Кrom fendere, или Опасные гастроли (СИ)

Они причалили с правого борта яхты. Периодически повисая на ограждении палубы, чуть не подпрыгивая от возбуждения, гостью и братьев встречала сияющая от радости Лили.

Чувство меры чуть-чуть подвело девчонку: за те несколько минут, пока Джей мотался за парочкой на причал, она успела надеть на себя сотню разноцветных цацек и распустить волосы, а ещё напялила туфли на высоченных каблуках, от чего стала выглядеть смешней и ещё моложе.

Мисс Вантуле, напротив, являла собой образчик вкуса: была одета в светло-серые, умеренно облегающие короткие джинсы, позволяющие видеть ее загорелые точеные щиколотки, форму которых подчеркивали серебристые ремешки открытых сандалий, и в легкую шелковую блузку без рукавов, но с собранным в мягкие горизонтальные складочки воротником-стойкой, какого-то удивительно приятного и необычного шоколадно-розового оттенка (определить точнее не получалось — мешало разное освещение: прожектор и огни на палубе — и быстро сменяющиеся краски закатного неба, становящегося с каждой минутой всё темней). Лили замерла в восхищении.

— Вы даже красивее, чем на постерах! — ляпнула она, краснея. — Мне так нравится, как вы танцуете! И одеваетесь! И вообще, проходите, здравствуйте! Ох!

Ал улыбнулся своей прекрасной даме:

— Ну вот, теперь ты познакомилась почти со всей командой. Капитан на берегу, так что нам никто не помешает.

— Привет, Лили, Альбус много рассказывал о тебе, о вас всех. — В «жизни» голос Матильды оказался сочней и приятней. Она говорила небыстро, видимо, боясь звучать иностранкой, но слова всё равно слетали с ее губ как испуганные птички, чуть щебеча и мягко трепеща крылышками округлых гласных.

«А у Кима акцента совсем не чувствуется... когда он не волнуется, — подумал крепящий швартов Джеймс, ощущая себя несчастным и совсем лишним на этом празднике жизни. — Хотя какая, к хренам, разница! Я теперь его голос только в песнях или в интервью услышу».

Матильда и Лили, весело продолжая церемонию знакомства и обмен любезностями, уселись не за стол под тентом, а в салоне, но Альбус раздвинул стеклянные двери, и трио оказалось уютно защищено он прохлады бриза, однако открыто его романтике... Мати подарила без умолку болтавшей Лили (прорвало рыжую!) какую-то фанатскую хрень, Ал не сводил с красотки влюбленного взора и защищал её от совсем легкой качки, придерживая за плечико. «Макаки!» — заключил Джеймс, но присоединился к компании:

— Ягодный коктейль, ананасовый микс или мороженое? — вежливо спросил он. А у самого сердце заныло от странной ревности: эта кукла через несколько часов улетит вместе с Мартинсеном, которого он, Джей, похоже, не увидит больше никогда... — Я принесу, у нас всё готово: сыр, канапе и пирожные. Ты, Мати, какое фондю любишь, с креветками или овощное? Развлекайтесь!

Ему хотелось уйти и, принеся угощения и устроив на низком столике горелку и какелон (1), курсант Поттер отступил на запасный плацдарм, то есть сделал то, что и днем-то не позволялось — взобрался на мачту... Его хватились не сразу...

На верхотуре было неудобно и опасно, но это соответствовало настроению — будущий славный аврор себя отчаянно жалел!

Падали звёзды. В прорехи незаметно, но безостановочно надвигающихся с запада плотных облаков, подсвеченных огнями города Ангелов, падали звёзды. Не сиделось им спокойно в своей ледяной космической вышине. Вот чертовки, так и напрашивались на то, чтобы Джеймс Поттер, одинокий рыцарь печального образа... (или это не про него? не та сказочка?) — в общем, одинокий! — загадывал желания. Много-много желаний, в каждом из которых (ну ладно, через одно...) непременно звучало бы имя одного чернявого длинноволосого вампира... Как хорошо было в детстве: мама, отец, Суслик, рыжая плакса Лил, а впереди (он знал это точно!) — интересная важная работа, любимая, обязательно чтоб красивая жена и куча детишек... И никаких вампиров поблизости!.. Ну, что же этим дурацким звёздам неймётся-то! Думают, что на земле много любви? На всех хватит? А её мало, чертовски мало, кто не успел — тот опоздал!..

Снизу помигал Люмосом Суслик, это его Джеймс сам научил.

— Слезай, Джей, ты чего как дикий? Мы танцевать собрались, Лили пара нужна. Давай!

— Какая к дракклам пара? — по-отцовски рыкнул старший брат и съехал вниз по канату, даром в темноте было не страшно; сильно ударившись ступнями о палубу, он скривился от боли. — Крутите своё шапито сами, детки. Я — спать. Потом разбудишь, на берег отвезу твою стрекозу.

— Что с тобой, Джейми? — Ал и не думал отступать. — Мати тебе не понравилась? Или...

— Главное, чтобы тебе нравилась, мне-то какое дело! Залечи, натёр вот. — Он протянул распоротую оснасткой ладонь. — А сам-то веришь, что у вас получится?

— Как это «веришь»? — искренне удивился Суслик. — Да, мы любим друг друга и будем вместе, я твердо знаю, это — на всю жизнь. — Нахмурившись, он аккуратно сводил заклятием края раны на руке брата. — Нам необыкновенно хорошо вместе, легко, Мати очень добрая, милая и талантливая, поговори с ней — увидишь сам. Ею просто невозможно не восхищаться! Ты же... — юный целитель закончил лечебную процедуру, спрятал палочку и уселся на бортик яхты, — умеешь видеть людей, откуда такое предубеждение?

Джеймс нехотя расположился рядом:

— Вы знакомы два дня.

— Вот зануда! Мы знакомы больше 48 часов, в минутах это 2900, а в секундах... около 175 тысяч. Скажешь, мало? Кстати, Мати тоже намекнула про двое суток. Вы с ней очень похожи.

«Мы оба тебя, братишка, любим, — усмехнулся про себя Джеймс. — Поэтому нам в головы приходят похожие мысли... Интересно, эта вертихвостка, оказывается, умеет любить? Как бы отец не счёл довод про тысячи секунд знакомства недостаточно веским...»

— 175 тысяч? Да, тогда всё серьёзно. И кто из нас зануда? — улыбнулся он, но как-то вяло. — Тебя не смущает её репутация и что она голяком с обдолбанными мужиками по сцене скачет? Кстати, и живут они вместе. Розовые очки не мешают детали рассмотреть?

— Да брось, Джей! — Без обиды отмахнулся Альбус. — Это игра, имидж. Они друзья, знаешь, смешно — она им как мамочка! Не ожидал от тебя пуританских вывертов.

— Она старше тебя на два года.

— Это такое непреодолимое препятствие? Мне будет сто, а ей — сто два, офигенная разница! Поверь мне, Мати замечательный человек, чудесная девушка, такая искренняя, с юмором... с перчинкой, нашей семейке подойдёт. Лилище вот уже понравилась, папа, правда, погудит... наверное. А мама... мама любую невестку невзлюбит. Увы. Единственная надежда, что наш новый маленький брат или сестричка не дадут ей времени вмешиваться в мою жизнь.

— Уже сразу невестку? Ты сильно втюрился, я гляжу. Но всё равно, не торопился бы, любовь — очень злая подружка. — Джеймсу стало скучно. — Ладно, идём. Что вы там задумали? Медленные танцы? Тогда достанем энзешное шампанское, гулять так гулять!

— Хорошо. Но... Джейми, у тебя что-то случилось? — Ал, вставая, коснулся плеча брата. — Расскажешь?

— Уже всё закончилось. Потом, может, переговорим, а то влюбленным Сусликам не до чужих пустяков — у них в мозгу розовый сиропчик и в животе бабочки... Ты хоть помни, что тебе два года еще в школе пахать. И про живот с бабочками и сиропчиком — осторожней! — Джеймс выжал из себя кривую улыбку. — Они ведь, бабы... бабочки, то есть, таки-и-ие!

— Она меня подождёт... не пошли, мы ничего такого не делали. И... — Альбус, в шутку бодаясь, ткнулся лбом в шею брата. — Ах, Моцарт, Моцарт! Когда же мне не до тебя?

— Ты чего?

— Цитата из Пушкина, «Маленькие трагедии». Да ладно, не бери в голову, не всем же читать уметь!.. Уже почти двенадцать, час «икс», пора создавать «болванки» нашего присутствия дома: Лил говорит, что отец грозился проверить. Колдони. Тут я пас, а ты — спец, — подсластил пилюлю Альбус.

Джеймс сосредоточился и дистанционно активировал на вилле сигналы, способные обмануть следящие чары Гарри Поттера.

Закрыв на время тему, юные бражники вернулись в салон, где уже звучало томное латиноамериканское танго. И с хлопком, под визг девчонок, откупорили бутылку коллекционного шампанского, свистнутого из тайной отцовской заначки.