Кrom fendere, или Опасные гастроли (СИ)

«Придётся стать конкретным меломаном, а то чего это я узнаю о новых песнях Сая последним и случайно?» — подумал Гарри и улыбнулся. Домой!

*

В начале полёта явно скучавшие Альбус и Лили еще пытались себя развлекать, как могли: нехитрыми играми на своих дифонах, регулярным заказом напитков и просмотрами фильмов, но бросали, не досмотрев и до половины. Они сидели на местах «А» и «В», у иллюминаторов, а притворившийся спящим Джей делил средний ряд с отцом и еще какой-то дамой с высокой прической. Лили, так и не сумев заснуть, покрутилась с полчасика и тихонько обратилась к брату:

— Вот как ты считаешь, Сванхиль — распутник?

— Конечно, он же много путешествует, ну там гастроли, записи...

— Я серьезно! Вот нам он всем очень нравится, и магглам, у нас половина Хога в него влюблена, а он же так развратно себя ведёт. И группа — наркоманы. А папа говорит, что наркотики — одно из самых опасных зол на земле. Я статью от Лизи Горбингс получила из последнего «Пророка», хочешь прочесть, у меня на букашке (1)?

— Да что читать, всегда такое пишут. Понимаешь, это публику как раз и привлекает.

— Ты же был на концерте, видел вживую. Ну он же... с мужчинами спит, — еще понизив голос, прошептала девочка. — Я всё понимаю, любовь разная бывает, но это уже не имидж, а настоящий разврат. Он молодежь портит. Вдруг все по его примеру станут геями? Тогда и дети рождаться перестанут!

— Раньше ты так не считала, — намекнул Ал.

— Ой, ну я же не про тебя, Альк! — Она покраснела, но являя уизлевские гены, напористо продолжила, в обличительном азарте повышая голос: — А всё-таки это гадко! Ты так говоришь, потому что ты и твоя Мати...

— Моя математическая голова просчитывает и учитывает все обстоятельства. — Нахмурился Альбус. — Не вижу ничего ужасного ни в однополых связях, ни в шоу бизнесе. А Сольвай безумно талантлив, и музыка у них отменная. Настоящая, искренняя и сильная. А в жизни...

Джею спор младших о Сае был неприятен, но не волновал. А вот развратник ли другой, чернявый, длинноволосый, член, тьфу, участник группы «КF», волновало, и даже очень.

«Развратник, конечно. Как иначе с его внешностью, популярностью и харизмой, — решил обреченный... обрученный курсант. — И чем это грозит мне, Джеймсу Поттеру?». Вот о чём он задумался и к концу полета просто озверел от раздумий.

*

— Лилища, — притворившись только проснувшимся, Гарри протянул руку через ряд к дочери. — Дай мне с фонами твою букашку, хочу какую-нибудь транс-медитивную программу послушать.

— А ты умеешь, пап? — влез Альбус.

— Что ты отца за кретина-то держишь? — подал голос в защиту Джей. — На, пап, возьми мой, мне всё равно без надобности, спать буду; уже осточертело, ей-Мерлин, как овощи: то есть, то спать.

Найти композицию “Вальс” было плёвым делом, её крутили все музыкальные станции, а вот стереть из истории прослушивание не удавалось; потом Гарри подумал: «А зачем? Джеймс так своими проблемами занят, что ничему не удивится, ну подумаешь — песня...» И вдруг сообразил, что на пару со старшим сыном подцепил двух мотыльков... Ну и наворот! Дальше Поттер думать не стал, даже запретил себе, просто послушал ещё пару мотыльковских песен, которых до этого не знал. Одна как-то не понравилась — слишком злая, а вторая зацепила мелодией и виртуозным гитарным соло. Тьфу, вот хочется гитариста похвалить, талантище же, а теперь язык не поворачивается. Как же неприятно чувствовать себя адептом двойных стандартов.

Ну ладно, всё — входим в воздушное пространство Родины. Под мелодию чертовски красивого вальса, привязавшуюся теперь, похоже, надолго. И голос Сая, почему-то чуть хрипловатый, как будто какой-то ком перекрывает исполнителю глубину диафрагмы... Так и хочется кого-нибудь обнять, подхватить и закружить легко в танце... Или не кого-нибудь...

Вальс

Раз... Два... Три! (Поехали!)

*

Дома... Вечер... Ты говоришь: “Пойдем в кровать”.

Томно... Ветер... И просто невозможно спать.

Только... Верю... На остальное наплевать.

Дай мне... вечность, чтоб эти губы целовать!

Припев:

Уходит день — пускай идет куда подальше.

Закроем дверь и, не скорбя о настоящем,

Сыграем страсти тихий джаз, как раз о нас,

Исполним секса нежный вальс. И раз...

Раз... Два... Три...

Столько... Звука... У нашей ночи нет конца.

Звезды — суки... летят шрапнелью у лица.

Светит скупо Луна, как ободок кольца.

Столбик скуки... стряхнем, как пепел у крыльца.

Припев:

И вот мы вместе, ты уже снимаешь галстук.

И яхты рук шальных закладывают галсы,

По морю тела посылая волны ласки,

И в венах кровь танцует вальс. И раз...

..........................................................................................

(1) Букашка — к 2020 году модифицированный гибрид ноутбука и планшета со стерео звуком и трехмерным изображением. (Завидно?)

*

«Америка покорена, раздавлена и напугана любовью к Мотылькам!!!» — в это самое время версталось для передовиц большинства газет и глянцевых еженедельников Нового Света...

Даже через плотно закрытую дверь гримёрки проникал рёв обезумевших фанатов, свист, звуки полицейской сирены.

— Так, хватит жра... лопать! Скоро в сценические костюмы не влезете, господа нехорошие. Сели быстренько кружком, тётя Свечка будет политинформацию проводить. — Джимми растолкал спящего Сая и угнездился на виниловом подлокотнике его кресла, разложив на коленке стопку газет и журналов. — Всех касается, не коси под уставшего работягу, командир. Вот что пишет «Нью-йоркер» и «Пресс тудей»... Мать твою, Мати, быстро упала, отжалась, а не прижалась и упала! — шикнул он на Вантуле, от усталости неловко привалившуюся к его ноге. — Собьешь с пьедестала. Ну, прямо как дети недрессированные!

— Лапу давать? Пи-пи по свистку? — спросил Кит. — Или сразу в морду услужить? Что раскомандовался, у нас вопли вопить только Саю положено, у него это красиво получается.

— Что было положено, то должно встать. Потыкайте там Гуля, вдруг живой? — Ульмер кивнул на Кима, валяющегося в серебристом костюме с малиновым шлейфом прямо на голом полу.

— Сам в шоке, — вдруг отозвался тот, почему-то басом, приоткрыв один глаз. — Вот по всем правилам не должен вроде. Папу помню, маму знаю, родственников целый вагон — никто не разлагается, живехоньки-здоровёхоньки, а говорят, вампиры — нежить. Как понять?

— Так, личные вопросы, товарищ кровосос, это второй пункт повестки дня.

— Не, это по продовольственной части, — присоединился, зевая во всю пасть, Бамси.

— А вас, член в ячейке, Александр Йосефсен, и ваше аморальное поведение, подрывающее безупречный, я бы сказал, светло-голубой и незапятнанный имидж коллектива, мы обсудим позже, на закрытой части заседания.

Медвежонок заржал:

— Ну тогда я пока тоже полежу, у меня спячка начинается.

Свечка хотел пнуть его свободной ногой, но покачнулся и продолжил:

— Ударник трахального труда, дорвался!

— Не, ударник у нас ты! — Хихикнул тот. — Тык да тык! А ритмичный скрип кровати — новая тема в арсенале звуков ударных инструментов?

— Не нарывайся, Урс (2), шкуру сдерёт — будешь голым по сцене плясать, — якобы шепотом посоветовал Сольвай по-датски. Шутки на родном языке получались смачней, да и телохранителям, которых пришлось нанять из-за участившихся нападений на группу, были непонятны, значит, и не обидны.

— Я ж несу вам свет знания, оболтусы! — перетряхнув пачку развернутых на рецензиях и статьях о «Кром Фендере» газет, строго рыкнул Джимми.

— Свечечка, неси скорей, а то писать очень хочется. — Матильда пересела к Андрису и сунула ему щетку. — Расчеши меня пока, а? А то я с блёстками переборщила.

— Ладно, валяй, неси там, чего хотел, всё равно охране еще минут сорок фанатов разгонять. — Сванхиль поёрзал на жестком сидении и подпер голову рукой. — Слушаю.