Кrom fendere, или Опасные гастроли (СИ)

Драко продолжил поиски — оказывается, миссис Малфой заснула за рукоделием: её голова с выбившимися из причёски прядями волос покоилась на жёсткой старинной подушке для макраме, по полу были раскиданы выпавшие из коробки булавки. Слышалось легчайшее дыхание — у Драко отлегло от сердца.

Только он хотел бережно тронуть мать за плечо, как она, дёрнувшись, внезапно встрепенулась и часто-часто заморгала.

— Сын? Наконец-то. Я тебя ждала, и вот… — Нарцисса с виноватым видом пригладила себе волосы и оправила ворот блузки. — Почему так поздно? И не предупредил. Уже утро?

— Извини. Были дела. Неотложные.

Нарцисса пристально посмотрела на него и взяла за руку:

— Скорпи… Мальчик теперь совсем взрослый, ты ведь помнишь?

— Конечно.

— Почему он не возвращается домой? Драко, может, я не права — была резка с мистером Поттером. Неужели потеряла Скорпи во второй раз?! Наш малыш действительно... любит его. Что же делать?

— Ждать, мама. Только ждать. И выпить чаю с твоим пирогом. Откроем бутылочку наливки, которую тебе подарила миссис Тонкс, и выпьем за здоровье Малфоя-младшего, да?

Лицо Нарциссы просветлело. Она удалилась на кухню. Драко тяжело опустился на диван и сгорбился — держать спину больше не было сил. И думать о чём бы то ни было — тоже. Просто сидеть в тёплом уютном доме, никуда не спешить, слушать, как хозяйка хлопочет и звенит посудой. Обычное, скучное счастье… Семья, милая заботливая жена, дети… Драко поморщился от этих мыслей, но прогонять их не стал.

На кухне что-то грохнуло. Когда Драко вбежал туда, мать, привалившись к столу, держалась одной рукой за сердце. У её ног на полу валялся поднос и куски торта. А взгляд был прикован к радиоприёмнику, из динамика которого диктор хорошо поставленным траурным баритоном вещал об ужасной трагедии, случившейся в Манчестере на концерте знаменитой рок-группы Кrom fendere. Губы миссис Малфой дрожали.

— Он жив! — выпалил Драко, подхватывая мать. — Слышишь, он жив, с ним всё в порядке. Его спас Гарри и… конь. Икар.

— Ты его видел?! Ты был там?!

— Да, мама, успокойся. Наш Скорпиус жив и здоров.

В этот момент в окно что-то врезалось, небольшая пичуга забилась в стекло, а через несколько секунд вынырнула из камина и, словно заведённая шутиха покружив под потолком, бросила на стол небольшой плотно свёрнутый свиток. Нарцисса ахнула и испуганно посмотрела на сына. Тот уверенно взял послание.

— Это в Аврорате называется мейл-стриж, — пояснил и, пробежав взглядом по строчкам письма, передал его Нарциссе.

«Малфой! Срочно дуй в Аврорат. Ты мне нужен!» — почерк первой части письма принадлежал Поттеру. Дальше было приписано рукой Скорпи: «Бабушка, милая! Не волнуйся за меня и не лей слёз. Скоро увидимся. Твой любящий внук».

— Любящий внук… — Нарциссины глаза увлажнились.

— Засранец! — фыркнул Драко. И, наткнувшись на укоризненный взгляд матери, поспешил добавить: — Это я про Поттера.

*

После успешно прошедшего представления премьер-министру Великобритании нового референта по связям мистера Д. Л. Малфоя и последовавшего двухчасового обсуждения его доклада о новых подписанных договоренностях с правительством магглов, Гарри распустил свой штаб и решил взять паузу — отдохнуть, хоть минут двадцать. Но в дверь снова постучали, Уильям Мортон.

— Что еще? — Поттер досадливо обернулся, тряся обожженной кистью руки — пытался затушить спичку, от которой прикуривал у окна. Мортон положил на его стол папку с грифом “секретно”.

— Мне-то зачем? — Главный подошёл, поморщился. — Все эти дела — на заметку. Визенгамот отказал в следственных мероприятиях по подчинённым Бруствера. В принципе, правильно — они выполняли приказ законного Министра. — Поттер был зол, но прилагал максимум сил, чтобы не срываться на подчинённых.

— Тут дело особое. — Мортон сам развязал тесёмки на папке и открыл её. Гарри начал нехотя читать и удивлённо поднял брови:

— Чьё это личное дело?

Ни имени, ни фотографий в документах не имелось.

— Спецагент Фокусник. Судя по начисляемым ему ежемесячно деньгам, даже не назвал бы эти суммы жалованием, — правая рука Бруствера, не иначе. Посмотрите на миссии, которые ему поручались.

— Чьё это личное дело? — чеканя каждое слово, повторил вскипающий Поттер.

— Не знаю. Люпин уже поднял на уши весь секретариат, запросил архивы, лично встретился со всеми Брустверовыми людьми. Теодор умеет добывать информацию, но не в этом случае. О Фокуснике никто ничего не знает. Вот ещё отчеты по…

Гарри захлопнул папку и вздохнул:

— Всё позже! Значит, Билл, придётся ждать удара в спину, исподтишка. И не расслабляться ни на минуту. Ясно? Каким оружием пользуются фокусники?

Мортон озадаченно почесал щёку:

— Самым разнообразным. И неожиданным.

— Вот-вот...

— Ну тогда я пошел, шеф. — Следователь был бледен, даже желтоват от недосыпания и усталости.

— Погоди минуту, извини, вот вспомнил. — Гарри вернулся за стол, дёрнул за ручку среднего ящика. — Личное, но срочное. Хрень какая-то — видно после Мансениона образовалась брешь в магии, разделяющей наши миры. Не могу сейчас разбираться, и так голова пухнет. Это капрал Оллосоп забрал на моё имя в отеле, блин, забыл название… Проверь тихо. Шантаж. — Поттер швырнул на столешницу вскрытое письмо. — Следа магического нет, но чтобы маггл с волшебника бабло сшибал?! Ё…

— Читать? — Мортон с сомнением посмотрел на кресло. — Давайте я посмотрю у себя.

— Да, — у Гарри, видно, появилась новая идея, — пусть мне доставят тысячу фунтов стерлингов в золотом эквиваленте. — Он вдруг азартно улыбнулся. — Нет, сам возьму из фонда. Иди, Билли, поспи.

*

В бойницу Сталкера равнодушно заглядывала полная луна. Её неживой жемчужный свет быстро таял в комнате, где горели уютные свечи и потрескивал пышущий жаром камин.

— Голубые ирисы, голубые орхидеи, голубые лизиантусы. А он даже не был голубым. — Сай рассеяно вертел бутон, похожий на маленькие измятые крылья.

— Венки были красивые, — заметил Гарри, усаживаясь на подоконник стрельчатого окна. Молчание его выматывало, но о чём разговаривать с Саем после похорон Йосефсена, он не знал: любая тема казалась или бессмысленно-легковесной или чересчур тяжёлой, поэтому лучше молчать.

Впрочем, Сванхиль не выглядел слишком печальным и убитым горем, никакой вселенской скорби, скорее — потерянным и задумчивым. Опустошённым.

— Он должен был жить долго, до глубокой старости. — Лепестки в его ладони давно завяли и сморщились, но Сольвай всё перебирал их пальцами. Из-за глубоко натянутого капюшона толстовки Гарри не мог разглядеть его глаза и поэтому нервничал.

— Мы все должны. Долг — странная штука…

— Ты не понимаешь! — возмущённо взвился голос Сая. — Погибнуть мог кто угодно, но не Бамсе! Даже я мог — но не он!

— Прекрати. Ещё одно слово — и я силой волью в тебя Сонное. — Поттер подошёл и положил ему на плечо руку. — Может, пойдёшь в постель? Вторые сутки на ногах.

От тела любимого мальчика передалась частая дрожь, похожая на гудение высоковольтных проводов, шея и загривок у него были словно каменные. Гарри забрал бутон и положил на стол. Погладил Сая по спине. Тот будто не заметил, прикованный взглядом к голубому мёртвому цветку.

Гарри сел напротив и позвал на колени, но Сай не шелохнулся.

— Иди ко мне! — приказал Поттер. В ответ — отрицательное покачивание головой. — Не хочешь?

Резко встав, он рывком поднял Сольвая за руки, прижал к себе, стряхнул с него дурацкий флисовый «шлем». Тот не сопротивлялся, но и не отвечал. И был очень холодный, словно сильно замёрз.

— Озяб? — Поттер старался говорить нежнее. — Подложить в камин больше дров? Хочешь, заберёмся греться в бочку?

— Медвежонка нет, а я тебя хочу. Его нет, а я хочу трахаться. Смотрю на тебя — и каждое мгновение хочу. Я сволочь? Бессердечная тварь?

Гарри не нашёл, что ответить. Просто изо всех сил обнял и прошептал Саю в ухо: