Вождь саамов (СИ)

========== -1- ==========

Мышцы рук гудели, плечи наливались свинцовой тяжестью, едкий пот жег кожу лица, а светило нещадно жалило плечи. Воздух со свистом вырывался из легких, однако Лудде продолжал наседать на гибкую, словно прут, фигуру. Продолжительные поединки не были его коньком, он стремился закончить бой несколькими сокрушительными ударами, и обычно это ему удавалось. Лудде (1) сомневался, что верткий, быстрый и обладающий еще многими достоинствами, но все-таки достаточно легкий Йерк (2) сумел бы выстоять против его мощи, при условии, что ему удалось бы нанести прямой удар. Естественно, и Йерк это понимал, он не дурак — воин опытный.

Соответственно, противник Лу стремился уйти с линии атаки, избегал столкновения лоб в лоб, двигался, стараясь измотать. И это ему удавалось. Лудде сжимал зубы до хруста, когда видел шанс достать сухопарого Йерка, и… ничего не предпринимал.

Перед боем к молодому человеку подошел вождь. Старик долго распинался о расстановке сил и той глубокой… ямине, в которую попало племя, а в конце выдал четкую инструкцию — Лудде должен проиграть.

— Я не понимаю… — Лудде вглядывался в ясные строгие глаза вождя, — ведь если я продую, моя судьба перейдет в ладони Йерка. Неужели я тебе настолько надоел?

— Нет, сын, но ты сам-то покумекай: мы к нему с целой кучей просьб. И тут помоги, и здесь подсоби, а начнем все с того, что ты его в песке изваляешь. Норов-то у Йерка в деда пошел. Вспыльчивый и упрямый. Осерчает на «неуважение» и вертанет нас назад, даже не выслушав.

Лудде медленно кивнул: такое вполне могло случиться. Про поганую Йеркову натуру уже давно легенды ходили. Но племя его было велико и богато, не в последнюю очередь благодаря своему хитрому и расчетливому (когда его не накрывало волной неуправляемого гнева) вождю, а маленькому племени луле, по сути, больше не у кого было просить помощи. Лудде догадывался — переговоры будут нелегкими, очень может быть, что по итогам неторопливых бесед луле растворятся в саамах. Или — и это будет еще вполне приемлемым вариантом — часть молодых мужчин и женщин переселятся в дома саамов. А уж на каких условиях — лишь предкам ведомо. Так что злить непредсказуемого Йерка в самом начале не следует. Да и вообще не следует. Слишком уж он своенравен и крут, а уж обидчив — сверх меры.

— Хорошо, пусть так, но, отец, ты ведь сам в прошлую луну говорил, что собираешься передать мне племя…

— Я знаю, Лудде, знаю, — вздохнул старик и положил свою сухую ладонь на плечо сына, — это все блажной Йерк, чтоб его тролли драли! Заупрямился. Сам тебя в супротивники выбрал.

— Да? — растерялся Лудде.

— Ага, — кисло подтвердил вождь, — я его отговаривал, да он ни в какую! Хочу, грит, силушкой помериться!

Лудде раздраженно скривился: что для Йерка всего лишь полудетский каприз, для него самого обернется покореженной судьбой.

— Полагаю, что смогу выкупить тебя через пару сезонов…

Слова вождя прозвучали еле слышно и не слишком уверенно, Лудде снова кивнул, подтверждая, что услышал. Что ему еще оставалось? Только призрачная надежда на то, что Йерк не посчитает его умения необходимыми для племени и с готовностью отпустит к отцу. Разумеется, за некоторую мзду. Если будет куда возвращаться. Лудде задумчиво почесал кудрявый затылок: забавно выходит. Может, и не потеряет он ничего, а просто станет первым из луле, кто к саамам прилепится.

Сомнения перед боем — последняя вещь. Лу тряхнул головой, прогоняя тоскливые мысли, унимая злость и раздражение. Да, он должен проиграть, однако и поддаться противнику надобно красиво. И так, чтобы Йерк об этом не догадался…

Но Йерк догадался. Наверное, все дело было в том, что прямолинейный Лудде не привык врать, как ни бился с ним отец.

Своенравный вождь, заметив обман, потемнел лицом от гнева и велел остановить бой.

— Сегодня отдыхай, — прошипел он, настолько приблизившись к Лудде, что тот успел рассмотреть и маленькую родинку около правого глаза, и тонкий шрам на крыле носа, — а завтра сызнова начнем. Если только замечу, что снова жулишь…

Йерк не договорил, предоставив запыхавшемуся Лудде додумывать самому, и, резко развернувшись, ушел.

***

На следующий день изрядно потрепанный Лудде не поддавался. Ни на крошечку. Йерк уже через пару ударов сердца получил несколько неприятных тычков, но, как показалось Лудде, не расстроился. Сплюнул кровь, растянул губы в совершенно безумной кривой ухмылке, и они продолжили.

Йерк был хорош. Быстрый, гнуткий (3), увертливый. Но Лудде — лучше. Сердце грохнуло раз, другой, наметанный глаз углядел брешь в защите и пудовый кулак Лудде саданул в челюсть противника. Вполсилы. Чуть-чуть.

— Я же сказал: не мухлюй! — зло прохрипел Йерк, оказавшись на песке.

Темные глаза яростно сверкали и не скажешь, что валяется у ног победителя, потирая челюсть.

— Так я чего… — прогудел Лудде, подавая противнику руку, которую тот с великим удивлением осмотрел, но не принял, поднявшись сам. — Это ж… жалко.

— Чего? — в глазах Йерка медленно разгоралось его знаменитое бешенство, краешком сознания Лудде успел отметить, что отец, побледнев, с силой ударился лбом о собственный посох и закрыл глаза, будто не мог заставить себя смотреть на происходящее.

Сам боец был абсолютно спокоен — он знал свое преимущество. Врать у него не выходило, зато правда почти всегда приводила к цели.

— Жалко, говорю, красоту портить. И так теперь еще долго отек не сойдет да синь останется.

Лудде ласково улыбнулся Йерку и грозный, обидчивый вождь вспыхнул сначала от недоумения и растерянности — его, битого-перебитого, и вдруг пожалели! — а потом и от всколыхнувшегося подозрения в том, что над ним издеваются. В самом-то деле! Что он, не видел себя, что ли? Есть у него зерцало, есть! И в нем, в этом отполированном куске металла отражается вовсе не прекрасный юноша, а травленный жизнью, покрытый шрамами, сухой мужчина со злой улыбкой, играющей на тонких неровных губах.

Йерк оскалился, а Лудде меж тем спокойно продолжил, будто не замечая состояния вождя:

— Все же уже ясно? К чему калечить? — Лудде говорил тихо, почти мурлыкал, Йерк пронзал его безумным взглядом, вот-вот подорвется и накинется, но у мужчины такая нежность из сердца хлынула, что он не мог остановиться. — Зачем себя не бережешь? Не понимаю… Молодой, красивый, чего под кулак суешься? Такое большое племя, столько сильных воинов… а ты — один такой. Хранить надо. Беречь.

Лудде улыбнулся, стараясь вложить в простое движение губ все свои чувства, Йерк попятился, зло прищурился и требовательно дернул кистью. К вождю тут же подбежал мальчишка и сунул в его руку миску с ярко-оранжевой водой. Вождь быстро смочил пальцы и брызнул неизвестной гадостью прямо в лицо Лудде. Тот удивленно моргнул, стер с кожи вязкие капли и вопросительно посмотрел на Йерка.

— Так я — красивый? — внезапно вопросил гневливый вождь.

— Да, — не колеблясь, подтвердил Лудде и снова оказался весь в оранжевом.

Вздохнув, воин вытер оранжевые капли с лица и плеч. Чудит чего-то иноплеменный вождь. Ну, да ладно. Вроде, ругаться он почти передумал, и хорошо. Йерк задумчиво осмотрел часто моргающего Лудде — кажется, неизвестный отвар попал в правый глаз, — чему-то улыбнулся и во всеуслышание объявил о том, что победа достается гостям. Потом подошел к вождю луле и очень любезно пригласил в свой дом после вечерней трапезы. Лудде тихо выдохнул — вроде, хорошо вышло. Йерк не бесится, наоборот отчего-то доволен. Отец, правда, глядит грозно — за нелепую выходку Лу ждет занудное нравоучение, но это ничего. Все же обошлось?