Мы больше не проснемся (СИ)

Гарри не помнил, как проснулся. Он лишь всем нутром желал вернуть ту ускользающую из памяти темноту забвения.

— Мадам Помфри? — с трудом прохрипел Поттер, вновь открывая глаза. Был уже вечер.

Колдомедик тут же оказалась у постели больного.

— Как вы, мистер Поттер?

Гарри немного помолчал, даже не зная с чего начать. Решил с самого болезненного.

— Внутри все горит.

Женщина удрученно вздохнула, помрачнев. А затем позвала домового эльфа.

— Приведи сюда директора.

«О, нет. Только не он.»

Мальчик не желал с ним видеться, но одновременно хотел рассказать профессору Дамблдору абсолютно все. Гарри всем нутром верил, что старый волшебник его поймет, что у него еще есть шанс искупить свою вину. Исправить ошибки, вернуть все назад.

Спустя пару минут в Больничном Крыле материализовались Дамблдор и домовой эльф, который тут же откланялся и с тихим хлопком исчез. Альбус попросил мадам Помфри оставить их наедине. Дождавшись, пока женщина выйдет, профессор Дамблдор присел на краешек кровати, где лежал Гарри, и с печальной задумчивостью обратил взор своих глаз на замершего мальчика.

— Как твое самочувствие?

— Внутренности пылают, сэр. Что со мной?

Директор несколько минут помолчал.

— Томас вернулся, верно?

— Откуда вы…

— Твои ожоги. — Мягко перебил мальчика Дамблдор. — Нанесены магией Реддла. Я знаю о нападении дементоров, и знаю, что юноша тебе помог спастись. Значит ли это, что его воспоминания еще не вернулись?

— Верно, профессор. — Гарри прикрыл глаза, боясь, что в них может отразиться ложь. — Он сказал, что заблудился в Запретном Лесу.

— Действительно? Слышал, время там течет иначе. Часы могут показаться месяцами, а недели минутами. Не удивительно, что его не было так долго.

«Серьезно? Он взял и поверил?»

Хотя, судя по мрачному взгляду директора, ученики пропадали там часто.

— Но я рад, что Томас все еще с нами. Почему он не вернулся в замок с тобой?

— Погнался за Блэком.

— Вот оно что. Думаю, ты мог бы с ним связаться. Томасу давно пора вернуться в Хогвартс. Правда, совы в глубь Запретного Леса не суются, воспользуйся обычным способом.

Гарри побелел.

«Он знает. Он давным-давно все знает. «Правда» шита белыми нитками. Конечно, директор мне не поверил насчет Запретного Леса. Чертов Реддл, он подставил меня. Не удивлюсь, если мордредов шакал просто решил устроить очередное испытание на выживание с директором. Ну уж нет.»

— Вы знаете. — Вместо решимости в голосе сквозила печаль. — Это долгая история, но она не связана с возвращением памяти Тома.

— Я знаю. — Дамблдор осторожно потрепал Гарри по волосам. Его глаза были наполнены сожалением и сочувствием. — Я не виню тебя, мой мальчик. Томас сотворил Черную Метку еще в годы своей юности. Конечно, ты не мог знать кому принадлежала эта татуировка.

— Однако она помогла мне спастись. — Тихо ответил Гарри, будто оправдываясь. — Правда, я не совсем понимаю, что вы имели в виду, говоря, что ожоги появились из-за магии Тома. Ведь он вылечил меня тогда.

— Он не лечил тебя, а лишь поддержал жизненную энергию. Даже не берусь сказать, сглупил юноша или это был четко продуманный план, ведь это чуть не убило тебя.

— Что?

— Гарри, магия — не игрушки. Она чаще вредит и калечит, нежели помогает. Как бы совместима она между вами не была, такое количество могло запросто тебя сжечь. Благо, в твоих руках была волшебная палочка, что послужило проводником из твоего тела.

— Как вы узнали?

— Твои пальцы, взгляни на них, Гарри.

Мальчик поднес правую руку к лицу и удивленно приподнял брови: пальцы были изуродованы. Выглядело так, будто их облили кислотой. Отвратительно.

— Они болят. — Растерянно прошептал мальчик, осторожно прикоснувшись к ним пальцами левой руки. На ощупь они были горячие и шершавые. Хоть ожог и выглядел зажившим, казалось, что он появился несколько минут назад.

— К слову, внешне тело больше не пострадало. Но вот органы… — Дамблдор вздохнул. — Некоторые тебе отрастили заново, а многие пришлось спешно лечить. Это не кости, восстанавливаться будут долго. Магические раны могут не зажить никогда. И именно из-за них возникли проблемы с лечением. Костерост и заживляющие действуют на тебя крайне слабо.

Гарри отвернулся от директора. Никогда? Значит эта боль будет преследовать его вечно?

— Но не все так печально. — Дамблдор усмехнулся в бороду. — Вообще-то Том вполне может излечить раны своей магией.

—Не знаю, где он сейчас. А этой… Меткой я пользоваться не умею. - Гарри подавил в себе раздражение. В который раз его злило само существование Черной Метки на своей руке. — Профессор, сэр… От нее можно избавиться?

—Думаю, что нет. Можно было бы спросить у Пожирателя Смерти, но таковых мы под рукой не имеем.

Гарри вовремя прикусил язык, даже не изменившись в лице. Гриффиндорец чувствовал, как старый волшебник пристально за ним наблюдает.

«Он пытается подловить меня на лжи.»

— Есть еще одна важная тема, которую следует обсудить. Гарри, я знаю о Сириусе Блэке. — Дамблдор заметил проступившее на лице мальчика волнение и тут же продолжил. — Я общался с твоим крестным. Не волнуйся, он сейчас в безопасности.

— Вы говорили с Сириусом?

— Он мне кабинет разнес. — Печально улыбнулся директор. — Обещал скинуть меня с Астрономической башни.

— Он что?! — Гарри не поверил своим ушам.

— Мне пришлось рассказать ему, кто такой Марволо Костон. Удивительно, на что способен нос этого анимага. В темноте леса мужчина даже не разглядел внешность юноши. Он узнал Томаса по запаху.

— Вот так просто? И… Что он сказал вам?

— Боюсь, некоторые нецензурные выражения придется опустить. Однако Блэк настойчиво пытался забрать тебя из замка. — Дамблдор посуровел. — Но я не позволил. Ты знаешь, что его объявили в розыск как опасного преступника. Мне жаль, но я не могу ему помочь. Если назначат слушание — прибегнут к Веритасеруму. Кроме меня, Сириуса и Люпина, больше никто не знает о событиях той ночи.

— Правда о Реддле может раскрыться. — Вздохнул мальчик и кивнул. Он понимал, чем это грозит им всем. Это будет расцениваться как преступление, их могут посадить в Азкабан, как и других Пожирателей Смерти.

«Но Сириус… Он никогда меня не простит. Никогда. За одну единственную ночь я потерял все.»

— Гарри, Блэк не винит тебя, скорее, наоборот. Он считает, что ты околдован. — Альбус вновь верно расшифровал выражение лица гриффиндорца. — Или же все твои действия выполнялись согласно моим приказам, что не далеко от истины. Похоже, я стал для него врагом, равным Волдеморту. Боюсь, повторного нападения мой кабинет просто не выдержит. Ох уж эти Блэки.

Дамблдор, в прочем, не выглядел особо сердитым. Нет, в голубых глазах старика проскальзывало веселье.

— Дементоров, кстати, отозвали обратно в Азкабан. Министр пробыл тут недолго, не дождавшись твоего пробуждения.

— Сколько времени я был без сознания, сэр?

— Четыре дня, мой мальчик. — Дамблдор вновь стал серьезным. — Прости меня, что не смог защитить своих учеников. Не смог оградить Хогвартс от беды. Это полностью моя вина.

В воспоминаниях Гарри глубоким порезом появилось искореженное болью лицо лучшего друга.

— Что с Роном?

Дамблдор отвернулся к окну. Взгляд выражал горечь.

— Мне очень жаль, но юного Уизли невозможно излечить. Боюсь, ты не сможешь увидеть его до следующего учебного года — мальчик в больнице Святого Мунго. И ты был там еще вчера. Но когда твое состояние стало более стабильным, колдомедики позволили завершить курс лечения в школе.

— Рон… — Гарри не мог пока думать о чем-то другом. — Он уже приходил в себя?

— Да, он очнулся практически сразу.

— Как он?

Голос мальчика дрожал. Он не знал, как посмотрит другу в глаза.

— Удивительно довольный. — Дамблдор покачал головой. — Похоже, Уизли посчитал обращение чем-то особенным, новым приключением. Поразительно. По сравнению с профессором Люпином, Рон воспринял результаты обследований чрезвычайно жизнерадостно. Иногда мне кажется, что в Хогвартс вновь вернулась эпоха Мародеров.