Замри и присмотрись (ЛП)

К тому времени, как он покидает магазин и возвращается в толпу, Гарри чувствует себя спокойнее, решительнее и даже слегка возбужденно, когда покупает овощи, специи и вино из бузины в дополнение к стейкам. Когда он заходит в магазин бытовых товаров, чтобы запастись чистящими средствами, его взгляд падает на витрину с Рождественскими украшениями. Он машинально берет несколько веревочек маленьких белых огоньков и тщательно продуманное украшение для стола из мерцающих белых и серебряных шариков, выстроенных в грубую пирамиду и скрепленных вместе цепочкой маленьких зачарованных звезд. Он не помнит, чтобы когда-нибудь покупал нечто столь легкомысленное, но это красиво, и он это хочет, и он несет украшения на кассу и оплачивает до того, как успеет передумать.

Апарировав в дом номер двенадцать, он вытирает влажные волосы и кожу грубым полотенцем, а затем отправляет Рону и Гермиону сову с письмом, сообщающим об изменении планов. Роза, разумеется, может прийти с ними, и Гарри, сомневаясь, что она будет заинтересована в его стейках, и зная, что ее самое любимое блюдо – тартинки с грибами, прихватил пару особо симпатичных шампиньонов специально для нее.

Он принимает восторженное согласие Гермионы, разбирая кучу непонятных документов на полу гостиной. Он улыбается, читая, что она с нетерпением ждет встречи с Драко и хочет рассказать что-то новое об охоте на браконьеров, а затем снова оглядывается вокруг и возвращается к работе.

Небо начинает темнеть, а дождь продолжает барабанить в окна, пока Гарри разгребает, сортирует и раскладывает все по места до тех пор, пока его гостиная, кухня и прихожая не выглядят прибранными. Все эти действия даже расслабляют его, и он уничтожает целые стопки мусора, который привык считать жизненно необходимым. К тому времени, как он начинает подметать и протирать полы, он напевает себе под нос, и, несмотря на костыли, довольно приятно проводит время.

Это только начало, – говорит он себе, вспоминая о многих других комнатах, которые тоже нуждаются в уборке, но начать - это больше, чем он мог от себя ожидать, и больше, чем он позволял себе в течение долгого времени. В камине потрескивает огонь, в гостиной витает запах свежего лака для дерева, а на чистой и теплой кухне Гарри с легким чувством удовлетворения готовит соус и овощи.

Он очень хочет, чтобы Драко увидел, что его дом – или, по крайней мере, некоторая его часть, – не всегда выглядит таким нелюбимым. Ради того, чтобы Драко, Рон и Гермиона впервые разделили ужин, ради того, чтобы Драко услышал новости Гермионы о проблеме с браконьерами, ради того, чтобы Драко… Просто ради Драко, думает он, улыбаясь самому себе и останавливая нож до того, как закончится морковь, и начнется его палец.

В духовке томятся овощи, и Гарри под аккомпанемент аромата вина и соуса сервирует стол почти одинаковыми столовыми приборами, лучшими тарелками и праздничным украшением. Он возвращается из душа, влажный и одетый в элегантную рубашку и новые джинсы, и видит в пламени камина образ Драко.

– Прости, давно ждешь? – спрашивает он, хватая костыли и спеша к камину.

– Нет, – говорит Драко, и выражение его лица заставляет сердце Гарри замереть. – Боюсь, я не могу придти на ужин, который, кстати, потрясающе пахнет.

– Нет проблем, – говорит Гарри, сохраняя беспечный тон голоса, несмотря на разочарование, сворачивающееся у него в груди.

К его удивлению, сожаление Драко кажется столь же сильным, и он не очень-то старается его скрыть.

– Это из-за мамы, – говорит он, и Гарри внезапно чувствует себя эгоистом и идиотом.

– Она в порядке?

– Вчера, когда я сказал, что она плохо себя чувствует… По правде, дело в ее патологии. Был плохой день, и сегодня днем у нее случился легкий приступ паники, – говорит Драко. – С ней все будет в порядке, но сейчас она очень нестабильна, и я не хочу оставлять ее одну. Надеюсь, я не сильно тебя расстроил.

– Конечно, нет, – говорит Гарри, чувства беспокойства и облегчения смешиваются внутри него, и он чувствует себя немного неуверенно. – Иди и будь со своей матерью. Я уверен, что Рон найдет место для твоего стейка.

Драко стонет.

– Ты издеваешься. Пожалуй, я и правда пойду, пока ты не сказал, что Гермиона выпьет мое вино, а Роза съест мой десерт.

– Конечно, нет. Увидимся завтра, – говорит Гарри.

Драко кивает, а затем исчезает. Почувствовав себя вымотанным, Гарри смотрит на свой красиво обставленный стол. Главное украшение сверкает в отблесках огня и бросает странные, кривые тени на скатерть и посуду. Стейки разложены и ждут, когда их приготовят, а печеные овощи наполняют весь первый этаж своим восхитительным ароматом.

Его дом выглядит лучше, чем выглядел многие годы до этого. Драко Малфой любит свою мать. Не все потеряно.

Когда появляются Рон, Гермиона и Роза, их настолько потрясают перемены гостиной и прихожей Гарри, что их приходится выталкивать на кухню, где весь процесс осмотра и изумленного бормотания грозит начаться сначала.

– Дядя Гарри, а здесь мило, – говорит Роза настолько удивленно, что Гарри думает, что по-хорошему должен бы обидеться.

Вместо этого он смеется и ерошит ее ярко-рыжие волосы.

– Спасибо, Роза. Все потому, что я сделал уборку.

– Если бы ты иногда прибиралась в своей комнате, там тоже могло бы быть мило, – говорит Гермиона, и Роза в изумлении открывает рот.

– Мамочка, я всегда прибираю. Я же не виновата, что она снова разубирается.

Гермиона вздыхает и принимает протянутый Гарри стакан бузинного вина.

– Спасибо. Здесь и правда замечательно.

– Я думал, что это мы опоздаем… Но где Малфой? – спрашивает Рон, оглядываясь, как будто ожидая, что Драко выпрыгнет из одного из кухонных шкафчиков.

– Он не смог придти, – говорит Гарри, объясняя ситуацию, когда он разливает напитки по бокалам Рона, Розы и наливая себе.

– Я с нетерпением ждала ужина, чтобы рассказать ему обо всех достигнутых мною успехах, – говорит Гермиона, нахмурившись, а затем берет себя в руки. – Неважно. Я расскажу тебе, а ты сможешь потом передать ему. Важно то, что мы определенно продвинулись.

– Здорово, – говорит Гарри, ожидая, пока они все не усядутся за стол, а затем скачет к духовке, чтобы проверить овощи. – Драко проявил снимки.

– И как они? – спрашивает Гермиона.

Гарри кидает взгляд на Розу, которая полностью поглощена изучением центрального украшения стола.

– Жутко, – говорит он с чувством. – Когда их рассматриваешь, не возникает никаких сомнений, что травмы нанесены капканом.

– Они же не двигаются, да? – спрашивает Рон.

– Фотографии? – смеется Гарри. – Нет. Заурядные, совершенно не магические фотографии. Мы же не хотим напугать маглов, верно?

– Я не знаю… Драко мог бы, – говорит Рон, и Гермиона посылает в него озлобленный взгляд. – Не в том смысле, – продолжает он, взглядом извиняясь перед Гарри. – Я имел в виду, что он любит выводить людей из себя, понимаешь?

– Понимаю, – говорит Гарри, но Рон, похоже, не верит.

– В смысле, он круто изменился… не только с тех дней, но и за последнее время. Теперь он кажется другим. Больше смахивает на нормального человека, хотя он, очевидно, все тот же Малфой, и, похоже, ты ему нравишься. Может быть, поэтому он… Пожалуй, мне лучше заткнуться, – говорит Рон, замечая, как Гарри с Гермионой на него смотрят, и предпочитая глотать свое вино.

– Рон прав, конечно, – говорит Гермиона через мгновение. – Он изменился, особенно сильно с тех пор, как вы начали проводить столько времени вместе. Думаю, вы хорошо подходите друг другу.

Гарри отворачивается к духовке, смутившись их откровенности, и раскладывает стейки по противню.

– Ну, он всегда маячил на заднем плане, не так ли? – говорит Рон, нарушая самолично данное обещание молчать менее чем через минуту.

– На заднем плане чего? – спрашивает Гарри, разворачиваясь к нему.

– Твоей жизни, – величественно говорит Рон, салютуя своим бокалом. – А теперь он выбежал вперед, как… Я не знаю, собака или деревянная тележка с сеном. Если вы понимаете, о чем я.