Кrom fendere, или Опасные гастроли (СИ)

И не буду — пошел он! — СКАТИНА!!!

...Ну и как это понимать? Кто кому нравится — кто на кого запал... Ты — ты! — запал, аврор! Я бы тебя попробовал, думаешь, всякий крутой? А вот не уверен я — ныл бы подо мной... не? Хочешь же мальчика — да? И я с тобой покувыркался бы — враскаряк бы ушел к женушке! гы-гы... И губы я тебе все искусал — в кровь! Как тебе???? beast!»

«Искусаешь ещё… Скорпион… — с нежностью подумал Гарри и уткнулся носом в затылок своего мальчика. — И всё-таки… лучший…»

====== Эпилог 1 ======

Старые легенды об эльфах еще в детстве очень привлекали Скорпиуса Малфоя; а так как обучение его проходило на дому, с частными педагогами, то и программа была, особенно в первые годы, слегка произвольной. Похожий на скрюченный стручок фасоли господин Гаспел Сибелиус Торнгер, который проходил с ним курс истории магии, был во всех смыслах оригинальным “человеком” — именно он притаскивал маленькому Скорпи дивные старинные свитки, украшенные цветными офортами и расписанными вручную инициалами.

— Ничего такого, юноша, вы в учебниках не прочтете, — говорил он, тыча заскорузлым ногтем в мелкие фигурки на виньетках. — Читать надо между строк!

Шестилетний ученик хотя и не понимал значения его слов, однако с удовольствием рассматривал крохотных золотых драконов, белохвостых единорогов и, конечно, прекрасных изящных эльфов, изображенных сражающимися с вампирами или играющими на музыкальных инструментах.

— А куда же они делись? — спрашивал малолетний Малфой, слюнявя палец, чтобы стереть вычурную рамку и заглянуть за пределы изображения. — Что было дальше? Дальше хочу!

Но дальше не получалось, а потом как-то забылось… Однажды, когда Скорпиус уже немного подрос и изучал в соответствии со стандартной школьной программой магические войны, господин Торнгер, слушая его пересказ параграфа о восстании гоблинов 1563 года, вдруг скомкал страницу учебника и зло прошипел (чего за ним никогда не водилось!):

— Вранье! В книгах этих. Все беды малых народов — от эльфов! Это они, поганые кривляки, весь мир колдовской перебаламутили! Показушники, всё жадные глаза свои на чужое наследие пялили — камень дьявольский покоя не давал; как вороны до блескучей мишуры охочи. И докатились до воровства! Позор, несмываемый даже кровью позор! Вот мы не по своей воле, а из-за них в войну и вляпались…

— Учитель, как же так? Древних эльфов ведь тогда уже не было? — спросил пораженный Скорпи.

— Да как же, не было! — Старый гоблин откинулся на спинку кресла. — А кто, по-твоему, на кухнях у магов сор метёт и полы подмывает? Пищу готовит, к малым детям приставлен. Воры, вот кто! Сначала думали отвертеться — продали троллей норвежских в рабство вампирам за виру, когда их кража открылась. А сам Альмандин кровавый разбили на куски, чтобы скрыть от носферату. Да только поздно Совет собрали — назад такие вещи не переиграешь — магия сама наказала длинноухих тварей: перевернула в уродцев и на вечное служение определила. По душам их, рабским к драгоценному блеску — рабами!.. Так-то, мальчик, понял?!

Малфой так и сидел с открытым ртом.

— Ладно, что там у нас с войнами? — взял себя в руки позволивший лишнего учитель. — Даты назови.

Это так внезапно всплывшее воспоминание странно подействовало на Сая — он отложил ложку и свистнул, привлекая внимание суетящейся у камина Пенки:

— Ну-ка, барышня, расскажи — есть ли у тебя свой камушек?

— Какой, хозяин? — Девчонка вытерла маленькие ладошки о цветастый передник.

— На стекляшку похож… — Скорпиус нахмурился. — Руки покажи.

— Ай! — Эльфишка попыталась спрятаться за стул, начав незаметно отступать к двери. — Красненький такой? Нету!

— Руки, Пенелопа! — Хозяин метнулся в сторону и в прыжке схватил беглянку. Малявка захихикала, отбиваясь. — Не знаю, ничего не брала! — Оба свалились, стянув со стола скатерть, весело зазвенела посуда.

— Что здесь происходит? — На кухню вошёл только что вернувшийся из Лондона Поттер. — Сай, ты что, ребенка… бьешь?

— Нет, конечно! — возмутился тот. — Она, знаешь…

— Бьет! — пискнула мелкая мерзавка. — Колотит!

— Ты на руки её посмотри, Гарри! — Сай поднялся с полу, всё-таки не отпустив вертящуюся и орущую Пенки.

— Что? — Поттер не знал, что и думать, — физиономия Скорпи просто сияла.

— У нее пять пальчиков! Ты понял? Пять! Сам посмотри! И она не слушается приказов! И врёт не краснея!

Пенки тут же стыдливо зарумянилась и, вывернувшись, отбежала за буфет, но не спряталась, а, показывая язык, приглаживала бант в своих белесых волосенках и оправляла платье, подозрительно напоминавшее недавно пропавшую концертную рубашку Сая.

У вусмерть уставшего Гарри аж голова кругом пошла от криков и творящейся суеты:

— Ну и что? Вижу только — вы тут игрища устроили. На ночь глядя. Ну пять и… Что ты хочешь этим сказать?

— Слушай, Главный мракоборец, или, вернее, защитник магической Британии, может, ты наконец озаботишься сообразить, что происходит? И не только у нас в замке. — Скорпиус откинул со лба всклокоченные потные волосы. — Эльфы просыпаются! И надо срочно заставить их вернуть Князю носферату… кстати, сыну твоему — Киму, осколки Альмандина. Иначе быть новой заварушке.

— Так ты серьёзно? — Поттер тяжело плюхнулся на стул.

— Более чем. — Сай подошёл и, встав за спиной, начал прямо сквозь мундир разминать ему шею и плечи. — Вызови Кричера. Это не терпит промедления.

*

Но промедлить всё же пришлось — ибо небыстро и непросто шли переговоры с эльфами. Поразительные изменения в исконных безропотных слугах заметили многие волшебники — и, как следствие, возникло два активно противоборствующих лагеря: одни — боялись мести и не собирались отпускать рабов, другие же — понимали неотвратимость перемен и не желали распри. Гарри потратил много сил, чтобы примирить оба лагеря, но последнее слово сказал явившийся прямо на заседание Визенгамота во всем блеске (правда, не без толики театральности!) сам Правитель вампиров Ким Мормо Зоргэн… со свитой.

— Давненько такой красоты не видел, — шепнул на ухо Поттеру Артур Уизли. — Какой Тёмный лорд у нежитей серьезный, в чёрном шелке весь, бледный как мраморная статуя, со взором горящим, хм. А вчера у нас на кухне, как стал Моллин пирог с почками есть, так по-простому бороду рукавом вытирал…

В присутствии пятидесяти глав магических родов договорились о передаче осколков вампирской реликвии в новолуние. Зоргэн и мастер Овероди поклялись, что считают решение честным, а долг исполненным… Но с магами оказалось сложнее многократно, вторая сессия растянулась на десять дней.

— Прямо римский сенат! — прокомментировал вызванный в качестве почётного председателя Аберфорт Дамблдор. Ему, затянутому в строгую мантию, явно было не по себе в обществе менее знатных, но удержавшихся у власти волшебников. — Табачок вот дома оставил.

— Угощайтесь? — Гарри протянул свой кисет. — Директор был бы доволен — скоро дожмём, никуда не денутся лизоблюды, ратифицируют эльфам вольную. Сами смогут себя обслуживать, чай не инвалиды — магия на что?

— Ты не понимаешь — престиж! Хотя рабство — та ещё гадость! А скажи, почему молодой Малфой свою семью не представляет? Чистокровки чванливые пришипились бы, он же в твоей команде, имею в виду, на министерской должности.

— Там какая-то старая история… Люциус, знаете, не лёгкий человек был. Драко отрёкся от наследия, кажется, передал… сыну.

— А тот что же? — Голубые глаза трактирщика блеснули отнюдь не по-старчески лукаво.

— Ну… хогвартские эльфы все решили остаться. Разумеется, сугубо добровольно. Долгопупсу будет полегче, — невпопад сказал Гарри.

— Ладно, — крякнул Дамблдор, — ты вот что — девочку Уизли побереги, на неё многие зло затаят, хоть голосовали послушно. Да виданное ли дело — грязнокровка в Министрах!

— Гермиона справится, не волнуйтесь, Аберфорд! И она берёт в замы Люпина — а это две трети успеха любого, самого безнадёжного предприятия. — Поттер повернулся на звук гонга, возвестившего о начале последнего заседания. — Передача вольных грамот и камней состоится уже завтра — там и посмотрим, кто как себя поведёт.