Лекарство от здоровья (ЛП)

— Это не важно, правда. Я в полном порядке. Просто стресс, ты ведь сам так говорил.

Ганнибал, казалось, принял такой ответ. Так и должно было быть, это ведь его чертов диагноз. Ничего не ответив, он притянул его ближе, пристраивая голову Уилла у себя под подбородком и целуя его в висок.

Уилл тяжело сглотнул. Как только возможность сбежать исчезла, все, чего теперь он хотел — быть как можно ближе. Ближе, чем это было физически возможно. Он вдруг представил тело Ганнибала таким же распухшим, как тот труп в лесу, но не от гниения, а из-за Уилла внутри него, в безопасности под его кожей. От этого его тело вздрогнуло, и лишь наполовину — от отвращения.

Ганнибал погладил его по волосам.

— Кто звал тебя? — спросил он. — За кем, ты думаешь, должен был следовать?

— Я не знаю, — повторил Уилл, но про себя подумал, что теперь знает. Голос вновь ожил в его голове с поразительной ясностью. Это Ганнибал звал его через годы, потерянный и одинокий, выслеживающий свою жертву в темном лесу.

Через несколько минут они вернулись к собравшейся под деревьями толпе. Уилл не понимал итальянского, но ему нравилось звучание этого языка, молчаливое ожидание людей, стоящих в темноте и Ганнибал рядом с ним, одновременно внимательный и заботливый. Лектер приобнимал его за талию весь остаток ночи, словно боясь, что Уилл опять забредет куда-нибудь. Уилл попытался внушить себе, что это раздражает, а не успокаивает, но у него ничего не вышло.

Когда все кончилось, зрители начали расходиться: кто-то — в одиночку, кто-то — по двое или трое. Никто из них не говорил ничего. Должно быть, все они были лишь призраками, тенями или воспоминаниями. К тому времени, как Уилл и Ганнибал вернулись к Мосту Дьявола, они уже вновь были одни. Все остальные растворились в ближайших улочках.

Стоя посреди моста, Уилл вглядывался в идеально-черную водную гладь. Ганнибал все еще был рядом с ним, все еще приобнимая его, теперь уже крепче.

— Я не собираюсь прыгать, — сказал ему Уилл. — Клянусь.

Секунду или две Ганнибал молчал, а затем тихо произнес:

— Я очень расстроился, когда понял, что ты исчез.

Уилл быстро взглянул на него, а затем снова начал смотреть на их отражения в воде.

— Необычно для тебя.

— Да. Я привык быть один.

— Даже когда ты с людьми.

— Особенно когда я с людьми.

— Иногда я пытаюсь разговаривать с тобой, когда ты не рядом. Читаю что-нибудь дома или на работе, поднимаю голову и… — сказал Уилл, пожав плечами.

— Я тоже так делал, — сказал Ганнибал. — Но то, что случилось сегодня… это было мучительно.

— Мне жаль. Прости.

— Я не пытаюсь заставить тебя испытывать вину.

— Просто хочешь, чтобы я это знал.

— Да, — ответил Ганнибал.

Уилл потянулся к нему и поцеловал. Их теплые, мягкие губы, соприкоснувшись, прильнули друг к другу.

— Тогда спасибо, что рассказал.

Ганнибал повернулся и, внезапно крепко обняв его, притянул к себе; рука Ганнибала лежала посередине спины Уилла. Он углубил поцелуй, делая его еще более страстным, почти ранящим, лаская изнутри языком рот Уилла. Казалось, это была попытка дать Уиллу то, чего ему так сильно хотелось совсем недавно: быть ближе, чем это вообще возможно, слиться полностью, без возможности расстаться.

Обещание Уилла «узнать» Ганнибала вновь вернулось в его мысли, нашептывая что-то на задворках его разума. С каждым днем он был к этому знанию все ближе, но до сих пор не представлял себе, что именно ему откроется.

Комментарий к Глава 8

Мост Дьявола в Торчелло также из-за его размеров называют Ponticello del Diavolo, что переводится как “маленький мостик Дьявола”, и автор фанфика считает это милым. Я с ней согласна :)

Всех поздравляю с наступающими праздниками)

========== Глава 9 ==========

Тем вечером, когда должна была состояться вечеринка доктора Алунни, Уилл изучал костюм, который Ганнибал приготовил для него. Он был немногим лучше лилового: ярко-синяя ткань, из которой он был сшит, слегка переливалась в отблесках света. Дополняли его темно-синяя рубашка и зеленый с серебристыми вставками галстук с замысловатым узором из накладывающихся друг на друга завитков.

— Я в этом буду выглядеть как злодей из бондианы, — сказал Уилл. — Или как павлин.

— Ты будешь выглядеть очаровательно. Ты всегда так выглядишь.

Ганнибал же полностью вырядился в черное: и костюм, и галстук, и рубашка были именно этого цвета. Беспросветно, зловеще и даже слегка похоронно. Уилл старался не пялиться на него чересчур открыто и не прикасаться к нему слишком много. Но несмотря на все свои лучшие намерения, он постоянно ловил себя на том, что вновь держится за узел черного шелкового галстука с шотландским узором и притягивает за него Ганнибала ближе, чтобы раз за разом целовать его.

— Обычно ты такое не носишь, — заметил Уилл.

— Тебе нравится.

— Так вот почему ты это выбрал?

— Нет, — ответил Ганнибал. — Я оделся так, чтобы ты выделялся на моем фоне. Как и должен.

— Что-то мне не кажется, что из нас двоих выделяться буду именно я.

— Это потому, что ты понятия не имеешь, как на самом деле выглядишь, — Ганнибал слегка прикоснулся губами к чувствительной коже за ухом Уилла. — Живой, юный и полный сил.

— А что тогда ты? Призрак смерти?

На лице Ганнибала промелькнуло выражение, которое Уилл не успел распознать: Лектер слишком быстро вернул себе контроль.

— Да, что-то в этом роде.

— Некоторые люди предпочли бы именно это.

— Всегда есть те, кого привлекают размышления о смертности. Кстати говоря, если ты взял с собой тот набросок из чехла телескопа, можешь показать его доктору Алунни. Она изучала множество разных склепов по всей Европе.

— Ее привлекают размышления о смертности?

— Для нашей с ней области деятельности это общий недуг.

— И для моей — тоже.

Но, по правде говоря, глядя на Ганнибала, он видел вовсе не напоминание о смерти. Что-то в этом строгом черном цвете и простом покрое словно выводило самого Ганнибала на передний план, в кои-то веки делая его заметнее, чем его костюмы. Это было все равно что видеть его обнаженным.

*

Ганнибал и Уилл добрались до дома доктора Алунни на водном такси. Это путешествие было гораздо короче, чем до Торчелло — всего лишь пришлось пересечь воды, окружавшие площадь Сан-Марко. С борта лодки они вышли на износившиеся каменные ступеньки, постоянно обтачиваемые волнами прилива и позеленевшие у основания от морских водорослей.

Доктор Алунни поприветствовала их у входа и пригласила пройти в небольшой зал, где люстра из выдутого в форму стекла занимала половину потолка, а полы были покрыты черной и белой плиткой. Гладкие обои почти полностью были завешаны картинами: они висели бок о бок, и их не объединяла никакая определенная тема — только личные предпочтения хозяйки дома.

— Тебе придется сыграть для нас что-нибудь чуть позже, — заявила она Ганнибалу. — Но для начала я, конечно, дам вам немного времени развлечься. А теперь прошу меня извинить, мне кажется, я слышу, как Рамзес пытается съесть что-то, что не должен.

Где-то вдалеке Уилл слышал неприятный хруст разгрызаемой острыми зубами кости. Он уже боялся, что был единственным, кто его заметил.

Начало вечера было почти привычно ему по походам в оперу, и Уилл нашел в этом дополнительное умиротворение, усиливаемое языковым барьером. Кто-то из гостей, как и они, говорил по-английски, но большая часть говорила на итальянском и французском, а сам Ганнибал предпочитал общаться с наиболее эксцентричными из них: мужчиной, что говорил только по-немецки и совсем чуть-чуть — по-итальянски, и женщиной из Японии, которая, казалось, говорила на неограниченном количестве языков, судя по тому, как она во время разговора постоянно переключалась с одного на другой, но не на французском и не на итальянском.

Уилл был не против. Ганнибал взял его за руку еще в самом начале вечера, так что они определенно ни от кого не скрывались, и он был счастлив прижиматься к Лектеру и всюду следовать за ним. Это давало ему возможность рассмотреть картины, разнообразие которых варьировалось от детских рисунков жаб до чернильных набросков и карикатур, а также огромных, занимающих большую часть стены написанных маслом произведений живописи.