Вождь саамов (СИ)

Йерк вздохнул, потыкал пальцем сладко сопящего Лудде. Стало понятно, что юноша не проснется, во всяком случае, в ближайшее время.

— Сморило! — констатировал Йерк. — Видишь, брат твой сбежал в сны, надо нам как-то без него друг друга понимать. Я не привык уговаривать. Но ты — очень особенный человек. Я готов сидеть и говорить, говорить, говорить, пока не пойму… Пал, я могу заставить. Ты понимаешь это. Понимаешь?

— Понимаю, — нехотя выдавил из себя хранитель.

— Это хорошо. А я, в свою очередь, тоже кое-что понимаю и совсем не хочу тебя злить. Что тебе дать? Я готов обговорить любое твое пожелание.

— То, что мне надо, ты дать не можешь, — горько усмехнулся Пал.

— А все же?

— Свобода. Я хочу делать только то, что хочу. Вот так. И этого ты мне дать не можешь.

Йерк рассмеялся сухим неприятным смехом:

— Пал, но этого даже я не могу! Да, со стороны кажется, я плюю на обычаи и вытворяю, что желается, но на самом-то деле меня бы давно уже разорвали, если бы не поддержка. И она не далась мне просто так. За мной идут, потому что я даю пищу, безопасность, со мной племя стало сильным. Я угробил уйму сил на это. И знаешь, что? Всегда может появиться кто-то. Он будет сильнее и умнее. Или нет, но за ним будет стоять больше людей. И все мои старания пойдут прахом. Мне останется подчиниться. Или умереть. Есть еще третий вариант — быть умнее. Отступить, а потом переиграть его. Вернуть свое преимущество. Вот расскажи мне, какое-такое у тебя было преимущество дома…

Йерк приобнял Пала, в руке вождя как по волшебству появилась склянка с крепкой настойкой, и хранитель от неожиданности взял протянутый сосуд. Пришлось пить — негоже отдавать обратно не отхлебнув. На третьем глотке чужой вождь перестал казаться таким уж чужим и неприятным. Пал обыкновенно потреблял только лечебные зелья, пить не привык и его моментально развезло. Йерк все допытывался, чего же желается Палу; хлебанув еще юноша подумал: а вдруг вождю и впрямь интересно?

Сначала Пал поведал о своем любимом домике и шустрых, умненьких, послушных мальчуганах, которых сам подобрал и вообще — почти что спас. Почти все обитатели дома так или иначе остались без крова над головой. Пал приютил и выделил каждому небольшой паек из собственных запасов. Парни за это помогали с зельями. Работы было много, Пал — требовательный учитель и кое-кто из приживал сбежал через какое-то время, найдя для себя что попроще.

С мальчишек, о которых Пал вспоминал с умилением, разговор плавно перешел на Ноака.

— Непочтительный, болтливый, суетливый, шумный… — Пал мог бы перечислять список прегрешений Ноака бесконечно.

— Неужели и впрямь так плох? — удивленно переспросил Йерк. — Я за ним подобного не замечал.

— Ты вождь. При тебе он смирный. А со мной… эх! — Пал горестно махнул рукой, припомнив последний разговор с мелким парнишкой.

— Так что — не сможешь научить?

— Он — бездарь! — категорично изрек Пал.

— Ладно. Коли так — обойдемся без Ноака.

— Это как? — встрепенулся Пал. — Хранителя невозможно заменить на другого! Или? Нет… Йерк, он, конечно, бездарь, но умертвлять…

Единственной возможностью поменять одного хранителя на другого было торжественное умертвление предшественника. Пал слышал, что где-то на севере в племенах не один хранитель, а несколько, но мало ли что болтают! Говорят еще, что северные пьют кровь врагов и поедают их сердца! Пал не очень верил в подобное, потому к россказням о чудных обычаях относился с некоторым недоверием.

Еще бывало — Палу это отец сказывал — что хранитель одного племени положит глаз на хранителя другого племени, вот тогда один из них второго замуж забирал, а вождю приходилось искать нового хранителя.

Палу было сложно представить ненормального, который пленится костлявым лохматым Ноаком, значит…

— Не-не! Ты неправильно понял. Ноак останется моим хранителем. А ты тем временем подберешь себе дом, какой удобнее, высмотришь парней посмышленее и научишь всему! Главное, чтобы они слышали хворь, как ты! И — все довольны. Я получу, что мне нужно, ты — спаситель родного племени, с почестями отправишься домой…

— Эй, Йерк, ты ничего не забыл? — захмелевший Пал совсем запамятовал о том, что ведет речь с самим вождем, но тот, кажется, не имел ничего против простецкого обращения. — Спаситель — это Лудде. А я… даж не знаю, кто… И с чего это парни будут слушаться пришлого хранителя? Неее… не думаю, что выйдет что-то из твоего плана… нестыковки!

— Да ты погодь! — азартно махнул рукой Йерк. — Придумаем все! Никаких нестыковок! Ты мне только скажи — нравится мысль? Согласен?

— Сносно.

Йерк торжественно кивнул, и они скрепили соглашение очередным глотком настойки. У Пала уже были глаза в кучку, и Йерк начал думать о том, как ему дотащить два невменяемых тела до деревни, учитывая то, что он и сам уже вряд ли способен на подвиги. Внезапно Пал прервал его размышления, до боли вцепившись в руку. Темные глаза глядели требовательно, хмельная благожелательность из них почти ушла:

— Скажи мне, вождь, — неожиданно твердо вопросил хранитель, — на что тебе мой брат?

— Волнуешься? Не бойся. У нас с ним все по сговору.

— Тоже соглашение? — усмехнулся Пал.

— И соглашение. Как же без него. Но и приязнь есть — не на сухую. Чем-то я приглянулся твоему брату.

— А он тебе? — пытливо спросил хранитель.

— И он мне.

— Это хорошо, — удовлетворенно улыбнулся Пал и протянул Йерку маленькую склянку, — выпей, протрезвит, а то мне одному Лудде не дотащить.

***

На празднике Пал все приглядывался к Лудде — они так и не успели перекинуться хоть парой слов — но на довольном лице брата не было и следа печали. Верно, Йерк не соврал.

Когда молодые под вой труб и буханье барабанов, смеясь, отправились в общий теперь дом, Пал протолкался к брату и тихо сунул горшочек с плотно закрытой горловиной.

— Сам знаешь, зачем, — пробурчал он, краснея.

Конечно, крутившийся рядом с новообразовавшейся парой Ноак не преминул поддеть пришлого хранителя:

— Из своих запасов? Ты всегда это с собой берешь? Ничего себе, вот это вера в лучшее! Надеешься, что кто-то прельстится твоей зеленой мордой?

Пал покраснел еще сильнее, тем более, что Ноак попал не в бровь а в глаз — Пал действительно всегда брал разные зелья и мази, просто на всякий случай… но на это возлагал определенные тайные надежды. Пал сжал кулаки, даже возникла подлая мыслишка тишком травануть несносного мальчишку. Кровожадные мечты прервал спокойный голос Йерка:

— Интересно. Мой хранитель мало того, что не озаботился ни моим здоровьем, ни здоровьем Лудде, так еще и шуточки шутит. Ноа, я думал, ты умнее.

Тут уж пришел черед Ноака беспомощно краснеть и сжимать кулаки — вождю не возразишь.

— Твой хранитель расстроился, — заметил Лудде уже за плотно закрытой дверью.

— Твой тоже. А Ноаку это полезно — уж кому как не ему понимать, насколько нам важны знания Пала. Еще недавно руки заламывал, выл и в пыли катался — ничем не мог помочь людям, а теперь ишь — кусается! Ревнует, что ли? Дурень мелкий. Если он все время так, то я понимаю, почему Пал ничему не хочет его учить! Ух, всыпал бы ему, да занят! — Йерк одним махом скинул одежды и, улыбаясь, развел руки.