Кrom fendere, или Опасные гастроли (СИ)

Он встал боком, для надежности поставил стопу на опрокинутую шайку и занёс руку:

— Ну, держись, Гарри!

Выворачивая кисть и крутя тяжелый веник, как рыцарский меч, хороший домашний мальчик Скорпиус Малфой (с музыкальным образованием!) начал наносить удары в темпе две четверти «лежачему». Крепкие, резкие, но, как он чувствовал (так пианист чувствует силу удара по клавишам), нежгучие и нежестокие... Оходив всю спину и бока Главному аврору Британии, Сай поймал себя на том, что считает вслух, вместо метронома, но совсем уже не слышит вздохов и постанываний Поттера, а тот как-то затих и вытянулся, потому что его ступни теперь свисали с края полока.

Поворот головы, рубящий взгляд из под чёрной мокрой чёлки, прилипшей ко лбу. Глаза — как у самой Жары! Того и гляди из них вырвется Адское пламя и спалит всё вокруг к едрене фене.

Сольвай застыл с веником в руке.

В какой-то миг Поттер дёрнулся. Сильно, резко. Отвернулся, спрятал лицо, весь подобрался. Сай заметил, что он впился ногтями в деревянную лавку, и услышал утробный рык, как если бы кричащему зверю крепко замотали пасть.

— Э... я правильно делаю? — опомнился Сай. Никогда бы не подумал, что ему так понравится истязать человека, да ещё вызывающего в нём нехилую охоту. Конечно, настолько заводил не сам процесс дурацкого, если вдуматься, хлестания букетом (этих искусственных сексуальных практик он вовсе не признавал), а ощущение какой-то дикой, неправильной близости с Гарри, осознание, что он тебе полностью доверяет, готов с тобой на всё. Фантазии? Ну, не скажите!..

— У... угу, — прокашлял Гарри. — Всё хорошо. Валяй дальше!

Сай утер пот, который по нему не фигурально градом катился, и сообразил ещё разок помочить веник, для чего отошел к двери и, пока тот мок, стоял, прислонившись лбом к двери: хорошо...

Чудеса бывают, случаются. Иногда, редко, слишком редко, и творят их не волшебники, для которых чудо — лишь разновидность мастерства. Чудеса приходят к нам, когда мы их не ждём. Как не ждал Скорпиус вот такого свидания. Невероятно.

Его плечо тронула почти невесомая, но уверенная рука — он знал, что это только кажется, и что Поттер сейчас лежит в паре ярдов на деревянной скамейке, но всё равно непроизвольно дёрнулся, подаваясь навстречу этому дивному касанию...

«Что я делаю! Дикость какая! Я больше так не хочу!» Но как только он повернулся и через плечо глянул на пошевелившегося, немного сдвинувшегося и быстро огладившего себя под животом Поттера, сильнейшее желание звериным возбуждением снова затуманило разум («Значит, Гарри тоже?!») — и тут так торкнуло, от фантомного прикосновения, что Сай чуть не бухнулся на пол коленями; но его вдруг подхватили руки, реальные, сильные, руки Гарри, чудом оказавшегося рядом. Чтобы не заорать, Сай прокусил себе губу и полуобморочно кончил прямо на живот аврора... Сердечного друга...

— Как ты это сделал? — спросил он, не понимая, что случилось. — Мы же даже не обнялись... фу, глупость говорю.

— Обнялись... ну, я так почувствовал.

— Как это?

— Не знаю. Я тебя точно обнимал.

— Что-то тут нечисто.

Дверь открылась, и вошел Иван... с топором...

..................................................

(1)​ Ни за какие коврижки!

(2) Святой-Юстиниан-в-полях

17-3

Дверь открылась, и вошёл Иван. С топором...

— Что, заморские гости, не подгорели? Топорку не желаете отведать, али чего выпирающее подстрогать могём! — хохотнул он и подмигнул.

Вот только Скорпиус Малфой в полумраке, на фоне яркого прямоугольника дверного проёма, да ещё и пребывая в крайней степени возбуждения, не заметил ни его вполне мирной, хоть и хулиганской, усмешки, ни дружелюбного тона. Этот русский (или кто он там на самом деле!) ему сразу не понравился! И вообще вокруг происходили странные даже для магов вещи! Западня?

На блеск металла в руке чертовски подозрительного типа, ввалившегося в самый неподходящий момент, юный чародей отреагировал мгновенно: схватил огненный ковшик голой рукой и плеснул злодею кипятком в нагло ухмыляющуюся рожу!

Не сработало: то ли душегуб был прикрыт каким-то щитом, то ли Скорпи банально промазал, но верзила с топором, правда, слегка растеряв весёлость, продолжал надвигаться на двух беззащитных волшебников, один из которых был абсолютно голым.

У-у-уй! Палочка слишком далеко! Ну что же они с Поттером за лохи! Так глупо попасться в ловушку!

Нужное заклинание вспомнилось моментально — веник превратился в рапиру. Деревянная рукоятка с серебряным растительным филиграном удобно легла в напряжённую руку. Скорпиус загородил собою казавшегося совершенно дезориентированным, даже не пытавшегося защищаться, обнажённого Поттера, который очумело таращился на происходящее, и выставил оружие (жаль, что впопыхах не сообразил наколдовать боевую шпагу, а всего лишь привычную тренировочную), принял оборонительную стойку. Нуте-с, мистер Ванья (или как вас там?), попробуйте-ка теперь подойти близко! Скорпиус Малфой вмиг наколет вас, как жука на булавку! Недаром ему в детстве давали уроки фехтования лучшие европейские мастера!

— Охуе... Очумел, барчук?! Жара забрала?! Вона как ясны очи пар застлал — мозги-то и перекосоёбило сердешному. — То ли волхва заклинило, то ли он действительно привык разговаривать на старорусском сленге... Дальше из его уст последовал отборнейший английский мат, совершенно без акцента, а потом раскатистый гогот. Полуголый юный рыцарь Малфой с тонкой длинной рапирой в руке выглядел весьма эффектно.

Иван, сотрясаясь от смеха, показал Поттеру большой палец и одобрительно закивал, потом поднял руки, как бы сдаваясь, однако не выпуская топора. Приготовившийся к бою Скорпиус слегка растерялся.

Поттер, даже ни на шаг не отступив, спокойно тронул своего защитника за плечо и бережно забрал из его руки оружие, отложил в сторону. Скорпи почему-то сразу стало неловко, ещё он почувствовал жгучую боль в ладони, даже поморщился.

— Ну ты, Ваня, не зря защиту носишь, — усмехнулся Гарри, — рискованная у тебя работёнка. А нечего молодым горячим викингам дешёвые фокусы впаривать. У Сольвая не только с веником хорошо выходит... Видно, талант! — Он повернулся к весёлому хозяину спиной и неторопливо, одним длинным движением обернул бедра полотенцем, незаметно стёр следы спермы с живота и выплеснул из ушата кипяток на свой полок. Потом взял руку Сая и нахмурился: — Ожог, волдыри, ну и дурашка же ты.

Волхв, прислонив топор к стене, недовольно ворча, отпихнул его и начал что-то затейливо шептать над пунцово-белой ладонью юного героя.

— Вот-вот, заговаривай теперь, эскулапище, а я тогда пойду чил-ап (1) приготовлю, во дворе, как всегда?

Сай, безропотно позволяя лечить себя колдуну, не представляющему, как оказалось, никакой угрозы, но от этого не ставшему более симпатичным, так и стоял, тупо уставившись на лезвие топора, с которого, казалось, капает кровь... и... исходит холод... Холод в совсем уже невозможном жаре парной.

— Да времени нет, там всё готово, — весомо заметил банщик и оправил фетровый колпак. Рука у Сая болеть перестала, ожог затянулся. — Эх, жалко вы, вьюноша, — уважительно глянул на него Иван, — с шутками не дружите, ну, в следующий раз покажу, как попеременно лезвием и обухом расслаблять — сила! А полынью я уже прорубил. — Он подтолкнул Сольвая к двери. — Выходи, парень, там прямо на лавке квас стоит, тоже лекарство — попей, а мы тут всё притушим покамест. Иди-иди, сокол! — А Поттера придержал за локоть: — Слушай, солдат, — быстро и сочно прошептал ему в ухо. — Не сильно борзо мы того... задумали? У твово пацана-то воспаление лёгких было, свеженькое — я ж диагностировал. Нешто такое вашими микстурками лечат? Аккуратней там со снегом-то. И воопче чегой-то он нервный, хоть и бравый не по годам, экий задира. Заколол бы деда Ваню своей спицею? Ох, заколол бы! Гы-гы-гы!

— Ты же говорил, что контраст не вреден?

— Так-то оно так, но смотри сам: на минуточку его окуни — и колдуй пошустрее; нет — давай я спроворю, чтоб тебе с палочкой не светиться. Уж ледышку-то худо-бедно изображу. Просто голову в нужный момент ко мне поверни, я и сработаю по-быстренькому.