Лекарство от здоровья (ЛП)

— Что ты видишь в ней? — спросил Ганнибал.

— Любовь, — ответил Уилл. — Он влюблен в мысль о смерти. И боится ее.

— Любовь и страх всегда идут рука об руку. Мы уже говорили о том, что люди склонны находить привлекательным то, что обычно осознается как что-то запретное.

Ганнибал вытащил из шкафа сухую одежду. Она пахла лавандой и явно принадлежала пожилому мужчине: брюки с высокой посадкой, мешковатые свитера. Возможно, Уиллу что-то подобное понравилось бы даже больше, чем выбранная Ганнибалом одежда.

Уилл прикоснулся кончиками пальцев к позолоченной раме картины.

— Она не запретна. Она неизбежна. Он знал, что она ждет его. Словно убийца, затаившийся у тебя дома. Как ты тогда сказал? Мы гуляем по крыше Ада.

— Обман себя безопасностью посреди разрушения.

Уилл кивнул.

— Она всегда выжидает у твоих ног.

— И художник предпочел осознать это.

— Больше, чем просто осознать. Ему нравилось об этом думать.

— Незаурядное отношение, — заметил Ганнибал.

— Ты же сам говорил, что некоторые люди влюбляются в то, что напоминает об их смертности.

— Я и вправду так говорил?

Он начал сушить полотенцем волосы Уилла, пока тот, нетерпеливо фыркнув, не отобрал у него полотенце, чтобы закончить вытираться самому. После этого не было никакой сложности убедить Уилла снять его промокшую одежду и переодеться в то, что принадлежало умершему. Отчего-то эта ситуация заставила Ганнибала слегка улыбнуться.

— Что? — поинтересовался Уилл.

— После всех этих разговоров о смертности сам видишь, кто одолжил тебе свой саван.

Уилл изумленно выдохнул.

— Ну не только мне. У тебя тоже все брюки промокли.

— Я могу подождать, пока мы не вернемся домой.

— Ни в коем случае. Если уж мне придется нарядиться в то, что принадлежит мертвецу, то и тебе тоже.

Ганнибал сдался с достоинством, натянув многострадальные черные брюки, слишком выцветшие и невыглаженные, чтобы сочетаться с остальной его одеждой. Они вместе уселись на краю кровати. Ганнибал завернул Уилла в одеяло, обнял и почувствовал, как его дрожь начала ослабевать.

Уилл изможденно положил голову на плечо Ганнибала.

— Прости, — сказал он.

— Тебе не за что извиняться.

— Есть за что. Я ведь весь вечер тебе испортил.

Ганнибал наклонился ближе и, целуя Уилла, прошептал ему прямо в губы:

— Нет. Я вовсе не жалею о сегодняшнем вечере.

========== Глава 10 ==========

На следующий день первым, что Уилл почувствовал, были запах кофе и прикосновение Ганнибала к его спине. Он перевернулся во сне, уткнувшись лицом в подушку. В уголке его пересохшего рта стекала слюна. Уилл вытер ее и простонал.

— Не целуй меня, — сказал он Лектеру. — Я просто отвратителен.

— Это никогда меня не останавливало.

Уилл в ответ на это только скорчил гримасу. А потом — еще сильнее поморщился, едва увидев бодрое и слегка удивленное выражение лица Ганнибала. Он взял поданный ему кофе и жестом приказал Ганнибалу уйти, но тот никуда не делся. Он уселся рядом с Уиллом на край кровати и потрогал его лоб.

— Ты горячий. Мне кажется, у тебя был жар ночью. У тебя уже была температура, когда мы уезжали?

— Не знаю. У меня нет градусника.

— А я что-то не догадался захватить с собой свой. Что ж, мы все равно скоро обо всем узнаем, — Ганнибал чуть наклонил голову и пристально посмотрел на Уилла. — Ты можешь кое-что для меня сделать?

— Наверное.

Ганнибал протянул ему блокнот и черную авторучку.

— Нарисуй часы.

— Зачем?

— Просто упражнение.

— Ну ладно, — пожал плечами Уилл. — А сколько сейчас времени?

— Время значения не имеет.

Уилл нарисовал то, о чем его просили, установив стрелки на девяти часах, и вернул блокнот Ганнибалу. Взглянув на рисунок, Ганнибал наклонился к шее Уилла и вдохнул его запах.

— Щекотно, — пожаловался Уилл.

— Я чувствую этот запах на тебе.

— Что? У меня… — Уилл застыл в ужасе, вспоминая новостные статьи о собаках, что могут распознать рак по одному лишь запаху. — У меня опухоль мозга? Что за запах ты на мне чувствуешь?

— Нет, рак пахнет совершенно по-другому. Думаю, это энцефалит.

— Ты можешь учуять энцефалит? Это… в этом причина? Галлюцинаций, всего этого?

— Галлюцинаций, лихорадки, — Лектер слегка постучал пальцами по бумаге. — Одностороннее пространственное игнорирование. И да, я уже некоторое время чуял что-то на тебе, но у меня недостаточно опыта работы с энцефалитом, чтобы идентифицировать его по одному только запаху. Раньше, бывало, я лечил от него пациентов, но обычно они были против того, чтобы я их нюхал.

Он вновь наклонился к Уиллу и провел носом по его шее легким, щекочущим прикосновением. Уилл рассмеялся и отпихнул его. Их взгляды встретились. Горло Уилла сжалось.

— Только и всего? — спросил он. — Со мной все будет хорошо?

В глазах Ганнибала читалась почти болезненная искренность.

— Я ничему и никому не позволю навредить тебе, Уилл.

*

Ганнибал отвез его в больницу «Оспедале дель Анджело» в Местре. Уилл пожалел, что вообще поел. Напряжение превратило завтрак в болезненный узел в желудке. Ему никогда не нравились больницы, и то, что он ни понимал ни единого слова, только усугубляло ситуацию. С Ганнибалом даже те врачи, что говорили по-английски, постоянно скатывались на медицинский жаргон, оставляя Уилла в одиночестве дрейфовать в море сомнений.

К полудню его осмотрели уже четыре доктора, и последний из них отправил его на МРТ. Он уже надел больничную рубашку и вставлял беруши, когда медсестра напомнила ему о необходимости снять кольцо. Уилл взглянул на полоску металла у себя на пальце. С тех пор, как Ганнибал подарил ему это кольцо, он его практически не снимал. Поначалу, прокручивая его на пальце, Уилл не был уверен, что оно вообще снимется. А когда он все-таки это сделал, то почувствовал странное сомнение, словно удерживающее Уилла от того, чтобы кинуть кольцо в небольшой пластиковый контейнер, который держала девушка.

— Это совсем ненадолго, — ободряюще улыбнулась она.

Уилл вставил беруши и позволил скормить себя аппарату МРТ. Последним, что он видел, был Ганнибал, наблюдающий за подготовкой к процедуре через окно обзорного помещения. Когда все закончилось, и Уилл вышел, Ганнибал все еще ждал его там.

— Как все прошло?

— Было громко.

Ганнибал взял его за руку и надел кольцо обратно на его палец.

Тот день почти полностью состоял из долгого, тревожного ожидания. Дольше всего пришлось дожидаться результатов МРТ. Они с Ганнибалом пили кофе из торгового автомата. Уилл сперва посмотрел на него с подозрением, но напиток оказался на удивление хорошим. Допив его, Уилл отщипнул кусочек от купленной ему Ганнибалом булочки.

— Нам нужно возвращаться, — сказал Грэм.

— Ты правда так считаешь?

— Я больше чем уверен, что Италию моя медицинская страховка не покроет.

— Я это даже обсуждать не стану.

— Но это ведь совсем другое, — возразил Уилл. — Это ведь не очередной костюм, часы или модное пальто.

— Да, другое. Но разве я не говорил тебе, что тебе не придется даже просить о том, в чем ты нуждаешься? Тебе совершенно точно нужно это, и ты это получишь.

Уилл так сильно сжал свой стаканчик с кофе, что его пластиковый ободок треснул.

— Если мы вернемся, тебе не нужно будет так тратиться, — пробормотал он, глядя на собственное расплывчатое отражение в кофе.

— Думаешь, я бы предпочел это? Нет, Уилл, я хочу заботиться о тебе.

У Уилла в ушах до сих пор слегка звенело: возможно, это были лишь отголоски МРТ.

Ганнибал дотронулся до его запястья.

— Тебе не нужно ничего решать сейчас. У нас даже диагноза еще нет.

— У нас есть твой диагноз.

— Мне бы не хотелось быть самонадеянным.

— Впервые за все время.

Ганнибал молча смотрел на него, поглаживая пальцами внутреннюю сторону запястья Уилла. Солнечный луч сверкнул, отразившись от их колец.