Дожить до рассвета (СИ)

- Ты хочешь стать ужином? – он вскинул голову. – Хорошо.

В один прыжок Ганнибал перемахнул стол, а Уилл бросился прочь. Вендиго нагнал его в зале, но человек вывернулся из хватки, рассекая ножом щёку Ганнибала и лишь сильнее его раззадоривая. Вендиго зашипел и отскочил, но снова бросился на Уилла, повалив его на пол. Потасовка продолжилась, как внезапно Грэм изловчился и вогнал остриё в плечо демона. Вендиго отстранился, а Уилл бросился в прихожку, где под половицами пару дней назад нашёл ружьё. Вскинув тайник, он крепко вцепился в оружие, направив его на подоспевшего Ганнибала, и решительно произнёс:

- Не приближайся ко мне!

Ганнибал, вбежавший в прихожку, удивлённо замер и недоверчиво посмотрел на человека, понимая, что тот времени даром не терял. Облазил весь дом, нашёл тайники – впрочем, чего ещё он ждал от ясновидящего? Хитрый малец явно не был так напуган, как желал показать, иначе сидел бы в своей комнате тише мыши и не лез, куда не просят. Могло ли это ружьё причинить существенный вред демону? Скорее всего, они оба не знали ответа, но, тем не менее, вендиго не спешил приближаться к разозлённому Грэму.

- Опусти, - произнёс Ганнибал уже спокойнее и поднял руки. – Или стреляй, иначе я убью тебя, человек. Ты ещё не понял? Нельзя атаковать нас, за это ждёт немедленная смерть…

- Да мне плевать на твои звериные инстинкты! – дрожащим голосом отозвался Уилл, а вот в руках его не было дрожи. – Просто дай мне уйти! Иначе пущу пулю прямо меж глаз!

- Я не могу отпустить тебя, - мотнул головой вендиго, решительно смотря в ответ на человека. - Ты мой!

- Можешь! - заверил Уилл. - Просто отпусти! Я сбегу, ты и следа моего не почуешь, просто дай мне свободу, ты и так растоптал меня дальше некуда!

- Растоптал… - удивлённо повторил вендиго и нахмурился. - Так чего же ты не стреляешь, человек?

Уилл и сам не знал ответа на этот вопрос: в глубине души его колотило от обиды, но крохотные нотки благодарности за освобождение из бункера, хлеб, воду и кров явно были сильнее, или же Грэм просто ещё не готов был стать равнодушным убийцей.

- Я сохраню тебе жизнь, - уже тише произнёс он. - Просто… дай мне уйти! Не преследуй меня. Ты же зверь? Вот и прислушайся к инстинктам! Жизнь за жизнь, а свободу я себе отвоевал.

Ганнибал нахмурился, явно не находя аргументов, чтобы поспорить с человеком. Он мрачно смотрел на него, и Уилл готов был поклясться, что в звере произошла перемена, но какая именно, он не знал и знать не желал.

- Там метель,ты погибнешь. И не знаешь дороги… - попытался успокоить человека Ганнибал, но ответом ему было громкое:

- Да пошёл ты!

С этими словами Уилл выскочил на улицу и побежал со всех ног, прямо навстречу лютой метели. Смерть от обморожения казалась ему лучшим исходом, чем плен у чудовища.

***

Уилл, сжимая в руках ружьё, со всех ног бежал как можно дальше от дома вендиго, пока не понял, что его не преследуют. Он остановился, чтобы отдышаться, вдохнуть полной грудью и полюбоваться природой в предвкушении свободы и возвращения домой. Стоя по колено в снегу, Грэм с шальной улыбкой на губах наблюдал за багряным обжигающим рассветом и думал о доме и друзьях. Джек не мог бросить его тут, не мог просто так сложить руки! Его искали, и вот теперь Уилл шёл навстречу людям, зная, что скоро встретит поисковый отряд. Ждала ли его возвращение Молли?.. Уилл не любил её, но скучал по атмосфере нормальности, которую приобретал рядом с этой женщиной. Только она теперь могла залечить его раны и помочь забыть о днях, прожитых с вендиго. Ведь здесь каждый прожитый день был в долг.

Уилл уже миновал черту леса и заприметил горы, мимо которых они шли с Ганнибалом. Следовало лишь обогнуть их, чтобы не нарваться на вендиго и их бункер, а там и до дома будет рукой подать, несмотря на круг, который придётся сделать. В лучшем случае - путь займёт сутки. Отдышавшись, Грэм поспешил к подножью гор. О том, что не надел куртку, он пожалел сразу же, но решил, что пристрелит оленя и освежует его, чтобы спрятаться в окровавленной шкуре. Кровь отпугивает - так, кажется, говорил Ганнибал?

Думая об этом и ощущая прилив счастья, человек спустился по склону и обогнул гору, как внезапно разглядел внизу под утёсом небольшое поселение, окружённое высоким забором. Когда они ранее шли от бункера с Ганнибалом в лесной домик, этого города Грэм не видел. А сейчас сердце человека забилось сильнее, и дыхание его сбилось от волнения. Где-то там недалеко были люди! Уилл со всех ног помчался вниз, скользя по снежному склону, так как знал, что ему помогут там, а позже и вовсе направят с сопроводительным отрядом домой.

Уилл, как в детстве, бежал и бежал, пока не достиг высоких прочных ворот. На его лице сияла счастливая улыбка, и юноша даже восторженно подпрыгнул, пока внезапно не замер, видя, что врата приоткрыты. Люди никогда не оставляли ворота открытыми, только если не выпускали или не впускали отряд.

Но никого видно не было.

Улыбка медленно сползла с лица человека, и Грэм осторожно прошёл вперёд, заглядывая в приоткрытую щель. Под ногами его скрипел снег, и это был единственный звук в абсолютной неестественной тишине. Улицы были пусты, свет в домах не горел, трубы не дымили. Это можно было объяснить тем, что сейчас ранее утро, но ясновидящий понимал, что даже его способности не нужны, чтобы сделать вывод: тут что-то произошло. Уилл робко прошёл в ворота, опасливо озираясь, и под его ногами предательски хрустнули ветки. Человек глянул себе под ноги и увидел рядом с хворостом чью-то тряпичную куклу. Визитёр наклонился, поднял её и заметил на платьице пятнышки крови.

По спине человека пробежал холодок.

Сжав куклу, Грэм неспешно и осторожно двинулся дальше, вдыхая морозный воздух и всматриваясь в лёгкую дымку тумана. Становясь на цыпочки, он заглядывал в окна домов или приоткрытые двери, пытаясь встретить хозяев жилищ. От одного дома Грэм резко отшатнулся, так как в нос ударил настолько зловонный запах разлагающейся плоти, что терпеть его было невозможно. От собственного резкого движения Уилл споткнулся и упал в сугроб за мусорными баками, как внезапно услышал хруст снега от чьих-то шагов. Грэм даже перестал дышать, - он лишь напряжённо всматривался в пустоту, как внезапно из-за дома, пошатываясь, показался силуэт людоеда. Тварь усиленно пыталась отгрызать кусок от чьей-то гнилой руки, и Уилл всё понял: город был истреблён.

Зажав себе рот рукой, чтобы скрыть тяжёлое от шока и горя дыхание, он отполз за угол, пока людоед его не увидел, встал на ноги и помчался прочь. Куклу он обронил у самых ворот, там же, где и нашёл. С виду могло показаться, будто игрушка ждёт свою молодую хозяйку. Ждёт и никогда не дождётся.

А Уилл, столкнувшийся со столь ужасной правдой, бежал и бежал, как можно дальше от проклятого города, пока не вернулся к горе, на которую ориентировался прежде. Нужно было спешить домой.

Внезапно ясновидящий явственно ощутил угрозу и резко обернулся, встречаясь с голодным и диким взглядом людоеда. Напротив него, выдыхая пар изо рта, стояла тощая тварь, потерявшая всякие человеческие черты. Когда-то, десять лет назад, такая уже нападала на Уилла и его подругу, и именно это нападение свело ясновидящего с Джеком. Безумный взгляд красных глаз, когда зрачок был не больше миллиметра, впился в человека, а с приоткрытого рта на снег капнула слюна. Клыки могли разодрать кого угодно, и Уилл лишь тихо выдохнул, замечая острые, как скальпель, когти. Грэм видел результат “трудов” подобных людоедов: они заживо потрошили свои жертвы и пожирали их, под тихие безумные мольбы о помощи. Страшнее смерть могла быть лишь в огне, и человек сделал шаг назад, поднимая ружьё, а тварь в один прыжок сократила разделяющее их расстояние. Раздался выстрел. Человек промахнулся.

Обезумев от соблазна убийства, когда пуля прошла мимо, тварь зарычала и оскалила зубы. Уилл увереннее сжал ружьё и уже практически второй раз нажал на спусковой крючок, как внезапно людоед молниеносно бросился на него, хватая за груди и ловко перебрасывая через себя, прямо в сугроб. Ружьё отлетело в сторону, а Грэм не успел вскочить на ноги, как тварь запрыгнула на него, угрожающе скалясь и явно желая впиться в шею человека. Однако человек успел выставить вперёд руку для защиты и округу сотряс его крик, когда острые зубы впились в кожу, прокусывая ее до крови и пытаясь отгрызть кусок.