциплинированная. Безответственная. До сих пор не понимаю, Амнелл, что ты в ней нашла? Как по мне, ты для нее слишком хороша.

Кэлен приоткрыла рот. Она даже не смотрела на Мэйсон, нет, — таращилась, оторопело, ошарашенно, буквально онемев от изумления. И снова, в который раз, — да уже привычно же! — не могла решить, то ли ей сейчас плакать, то ли смеяться. Что это? Что это такое? Мэйсон злится на Кару? Ревнует? Или что? Говорит невозмутимо, как обычно, но… Только теперь Кэлен вдруг подумала — дошло, что называется, ну! — что раз Кара и Мэйсон знают друг о друге, между ними есть отношения. Весьма непростые, похоже. И не стала ли она, Кэлен, разменной монетой в них, а? Черт бы их обеих побрал!

Кэлен улыбнулась Мэйсон:

— Ты, конечно, имеешь право думать об этом все, что угодно… Но, возможно, я просто знаю Кару с другой стороны. Ты мне лучше вот что объясни, напарник… Если ты была в курсе того, что Кара любит меня, а я – её, зачем ты спала со мной? Тем более, раз вы в любой момент можете поменяться… Что, ты не могла оставить меня ей? Тебе так уж необходимо было трахаться со мной, Мэйсон?

— Ну ты спросила, Амнелл! — она глянула с искренним восхищением, мгновенно вызвав у Кэлен вспышку раздражения. — С чего бы мне отказываться от удовольствия? Ты меня возбуждаешь, я говорила. А то, что вы друг друга любите… что ты её девушка… — Мэйсон фыркнула, сверкнула глазами – весело, дерзко. — По-твоему, меня это должно было остановить? С чего вдруг? Она трахала моих девчонок. Неоднократно, заметь. Так почему я не могу трахнуть её девчонку?

— Вот как… — Кэлен усмехнулась. — Мстишь ей?

— Типа того, — и расплылась в наглой, невозможно, невыносимо наглой улыбке.

— Допустим, — Кэлен помолчала, опустив ресницы. Провела пальцами по плечам, по груди Мэйсон. Снова встретилась с ней взглядом: — Ну, а я? Со мной-то ты так за что?

— Тыыы? — она отступила, разомкнув объятия, выпустив Кэлен из своих рук, оглядела её с ног до головы, буквально, окатила, обожгла насмешливым огнем своих зеленых глаз. — А что ты? Я к тебе не особо и лезла, Амнелл. Как по мне, ты сама решила трахаться со мной, разве нет? Похоже, мелкая права, и ты просто блядь.

— Что? — Кэлен задохнулась возмущением — и не столько от этого будто бы выплюнутого оскорбления, сколько от спокойного, уверенного её, Мэйсон, тона. Замахнулась. Мэйсон даже не дрогнула, не шевельнулась, лишь в глазах прибавилось насмешливого пламени. Кэлен с размаху опустила ладонь на её щеку… почти опустила… остановила руку в миллиметре, в секунде от пощечины, разглядев что-то там, в глазах, в этом зеленом атомном пожаре. Обмякла, сникла, улыбнувшись беспомощно. Прикоснулась к щеке Мэйсон кончиками пальцев, осторожно, мягко:

— Снова ты врешь… Врешь же, ну? — и… боже, Мэйсон отвела взгляд! Кэлен покачала головой: — Специально это говоришь, да? Переключаешь на себя. Хочешь, чтобы я злилась на тебя, не на Кару. Защищаешь её, да? Она просила не говорить мне?

Мэйсон зажмурилась, отворачиваясь, стиснула челюсти, поджала губы… Вздохнула глубоко, прошептала едва слышно:

— Черт…

— Понятно… — Кэлен вновь не смогла удержаться от горькой усмешки. — Спать со мной тоже она тебя попросила?

— Нет, — Мэйсон тряхнула головой, повернулась, уставилась в глаза Кэлен. — Она не просила. Но и НЕ спать с тобой она тоже не просила. Амнелл, она умная. Умнее меня. И тебя. И нас с тобой вместе взятых, — вздохнула, хмыкнула, снова качнув головой. — Она вникает во все быстрее нас. И глубже.

— О чем ты?

— Видишь… ты не понимаешь, — теперь усмехнулась Мэйсон — тоже грустно, горько. — Ну смотри, ты вот спрашиваешь, зачем я спала с тобой. А какие еще ты видишь варианты? Да, я могла бы оставить тебя ей. Двадцать лет назад мы договорились: день — мой, ночь — её. Так что, когда мне ничего не мешает, я… ухожу в пять вечера и возвращаюсь в пять утра. Ну, ты понимаешь, да? Двенадцать часов мне, двенадцать — ей. Бывает из-за работы или… хм… свидания я сдвигаю график, занимаю её время. Она все это записывает и потом добирает, когда ей удобно. Я это к чему: да, я могла бы не спать с тобой, уходить, не оставаться… Но что тогда? Из-за вашей с ней любви мне воздерживаться? Или в мое время трахаться с другими? Я не против, совсем. Но ты ж сама не дала мне такой возможности, Амнелл, ты сама от меня всех отгоняла, разве нет?

Вот теперь взгляд отвела Кэлен. Промолчала. Ну, а что говорить? Что тут скажешь? Мэйсон права: она, Кэлен, и впрямь сама лишила её возможности… хм… поступить честно. Да, именно. Кэлен вздохнула. А Мэйсон вдруг взяла её за руку:

— В общем-то, я тебя понимаю, Амнелл. Ну, когда пробую смотреть на ситуацию твоими глазами. Мне-то ревность незнакома, ты знаешь. Но тебе, я так думаю, было бы неприятно, если бы кто-то другой лапал тело, которое ты любишь. Так что ты все равно сама же и не позволила бы мне спать с кем-то другим, разве нет?

Кэлен — в который раз уже? — усмехнулась, покачала головой. Действительно понимает, ну надо же, а! Провела пальцами свободной руки по щеке Мэйсон:

— Нет, не позволила бы… тут ты права.

— Ну вот. Похоже, мелкая это просекла с самого начала. После Мильборна она даже перестала настаивать на соблюдении нашего с ней двенадцатичасового режима… Что там у вас произошло?

— Там? — Кэлен потянула её за пальцы, привлекая к себе. Привлекла, притиснула, обвила её шею руками. А голову откинула назад, прижавшись в этот раз к стеклу затылком. — Там я ей озвучила свою гениальную идею — стать твоей любовницей, Мэйсон, чтобы оставаться ночевать у тебя и получить возможность проводить больше времени с ней. Кхех… Она ведь еще и не сразу согласилась… Господи, ну зачем она так, а? — Кэлен еще сильнее закинула голову, зажмурилась. Ну да, именно, — слезы. Уже запрудили глаза, уже приготовились перелиться, побежать… Черт побери, как же она устала плакать! И сдерживать их, слезы, тоже устала.

— Не знаю, Амнелл, — Мэйсон вдруг провела пальцем по ее лицу — от внутреннего уголка глаза к уголку губ. Значит, все же прорвались, побежали, предательские, неуемные... — Как по мне, она просто боится.