Лекарство от здоровья (ЛП)

— Когда мы вернемся, опера для нас уже не будет прежней. Карсон собирался рассказать всем, что я… Не тот, кем меня считали.

— Да, скорее всего. Будешь скучать по той версии себя?

— А ты?

Ганнибал ласково погладил его волосы, убирая их с лица.

— Буду ли я скучать по тебе, цепляющемуся за мою руку и восторженно глядящему на меня своими сверкающими, как звезды, глазами?

— Да не так все было.

— Боюсь, что именно так. То еще представление было.

На самом деле это было вовсе не представление, и Уилл был уверен, что Ганнибал знает это. Лектер потянул за пояс его халата и скользнул рукой под ткань, что отвлекло Уилла от дальнейших возражений.

— Холодно. Перестань.

Ганнибал обвил Уилла обеими руками и притянул к себе на колени. Волосы чуть ниже его живота щекотали чувствительную кожу шеи Уилла. Уилл поежился, сдерживая смех.

— Мне ты кажешься достаточно теплым, — сказал Ганнибал.

— Ну правильно, ты ж меня прямо на себя уложил.

Секунда — и он уже лежал на спине, а Ганнибал — на нем, выглядя страшно довольным собой.

— Смешно, — сказал Уилл.

— Все еще мерзнешь?

— Нет, не мерзну. Просто задыхаюсь.

Ганнибал на мгновение навалился на него еще сильнее, а затем снова перевернул их, так, что теперь Уилл был зажат между телом Лектера и спинкой дивана.

— А теперь? — снова спросил Ганнибал, укрывая одеялом их обоих.

Уилл улыбнулся ему, наконец-то сдавшись.

— Так — вполне хорошо.

— Тогда не мог бы ты полежать спокойно и дать мне дочитать?

— Я мог бы в душ пойти. Я пришел только про костюм поныть. Миссия выполнена.

— Нет, — сказал Ганнибал, прижимаясь к Уиллу всем телом и удерживая его на месте. — Оставайся тут.

— Ну ладно.

— Вот и хорошо, — Ганнибал снова взял в руки свой планшет и разблокировал экран.

Уилл не видел, что именно тот читал. Он мог смотреть только на то, как на его лице отражалось свечение экрана устройства. Он снова уселся и начал устраиваться поудобнее на том небольшом пятачке, что выделил ему Ганнибал. В груди его разливалось странное тепло, и оно не имело ничего общего ни с одеялом, ни с теплом тела Ганнибала, и он замер, пытаясь понять, что именно было этому причиной. Нега, но не только она. Чувство принадлежности, уверенность, что он наконец-то оказался там, где и должен быть.

Ганнибал взглянул на него поверх своего планшета.

— Хочешь узнать, как продвигается расследование того дела, которым ты занимался до поездки?

Уилл уставился на него. Он забыл о деле. Забыл о работе. И даже сейчас ожидаемое чувство вины не нахлынуло. Дом теперь казался другим миром.

— Нашлось еще одно тело? — спросил он.

— Нет. Большая часть статьи — вода. ФБР продолжает расследование, и так далее.

Уилл нахмурился.

— Что ты там такое читаешь?

Он повернул экран на себя и увидел логотип «Tattlecrime».

— Ганнибал, перестань. Ты же ей рейтинг своими просмотрами поднимаешь.

— Раз уж я эту статью уже открыл, то имею право хотя бы дочитать, тебе так не кажется?

Уилл вовсе так не считал, но Ганнибал уже снова углубился в чтение и ни на что больше не отвлекался. Уилл видел ненасытное внимание в его глазах и легкую складку между бровями: весь мир словно перестал для него существовать.

В такие моменты, как этот, Уилл мог думать о детстве Ганнибала со своего рода облегчением. Потеря семьи, охота на убийцу его родных, его поедание. Не будь всего этого — Уиллу пришлось бы искать другое объяснение такому пристальному интересу, и он боялся того, что мог бы узнать.

*

Уилл снова дал Ганнибалу себя побрить перед тем, как они вышли из дома. Ганнибал медлил, любуясь изгибом его челюсти. Одним пальцем он приподнял подбородок Уилла, обнажая шею и глядя на пульсирующую артерию на ней. Лектеру вдруг подумалось, что было бы очень легко привыкнуть к такому ритуалу.

После этого Уилл безо всяких жалоб или напоминаний надел лиловый костюм, а к нему — лавандовую рубашку с серебристым галстуком. Ганнибал окинул его взглядом с головы до ног, любуясь.

Уилл расправил манжеты. — Я нормально выгляжу?

— Ты действительно спрашиваешь или просто хочешь, чтобы я сказал тебе, какой ты красивый?

Ганнибал смотрел на его лицо, пока тот изо всех сил пытался придумать ответ: губы Уилла чуть приоткрылись, а взгляд тут же опустился в пол.

— Может, и то, и другое, — наконец ответил Уилл. — Это плохо?

— И вовсе нет, — возразил Ганнибал, целуя его руку. — Этот цвет тебе идет. Ты удивительно прелестен, как и всегда.

Уилл ничего не ответил, но того мягкого застенчивого взгляда, выражавшего одновременно смущение и удовольствие, которым он одарил Ганнибала, было вполне достаточно. Он отвернулся, пытаясь скрыть свой румянец и надевая пальто.

Они сели в водное такси, едва солнце начало тонуть за горизонтом на западе, плавно опускаясь в темные, подернувшиеся рябью воды. Большую часть пути Уилл смотрел в окно. Острова скользили перед ними, едва различимые после захода солнца.

Через какое-то время они высадились в Торчелло неподалеку от главного канала. Дорога от него явно была заброшенной. Возможно, они были единственными на этом острове.

— Странноватая какая-то вечеринка, — заметил Уилл. — Куда мы идем? К кому-то домой?

— Терпение. Ты скоро все сам увидишь.

Солнце уже село. Ветер с моря в течение дня становился все сильнее и сильнее. Он вклинивался в просветы между зданиями, пока они шли. Он дул настолько сильно на Мосту Дьявола, что, едва ступив на него, оба пошатнулись.

Уилл вдруг остановился, глядя на воду. Ганнибал взял его за руку, желая поторопить.

— Какое-то здесь все слишком готическое, — сказал Уилл.

— Говоришь так, стоя на Мосту Дьявола с развевающимся на ветру плащом.

— Это пальто, и оно недостаточно длинное, чтобы развеваться на ветру. Почему он называется Мостом Дьявола?

— Кто знает? Много мостов так называется.

— Дьявол повсюду, — тихо сказал Уилл.

Ганнибал кивнул на пару обетных свечей, горящих на кольях проволочного забора, который отгораживал частный сад.

— Мы пришли.

Где-то далеко, возможно, из какого-то кафедрального собора, или доносясь через воду прямо из Бурано, зазвонил колокол. Они проскользнули в ворота и присоединились к небольшому скоплению молчаливых, скромно одетых людей под деревьями. Ветер качал их кроны, и гниющие листья под ногами источали густой аромат молодой почвы.

Множество фонарей висело на ветвях деревьев. Их бледное пламя не слишком-то хорошо освещало окрестности. Люди смешались в темную движущуюся массу, частью которой стали и Ганнибал с Уиллом. Даже если бы сегодня была видна луна, ее бы все равно заволокло облаками. С полуразвалившихся стен на них смотрели высеченные из камня лица: одни — зловеще усмехающиеся или кричащие от ужаса, другие — с плотно сомкнутыми губами и уже неразличимыми чертами.

Никто не говорил ни слова. Удар чем-то деревянным по камню эхом разнесся над садом. Ганнибал чувствовал, как застыл и напрягся Уилл позади него. Голос во тьме начал вещать о приближении к городу Дит, но в мыслях Ганнибала были лишь слова, выгравированные на кольце, которое он подарил Уиллу: «Земную жизнь пройдя до половины, я очутился в сумрачном лесу».

Теперь и они здесь были, среди этих более или менее обреченных душ, в темном лесу, соединенные словами и влажным ветром, пробирающим до костей. Со всех сторон от себя он слышал, как остальные топтались, ища более устойчивую почву: их ботинки увязали в листьях и мягкой грязи.

Он наслаждался происходящим так же сильно, как и вообразил себя с того самого момента, как доктор Алунни рассказала ему об этом мероприятии, и надеялся, что Уилл оценит символизм, даже если претенциозность и раздражала его. В это мгновение Уилл стоял позади него, прислонившись к плечу Ганнибала и пряча руки от холода в карманах. Ганнибал сложил руки за спиной и мысленно покинул тело, перенося это место и это мгновение в рощу, отделявшую небольшой лес от садов возле его Дворца Памяти.