So desperately (СИ)

Жар, который бросается в лицо Луи, стоит ему увидеть ответный взгляд мужчины, вовсе не от стыда. Где-то в груди расширяются молекулы кислорода, давят изнутри на рёбра, и шоколад встаёт поперёк горла. Луи давится воздухом, давится конфетами, когда мистер Стайлс смотрит на него полными тёмного огня глазами.

Он выглядит ещё более внушительно, когда поднимается из-за стола, и Луи уже предчувствует этот властный рывок, с которым его поставят на ноги. Предчувствует и желает. Но стоит мужчине сделать шаг в сторону постели, как за дверью слышится возня: громкий топот ног на деревянной лестнице и испуганный голос Лиама, пытающегося удержать кого-то.

Дверь отлетает к стене, бьётся золочёной ручкой о деревянные панели, и в помещение врывается девушка. Луи сдвигается за угол кровати, стараясь привлекать как можно меньше внимания, но испуганных глаз от неё не отводит. Лиам в ужасе замирает позади, понимая, что больше ничего не может сделать, а когда она цепляется ухоженными руками в полы пиджака мистера Стайлса, Пейн бледнеет и отступает.

— Я не смог удержать её, сэр…

— Всё в порядке, Лиам, иди, — Гарри приобнимает её рукой за плечи, кивает подчинённому. — Здравствуй, Виктория.

— Помогите мне, умоляю Вас, помогите!

Девушка едва дышит, и только сейчас Луи замечает, насколько испачканы её светлые туфли, будто она бежала по грязи, не разбирая дороги. Щёки покрыты некрасивым румянцем, рваными розовыми пятнами, а под глазами залегли тени. Она тяжело дышит, и грудь её вздымается и опадает чаще, чем бьётся сердце Луи.

— Расскажи мне по порядку, милая, — мужчина подводит её к столу, прижимает к себе. Луи молча наблюдает за тем, как его сильная, уверенная ладонь скользит по дрожащей спине, успокаивая.

— Нет времени, сэр! — её голос ломается, в нём звенит истерика, разрывая полотно воздуха визгом. — Они убьют моего отца.

— Кто убьёт твоего отца, Вики?

Мистер Стайлс склоняет голову набок, как делает всё в этой жизни, с лёгкостью, добытой практикой, с небрежным искусством, а Луи прижимается щекой к кровати, не отрывая завороженного взгляда от развернувшейся сцены. Девушка в руках гангстера выглядит ещё более хрупкой, его широкий размах плеч оттеняет низкий рост и тонкость рук. Луи кажется, что она из хрусталя, и это чувство только усиливается, когда мистер Стайлс смотрит на неё с несвойственной ему нежностью.

— Эти люди, сэр. Они явились внезапно! Несколько машин окружили дом, у них в руках были автоматы, — она трясётся в объятиях гангстера, и он крепче сжимает руку вокруг женских плеч. — Папа сказал мне бежать, и я сделала это.

Луи с колотящимся в рёбра сердцем смотрит на Гарри, и дикая, жестокая догадка пронзает его голову насквозь, но голова гангстера чуть дёргается в сторону, предупреждая, и слова застревают внутри, запертые в оцепенении. Мягкие губы мистера Стайлса касаются её виска, и девушка жмётся, доверчиво льнёт к его телу, пока правая рука мужчины незаметно для неё тянется к верхнему ящику стола.

— Всё будет хорошо, Виктория, — сладко шепчет он в её кожу, и плечи расслабляются, её покидает напряжение последних часов. Девушка верит ему, но дуло пистолета упирается в живот, и прежде, чем кто-то из них успевает хотя бы вздохнуть, звучит выстрел.

Тёмные глаза мистера Стайлса — сама смерть. И сейчас эта смерть смотрит в лицо Луи, заглядывает в его покрытую холодным потом душу, пока хрупкое тело девушки, будто в замедленной съёмке, падает на пол. Мальчишка успевает зацепиться взглядом за расплывающееся на её белой одежде пятно крови, отвратительно алое, а потом переводит взгляд на мужчину, тяжело сглатывая подкатившую к горлу желчь.

Без слов гангстер кладёт пистолет на стол, перешагивает тело на полу, и Луи в ужасе вскакивает с пола, рассыпая конфеты на ковёр.

— Нет, — шепчет он, а глаза будто приросли к её аккуратным ступням, обутым в испачканные грязью лодочки. — Нетнетнет!

— Луи.

Этот тон отрезвляет, заставляет заткнуться. Гарри протягивает руку и больно впивается в локоть пальцами, тянет к себе. Луи в ужасе осознаёт, что находится в тех же смертельных объятиях, что и девушка минуту назад. Колени подгибаются, но мужчина сжимает крепко, будто старается удержать не Луи, а себя.

— Сэр? — Лиам входит в кабинет на один шаг, замирает у порога; смотрит на Луи, игнорируя труп, а гангстер, даже не поворачиваясь, отдаёт свой приказ.

— Уберите её, — пустой на эмоции голос звучит у кожи Луи, и шатен тяжело сглатывает. — Утром Нортон должен быть у меня. Он сильно облажался сегодня.

Ассистент кивает и уходит. Долгую минуту, за которую руки Гарри не покидают его тела, не сдвигаются ни на дюйм, Луи продолжает разглядывать ноги мёртвой девушки. Ему кажется, что этот вид навсегда впечатался в его память, а живой, полный тревоги голос ещё звучит в голове.

Страх сковывает конечности, заставляет подчиняться. Луи приподнимает голову, когда мистер Стайлс касается губами впадинки за ухом, когда надавливает большим пальцем в ямочку на пояснице. А в голове бьётся мысль о том, как легко этот мужчина распоряжается чужими жизнями: отнять каждую ничего не стоит для Гарри Стайлса.

Когда рослые парни, что приходят вместе с вернувшимся Лиамом, поднимают тело, Луи зажмуривается. Стекающие вниз багровые капли, которые он успел заметить, будто разрывают тьму его сознания. Он хочет упасть и забыться, потому что от тошноты и пережитого ужаса мутит, но так же сильно Луи не хочет оставаться сегодня в этой белоснежной постели, с человеком, на счету которого столько человеческих жизней, что мальчишка боится представить.

Они уносят бездыханную девушку, будто поломанную куклу, но в помещении пахнет кровью. Стальной хвойный аромат поглощает сладкий запах шоколада, и вечер, обещавший стать новой вехой в их странных, противоречащих всем правилам реальности отношениях, превращается в катастрофу. Луи не понимает, что должен чувствовать теперь, когда едва зарождающаяся симпатия была задушена холоднокровным убийством.

Мистер Стайлс не отпускает его домой: не произнося ни слова, укладывает на кровать, прижимает своим телом к матрасу так, что мальчишке едва хватает воздуха в груди, и целует. Ласково, будто извиняется за страх, который Луи испытал сегодня, жадно, будто боится, что второго шанса не будет. Его руки ласкают шею, а губы, горячие и влажные, касаются каждого дюйма кожи, покрывают сладостью щёки.

Где-то между этими нежными поцелуями Луи засыпает, будто теряет сознание, окунаясь в ночь; забывается в тревоге, не осознавая, что мистер Стайлс до утра сжимает его дрожащее тело в объятиях, прижимаясь губами к виску.

***

Октябрь, 27, 1949 год.

Всю ночь мистер Стайлс не смыкает глаз, прислушиваясь к лёгкому дыханию Луи в его объятии. Голова мальчишки покоится на сгибе локтя Гарри, и его волосы в полнейшем беспорядке, что придаёт всему образу ещё больше мягкости. Розоватый цвет щёк манит оставить несколько нежных поцелуев на коже, но мужчина держится вплоть до раннего утра, пока рассвет не начинает разгораться где-то на границе его города. Только тогда он позволяет себе коснуться губами приоткрытого во сне рта, лизнуть невесомо языком.

Он не собирается будить Луи, просто хочет выгнать из собственной головы демонов, разбуженных убийством Виктории.

Гораздо проще не думать о поступках, изменить которые он не в силах. Старые воспоминания жалят, будто ядовитые насекомые, подкидывая картинки из прошлого, когда её детская ладонь сжимала руку Гарри, во времена, когда он был моложе. Когда он был никем.

Отдать приказ стереть Хорнов с лица земли не было трудно: жизнь Сони оказалась достаточно важной, чтобы перевесить чашу на свою сторону, а предательство Роберта, по какой бы причине оно ни было совершено, перечеркнуло любые дружеские связи прошлого. Но появление девушки в его квартире разрушило спокойную уверенность до основания, вселив в душу смятение, которого там не было многие годы.

Гарри ненавидит чувство закручивающегося холода в гулкой пустоте груди, появившееся в момент, когда ему пришлось спустить курок, забирая жизнь человека, доверявшего ему настолько.