... не войной...(СИ)

— Что ж… — голос Волдеморта звучал слегка расстроенно, — пока еще одна угроза не устранена, я не могу считать войну оконченной. Тот, кто приведет ко мне Гарри Поттера, станет моим личным другом и удостоится высокой награды.

Дальнейшие слова утонули в одобрительном рокоте, грохоте фейерверка и хлопках аппарации, зазвучавших вокруг.

Последним, что увидел Гарри, были ошалевшие глаза на исхудавшем лице Артура Уизли, растерянно стоявшего у противоположной стены.

*

— Немедленно собирайся, — приказал Снейп таким тоном, словно не он по непонятной Гарри причине целовал его в переполненном людьми Атриуме. — Теплая одежда, как можно больше продуктов…

От быстрой аппарации и невообразимой развязки всего произошедшего Гарри слегка мутило, а голова была готова расколоться, как крыша министерства.

— Он… они… они его славили…

— Они бы рухнули в ноги любому, кто принес им избавление от войны, Гарри. Рано или поздно все бы вышло наружу. Но, клянусь, даже самому Темному Лорду в лучшие его времена не пришел бы в голову столь дерзкий план. Аплодирую Малфою — идея с оборотным была безупречна, как и быстрая казнь всех Пожирателей. Они могли захотеть вернуться к хозяину и, конечно же, как и я, заметили бы, что метка ведет себя необычно. Да и мы с тобой… — Снейп вздохнул и махнул рукой. — Ты чувствовал его, сам не понимая, что именно ощущаешь, а Волдеморт все это время набирался сил для известного нам ритуала воскрешения.

— Ну да, как с Квиррелом, только вместо тюрбана… Кто станет удивляться выросшей груди метаморфа?

— Девчонка совсем плоха, но все же ей достало сил прислать тебе Патронус. Хотелось бы мне знать, пыталась ли она заманить тебя в ловушку или предупредить. Волдеморт безумен, но не глуп — этого у него не отнимет ни один крестраж. Завтра он явится в министерство в простой мантии, как самый примерный слуга народа, и издаст несколько популистских указов. Договорится с гоблинами, и те возобновят свою деятельность, а люди получат доступ к деньгам. Еще раз показательно накажет Малфоя и профинансирует ремонт лавок и кафе в обоих переулках. Через две недели его будут любить даже те, кто раньше ненавидел. Собирайся, не стой столбом!

— Мы уезжаем? Удираем как последние трусы?

— И поторопись, если в доме остались вещи, важные для тебя. Есть место, где ты будешь в безопасности.

— Я не поеду к Дурслям! И без тебя не… Кто дал тебе право распоряжаться моей судьбой, словно я какая-то пешка, а ты Дамблдор?

— Надеюсь, с Дамблдором ты хотя бы не спал, — огрызнулся Снейп, но глаза его светились такой решимостью, что Гарри понял — тот все равно поступит по-своему, а он очнется от Петрификуса где-нибудь посреди гостиной Дурслей, с головой, звенящей от Обливиэйта.

Он сжал челюсти, медленно, несколько раз выдохнул через нос и преувеличенно спокойно сказал:

— Не поеду, пока не объяснишь и не поклянешься, что мы скоро встретимся.

— С Волдемортом? — фыркнул Снейп. — Несомненно. В лучшем случае ваше свидание будет назначено на завтрашний вечер.

— А если мы с ним не встретимся, то…

— Он будет тебя искать. Сейчас ты — единственная угроза его существованию. По крайней мере, он так считает, — лицо Снейпа исказила недобрая улыбка. — Нет причин его разочаровывать. Он бессмертен, добился власти, окружен толпой, готовой на него молиться. Тонкс не выдержит пыток и приведет его сюда, или Люпин, ради того, чтобы сохранить ей жизнь, или кто угодно из бывших орденцев, а этот дом так же не устоит перед силой Волдеморта, как не устоял дом твоих родителей.

— А дом Дурслей устоит?

— Тоже нет, и поэтому собирайся. Ты забыл, что у тебя есть еще один дом, с которым никому в голову не придет тебя связывать. Быстрее!

Гарри ухватился одной рукой за холку притихшего Берни, другой — за мантию Снейпа и решительно заявил:

— Мне больше ничего не нужно. Никто. Я готов.

Снейп растерянно моргнул, провел пальцем по щеке Гарри, склонился и поцеловал совсем не так, как в Атриуме, и не глубоко и настойчиво, как в приступе бурной страсти, а нежно, бережно, слегка касаясь языком раскрывшихся губ.

Гарри почувствовал, как пол уходит из-под ног, сначала от нахлынувшей невероятной слабости, потом из-за того, что пальцы Снейпа скользнули по его шее, пробрались под волосы, и горло вдруг захлестнула тугая холодная петля, а позже — потому что действительно оказался втянут в аппарационную воронку. Перемещение казалось бесконечным. Снейп оторвался от его губ с глухим стоном боли.

— Стань магглом, Гарри, — шепнул он ему на ухо. — Если не ради себя, то ради меня. Стань магглом. Мы встретимся, просто верь мне.

Незримая сила толкнула Гарри спиной вперед, пальцы отпустили мантию Снейпа, и рука скользнула в пустоту.

— Пароль «Монте-Кристо», — услышал он прежде, чем повалиться на что-то мягкое, горячее и обиженно взвизгнувшее.

========== 43.«Нет места на земле хуже…» ==========

Гарри даже не успел возмутиться или испугаться. Берни еще раз взвизгнул, выдернул из-под него хвост и отправился исследовать землю у дороги.

Гарри ощупал шею: все верно, Снейп ухитрился нацепить на него тонкий ограничивающий ошейник — такой, какой он видел летом у Гермионы. Поэтому так давило грудь и не хватало воздуха в легких, а вовсе не потому, что от бессилия и злобы щипало в носу и жгло в уголках глаз.

Место, где они оказались, было слишком далеко от мечтаний Гарри. Дом Снейпа замыкал безжизненную череду похожих друг на друга кирпичных развалин с заколоченными окнами. Он огляделся, но не увидел впереди и проблеска света — тупик поворачивал под углом. Город, где выросла его мама, должен был быть… другим. Хотя бы похожим на Литтл-Уингинг, а не вереницей мертвых покосившихся зданий, больше напоминавших заброшенные склепы. Закрывая небо, над Коуквортом коптила огромная фабричная труба. Весной, когда Снейп отправил его за забытой книгой, все вокруг выглядело гораздо жизнерадостней. Может, не все так плохо, и где-то здесь есть супермаркет, кинотеатр и даже железнодорожная станция. Просто… Разве это место вообще могло кому-нибудь нравиться? Гарри принюхался и насторожился: пахло падалью, а значит, Берни с радостью может вываляться в останках дохлой кошки, и придется искать воду, чтобы потом его отмыть.

Гарри с трудом подтащил сопротивляющегося пса к крыльцу. Дверь, естественно, не открывалась.

— Монте-Кристо, — вспомнил он, и тут же шею сжало так, что он едва не рухнул на землю. Как, черт возьми, Гермиона общалась с ним этим летом? Неужели каждый раз, когда она протягивала руку к книге, ее терзала такая же боль? Что-то глухо звякнуло, будто ржавый дверной колокольчик, дверная ручка повернулась сама собой, а ноздри втянули поток воздуха. Больше Гарри не ощущал никаких колебаний магии, словно пароль был единственным волшебным, что было в доме.

— Пойдем, Берни, — со вздохом сказал он. — Ужасно глупо все, что произошло. И если Снейп думает, что я буду сидеть и опять дожидаться неизвестно чего…

Гарри замер на пороге: нет, изнутри дом Снейпа вовсе не стал похожим на дворец, но кто-то явно приложил руку к уборке. Паутина по углам исчезла, дверь рядом с книжными полками оказалась распахнутой, открывая узкую лестницу на второй этаж. Похоже, на небольшой кухне появилась новая посуда, а на столе лежал конверт с пятью двадцатифунтовыми бумажками, пластиковым удостоверением личности и ключом от дома. Ста фунтов должно было хватить по крайней мере на еду. Гарри не планировал провести здесь много времени. Пара-тройка дней, чтобы все успокоились, а потом он найдет способ связаться со Снейпом. Напишет Гермионе. Если… Если это им все еще нужно. Но в ушах Гарри гудело набатом: слава Лорду Волдеморту!

Они… Все эти… Сами выбрали себе хозяина. А Снейп предполагал такой исход, раз загодя приготовил убежище и артефакт для Гарри.

— Переночуем здесь, Берни, а завтра посмотрим.

На холодном камине нашлись свечи и коробок спичек, электричества и котла отопления в давно нежилом доме Гарри, конечно, не ожидал, но из крана потекла тонкая струйка буровато-ржавой воды, а в кухне обнаружилось нечто вроде походной плиты, заправленной жидким резко пахнущим топливом. Берни с деловым видом шмыгнул вверх по лестнице и, вернувшись обратно, улегся возле каминной решетки.