Зимнее солнце (СИ)

========== Глава 1 ==========

Та весна была для него особенной. В начале апреля ему исполнилось пятнадцать - он стал почти взрослым. Конечно, забот тогда прибавилось немало, но он и этому был рад. Родители стали все больше обязанностей перекладывали на его плечи и даже часть хозяйства отдали под его контроль. Ранним утром он ходил в кузницу со своим отцом, забирал готовые изделия и относил заказчикам по всей деревне. Иногда отец учил его своему ремеслу, но работы той весной было больше обычного, поэтому времени на обучение кого-то другого у того совсем не оставалось. Ближе к обеду он бежал домой к матери. Он не любил оставлять ее одну. Едва оправившись от болезни, мучавшей ее последние несколько месяцев, матушка забеременела. Эта новость осчастливила семью несмотря на то, что опасения за здоровье хозяйки дома их не покидали. А та с каждым днем лишь расцветала: порхала по дому, словно бабочка, напевая незатейливые мотивы.

Та весна особенно запомнилась ранним наступлением жары. Конечно, поселение находилось на самом юге королевства, но даже для них это было неожиданно. Однако в этом были и свои плюсы. Роды выпадали примерно на середину лета, поэтому Мать и отец поспешили запрячь повозку и уехали на ярмарку раньше запланированного. Путь обычно занимал два дня, но в этот раз дорога обещала быть более долгой. Провожая уплывающую все дальше за горизонт повозку, мальчик мысленно прикинул, что раньше, чем через полторы недели их ожидать не стоит. И недовольно скривился. Он был уже взрослым, но не смотря на всю его самостоятельность, родители порой чересчур опекали. Каждый раз, уезжая, они просили соседей за ним присмотреть. В итоге каждый час к нему кто-то да заглядывал. Обходил весь дом, кивал и уходил. Это неимоверно раздражало. Он был уже взрослым! и мог спокойно позаботиться о себе и присмотреть за всем хозяйством.

Той весной произошла их первая встреча. И нет, она почти никак не повлияла на его жизнь, не заставила перевернуться с ног на голову и разрушиться его жизнь, нет, она просто спасла ему жизнь, но гораздо позже. В тот день он, как обычно, встал рано утром, подмел двор, разнес те немногие заказы из кузницы, что отец успел изготовить перед отъездом, и до вечера возился с животными. Две коровы, конь, несколько гусей и кур, живущие на удивление дружно. Собаки у них не было, от чего Клаус слегка грустил. Взгрустнулось ему и сейчас, но мальчик не позволил себе долго раскисать, он резко взлохматил себе волосы и побежал играть с друзьями. Все дети из деревни были дружны между собой. Но к сожалению, в отсутствии родителей он не мог к ним присоединиться. Уже смеркалось, когда он загнал коня, добавил корма птицам и опустился на стог сена рядом с Диком, конем. Домой идти совершенно не хотелось, он хоть и не был большим, но в такие дни парню становился там совсем неуютно. А в сарае рядом с животными было тепло и спокойно.

В тот день он проснулся позже обычного, когда солнце уже больше, чем на половину выглянуло из-за горизонта. В сарае по-прежнему было тихо. Животные вслед за своим хозяином оттягивали наступление нового дня. Но время шло и было необходимо вставать, поэтому юноша сладко зевнул в последний раз, потянулся и бодро подскочил на ноги. Домашние заботы не занимали много времени, и уже через пару часов он нес по улице два огромных бидона с молоком.

Молоко предназначалось для одного из их ближайших соседей, который в одиночку содержал небольшой магазин на другом конце деревни. Мужчина был уже в возрасте, но был крепок здоровьем и вел активный образ жизни. Зарабатывал он на жизнь охотой. Пропадая порой на несколько дней, он возвращался с тушами диких животных. В последнее время из-за опасно близкого присутствия северных войск, многие предпочитали не покидать территорию деревни без особой необходимости. Поэтому небольшой магазинчик со шкурами и мясом диких животных стал особо популярен.

Таким образом, Хэнку, хозяину этого магазина, практически не оставалось времени на другие заботы. Поэтому некоторое время назад они договорились о регулярном обмене молока на его мясную продукцию.

Хэнк уже ждал его. Стоял на крыльце, широко улыбался и довольно жмурился на солнце. Завидев его еще издалека, мальчик тут же направился навстречу.

- Привет, парень, - поприветствовал его охотник, подхватывая один из бидонов. - Что, Николаус, родителя уже уехали, оставили одного?

- Да, сэр, - юноша тяжело вздохнул и чуть улыбнулся. - В этом году решили выехать пораньше. И, может, даже задержатся немного на ярмарке.

Оставив молоко в холодном погребе, Николаус прихватил немного вяленого мяса для обеда, договорился с охотником, что заберет пару кусков сырого ближе к приезду родителей, и, наконец, направился к северным воротам деревни.

Однако не дойдя до места назначения пару улиц, Клаус неожиданно свернул и, проскользнув по мало хоженым проулкам, вынырнул всего в сотне метрах от поста стражи. Большие часы показывали без десяти одиннадцать, а значит скоро время смены караула. Как раз самый удобный момент, если хочешь выбраться за пределы деревни. Улучив момент, Николаус убедился, что стража не смотрит в его сторону, и быстрым шагом направился вдоль забора, стараясь при этом не задевать ветки близко растущих деревьев. Через несколько метров, где земля поднималась немного в горку относительно забора, и было достаточно свободного места, парень остановился и в очередной раз огляделся. Его по-прежнему не замечали. Он глубоко выдохнул, резко подтянулся на руках и перемахнул через забор. Приземлившись на землю по другую сторону, Клаус недовольно скривился. Ограждение было очень высоким, и преодолеть его не так просто. Вот и сейчас он отчетливо чувствует, как начинает ныть колено и предплечье от неудачного удара об ограду. Прислушавшись к царившей тишине вокруг, он развернулся и, потирая руку, направился вглубь леса.

Формально он все еще находился на территории своего поселения. Но лет десять назад на окраине вспыхнул сильный пожар, погубивший немало жизней и домов. Со временем люди все больше стали обходить стороной выжженную местность, а позже и вовсе оттуда переселились. В конце концов, старосты деревни приняли решение перенести огораживающий забор ближе к жилым домам.

Но Николаус все же любил это заброшенное место. В домах, что еще сохранились, время от времени можно было обнаружить следы присутствия животных. Видимо, прятались от холода, но не задерживались на долго. Дух обитания человека еще был силен и отпугивал их.

У сгоревших, полуразрушенных строений он даже не сбавил шаг. Путь его лежать чуть дальше по все еще протоптанной тропинке. Она уводила на север, и казалось, что ты все дальше углубляешься в дремучий лес, как неожиданно деревья расступались, и перед глазами открывался замечательный вид на широкую и бурную реку. Она огибала мощные валуны, даже не замечая препятствия, и убегала вдаль, рождая тот неповторимый шорох, на который способна только вода.

Николаус довольно улыбнулся и спустился вплотную к воде. Люди здесь бывали редко, предпочитая пользоваться другими местами подхода к реке, поэтому место вокруг выглядело по-дикому красиво и умиротворенно. Неожиданно юноша оступился и, поскользнувшись на мокрой траве чуть было не улетел в воду, но чудом удержался на ногах. Переведя дыхание, он недоуменно оглянулся. Ведь, точно знал, что стоит на сухом и устойчивом пятачке суши. Глаза мигом уловили черные капли, густо покрывающие траву, которые при более близком рассмотрении оказались кровью. Юноша тяжело сглотнул и, чуть повернув голову в сторону, наткнулся взглядом на то, что здесь ранее точно не было.

Всего в паре метрах от него лежал мужчина. Он явно был тяжело ранен и сильно ослаблен. Незнакомец следил за ним внимательным взглядом из-под полуприкрытых век и дышал как можно тише, видимо надеялся, что его не заметят. В расслабленной кисти покоился тяжелый меч, измазанный в крови. Но стоило Клаусу пошевелиться, как огрубевшие пальца воина крепко обхватили рукоять оружия. Мужчина был готов дать отпор. Но мальчик не собирался ничего ему делать: пятнадцатилетнему мальчишке было просто глупо идти против хорошо тренированного бойца, пусть и порядком ослабевшего. Поэтому Ник развернулся и с бешено колотящемся сердцем бросился в сторону деревни. “Северянин!” - испуганно билось в голове.