Кrom fendere, или Опасные гастроли (СИ)

Сольвай элегантно опустился в кресло и усмехнулся одними уголками губ.

Гарри чувствовал себя... как на допросе, но… с непривычной для аврора стороны.

— Не приглашаю вас присесть, мистер Поттер. Вы же всё делаете без приглашения? Профессиональная привычка? — Сольвай всё-таки кивнул на кресло напротив. Гарри, пристыженный надменностью мальчишки лучше любого выговора, безропотно сел. — Так что там с вашим расследованием? Выяснилось хоть что-то? Или о чём вы хотели со мной говорить? О погоде, видах на урожай конопли в Афганистане или попросту о королях и капусте? О моём моральном облике или о поведении ваших подчиненных, которые повредили мне роговицу левого глаза?

— Как раз про коноплю, — деловито кивнул Поттер. — Про глаза вы поговорите с поклонниками или офтальмологами. Версия о том, что наркотики вам подбросили — это всего лишь версия, но мы вынуждены работать именно с ней. Поэтому, для вашего же блага предлагаю откровенно ответить на мои вопросы. Сбор информации займёт определённое время, а у вас, как я понимаю, гастроли.

— То есть, вы, господин аврор, хотите, чтобы я максимально облегчил вам работу? — Брови Сванхиля взметнулись под чёлку. — Которую вы так блестяще делаете, нанося увечья иностранным артистам. Я дал поручение нашему адвокату предъявить иск Британскому Аврорату, вас это не расстроит, сэр? Нельзя же, право слово, избивать невинных фигляров за несовпадение... эстетических вкусов? — одновременно и глумливо, и серьезно произнёс Сольвай, только что пальчиком не погрозил.

Ну, Поттер ему этот пальчик оторвал бы по самый локоть, но собеседнику хватало ума не перегибать палку, что особенно раздражало аврора: да он сам в шестнадцать лет и слова вымолвить боялся, а этот наглец строит из себя непонятно что!

— Неужели вам так наши песенки не нравятся?.. Да, наверное. Но у нас и хорошие есть, вот например… — Сольвай запел неожиданно нежным голосом, подражая манере крунеров(1) 50-х годов: — Розалина, Розалина, приходи ко мне домой… Под неё танцевать хорошо, да, мистер Поттер?.. Будем есть хамсу и сливы, слушать ласковый прибой... Не? — невинно посмотрел на аврора провокатор.

— Я имел в виду откровенность другого рода, — тот даже глазом не моргнул. — Никто лучше вас, мистер Сванхиль, не знает своих… э… коллег и всю шушеру, вьющуюся вокруг. Но если вам хочется узнать моё мнение о ваших песенках... Скажите, а вы, и правда, геи?

— А каким образом это касается расследования? — чуть прищурился Сольвай. — Но я могу удовлетворить ваш личный интерес: Матильда Вантуле не является геем по причине несоответствующего определению пола, Джимми и Андрис, избитые вашими подчиненными, — мои любовники, стало быть, да, геи. Как и ваш покорный слуга. Гуль, то есть Ким Мартинсен, имеет смутные представления о классификации половых различий, для него всё живое делится на то, что удобно любить и на то, что неудобно. Бамсе-Алек невинен, как новорожденный ягнёнок. Наша обслуга живёт своей жизнью, и об их постельных фишках мне мало что известно.

— Хм, — Поттер даже не понял, смеётся над ним мальчишка или серьёзно отвечает на вопрос. И… любовники? Оба?! — А я полагал, — решил он не давать волю эмоциям: какая ему, в сущности, разница, с кем и как этот Мотылёк… — что голубая мишура — только сценический образ, не очень удачный, но... мне не ясно, как можно настолько откровенно показывать всем свои пристрастия. Одно дело — сцена, а другое — жизнь. Разве нет? Хотя... помнится, месяц назад вашу группу задержали в Голландии. Проплывая под одним из мостов на катере ваши коллеги устроили... живую инсталляцию? Сношались прямо на глазах у туристов. Это, вы считаете, нормально? Я почему спрашиваю, мистер Сванхиль, мне по долгу службы надо определиться, с каким контингентом имею дело. Публичная демонстрация сексуальных предпочтений и аморальное поведение — это самоцель, эпатаж, наплевательское отношение к принципам морали и приличиям поведения? Или что-то глубже, типа, стремление построить свой мир, новый мир абсолютной свободы, на руинах старого, отжившего, ханжеского? — Гарри добродушно кивал Мотыльку, как своему старинному приятелю за кружечкой эля.

— Определиться? — Сольвай, кажется, немного задумался. — Господин Главный аврор, — так по-малфоевски знакомо растягивая гласные, сказал, похабно улыбнувшись, мальчишка. Да кем он себя воображает?! — Ну что ж, я могу понять ваш… профессиональный интерес. Эпатаж является стратегическим планом гастрольного тура, шоу-бизнес диктует свои правила. А, благодаря вашему рейду на гостиницу и аресту группы, раскрутка в новом регионе идёт успешней, чем я предполагал. Так что, вероятно, вам нужно выплатить небольшие чае… гонорар, как добровольному пиарщику.

«Нет, ну какой наглец! Папашу точно переплюнул, до Люциуса ещё, правда, не дотягиваешь! Ну, давай поиграем, мальчик!» — Гарри, нешуточно раззадоренный этой словесной игрой, даже расслабился и этак прилег в объемном чреве пухлого кресла.

— Вся группа столь добросовестно относится к созданию имиджа, мистер Сванхиль? В Нидерландах ваших… гитаристов оштрафовали на солидную сумму за публичные развратные действия, так что не надо тратиться на оплату скромных услуг моих авроров.

— Да, забавный случай. Парни просто соскучились друг по другу, вот и не утерпели; всё ж естественно, а шкипер пожилой, ну, чуть постарше вас был, выгнал ребят на палубу, по-доброму так. Вот и устроились они на свежем воздухе. Романтика, а что какие-то любопытные сфотографировали наш катер с моста — разве наша вина?

— Интересный подход.

— Не скучный, согласен.

— Вернемся к теме наркотиков, так легко навеянной голландским ветерком.

— А какое отношение наркотики имеют к «Кrom fendere»? Это же вы нашли у нас что-то запрещённое, мы-то ничего такого и в глаза не видели. Сколько там было обнаружено дури? Больше десяти грамм? Да Гуль разве стал бы распространять такое сокровище? Если я вам скажу, что у меня в группе табу на что-то сильнее снотворных или секс-стимуляторов, вы поверите? Алкоголь бывает, не без этого, каюсь, слабенькая травка для настроения, а вы пробовали выходить перед ревущим, готовым от обожания растерзать тебя на кусочки залом и… э… выступать? Душу этим чертям отдавать. Пафосно? Без пафоса в нашем деле не обойтись, касаться сердец подушечками пальцев не выйдет, эти сердца надо рвать, хоть болью, хоть любовью, любыми сильными эмоциями. А потом, имидж, не забывайте и о нём. Да, да, очень просто. Артист, по мнению фанатов, да и обывателей, обязан глушить галлонами дорогое пойло, курить что-то редкое и необычно пахнущее, каждую ночь проводить с новой девочкой или мальчиком, а лучше с несколькими сразу. В общем, — парень пожал плечами, — ничего нового мы не придумали. Всё придумано до нас, мы только вносим свои коррективы и даём публике то, что она хочет: не только нашу музыку и танцы, а ещё и скандалы, жаркие подробности, подогревающие воображение, интересные сплетни.

— Я понимаю, — ухмыльнулся Поттер. — Свои законы, цели оправдывают средства, вечный спор добродетели и выгоды. Но наркотики-то у вас обнаружили, а это не сплетни. Экспертиза показала, что вы их не употребляли, и даже никаких следов нигде, но откуда-то они взялись. Не вы ли сами затеяли всю эту провокацию? Наняли кого-то, кто правдоподобно изобразил подлог? Если любой скандал в ваших интересах? Как вам такая версия? Мне приглядеться к ней повнимательнее?

— Провокаций не было, — серьезно посмотрев на аврора, задумчиво произнес Сольвай. — Дело с наркотиками — паршивое. Скандал скандалу рознь В таком я не заинтересован. И вообще играть с подобными вещами — слишком опасно. Я одного Упыря еле в руках держу: подсел на дурь ещё в детстве, теперь вылезает потихонечку. Впрочем, вам это не интересно. Я в ответе за своих людей. — «Ты бы хоть за самого себя отвечал, засранец!» — Хорошо, чем мои показания могут помочь следствию?

— Ну, а если так, мистер Сванхиль: не показания, а ваша добровольная помощь Британскому Аврорату в виде... скажем, консультации? Расскажите о своих коллегах, о себе. Меня не интересует, кто кого и как именно... в вашем коллективе любит, но важно понять, кто из себя что представляет. У вас есть враги? Недоброжелатели? Трения внутри коллектива?