Игра на двоих (СИ)

Внезапно слышу тихий скрип двери — не стук, но едва слышное царапанье — и поскуливание. Я медленно поднимаюсь с дивана, отбрасываю плед и спешу в прихожую. Приоткрыв дверь — и впустив в в комнату ледяной порыв ветра — выглядываю на улицу и моментально замечаю сидящего на пороге волка. Весь его вид выражает нетерпение: зверь бьет пушистым хвостом по каменным ступенькам, перебирает передними лапами, тихо подвывает и прожигает меня взглядом. В тусклом свете фонарей цвет его глаз превращается из серого в пронзительно-желтый. Захватив куртку и крикнув родителям, что скоро вернусь, осторожно выскальзываю на улицу и плотно закрываю дверь. Волк стрелой сбегает по лестнице; я спускаюсь вслед за ним. Зверь подходит ко мне, прикусывает край одежды и тянет за собой.

— Приглашаешь? — с улыбкой спрашиваю я.

Хищник все так же нетерпеливо клацает зубами и издает негромкий лай, а затем срывается с места и трусцой бежит прочь из Деревни. Заинтригованная, я следую за ним.

Волк приводит меня в лес, к знакомому склону. Остановившись у подножия холма, замечаю на вершине одинокую фигуру. Ментор. В нерешительности оглянувшись на зверя, ловлю все тот же пронизывающий насквозь взгляд. «Время пришло», — проносится у меня в голове. — «Те слова все же должны быть сказаны». Глубоко вздохнув, я начинаю подниматься вверх по склону. Волк не отступает от меня ни на шаг и, когда я замираю в нескольких метрах от вершины, подталкивает меня мордой в спину. Хеймитч оборачивается. Я тону в его глазах, он сгорает в моих. Хищник хватает меня за рукав и тянет за собой, навстречу мужчине. Затем подходит к нему и точно так же подталкивает его ко мне. Волк не успокаивается, пока между нами не остается всего пара сантиметров, а моя ладонь не оказывается в руке ментора. Мы с удивлением наблюдаем за странным поведением зверя и смеемся в унисон, когда понимаем, чего он добивается. Все так же держа меня за руку, ментор слегка поворачивается к волку и интересуется сквозь смех:

— Так мы можем расценивать это как твое благословение?

Ответом ему служит одобрительное фырканье. Я задаюсь вопросом, когда эти двое успели познакомиться и подружиться, но секунду спустя у меня появляется еще один повод для удивления. Ментор обрывает смех, отпускает мою руку и делает несколько шагов назад, к лесу. Не понимая, что происходит, я порываюсь последовать за ним вглубь леса, навстречу ночной тьме.

— Стой! — я в недоумении останавливаюсь. Что заставило Хеймитча отступить?

Мужчина отходит еще на шаг, прячет руки в карманы и отводит глаза, устремляя взгляд в темноту.

— Ты хорошо подумала, детка? Если сделаешь еще один шаг, если подойдешь ближе, пути назад уже не будет. Я просто не отпущу тебя. Никогда. Это только твой выбор, и ты должна сделать его сейчас. Мрачный и нелюдимый бунтарь-мизантроп — не лучшая компания для юной Победительницы, у которой впереди целая жизнь. Но если ты все же решишь остаться со мной… стать моей…

У него срывается голос. У меня перехватывает дыхание. Продолжай, ментор. Не молчи. Мне нужно, чтобы ты сказал это вслух.

— Это навсегда, детка, — заканчивает свою мысль мужчина. — Я не привык пускать в свой мир каждого желающего. Я не настолько молод и наивен. И я не намерен вновь собирать себя по кусочкам, когда меня постигнет очередное разочарование — когда ты наконец поймешь, что я — не самая подходящая пара для такой, как ты. Когда ты уйдешь и заберешь с собой мою жизнь. Я умирал не раз — в Капитолии, на собственных Играх, вместе с семьей, с трибутами, которых тренировал, на церемониях Жатвы и по возвращении в Дистрикт. У меня было много жизней, но теперь осталась всего одна. И она — в тебе. Береги ее. Постарайся принять верное решение.

Я лишь усмехаюсь и пересекаю проведенную ментором границу. Подхожу ближе, еще ближе. Шаг, другой. Снег мягко шуршит под ногами. Ветер бросает в лицо колючие снежинки. Тьма вокруг сгущается, но я ясно — словно все происходит днем — вижу томительное ожидание и мучительную надежду в глазах Хеймитча. Оставив между нами незначительное расстояние, я останавливаюсь и протягиваю сжатую в кулак руку.

— Выбор сделан давно, ментор. Помнишь, ты просил меня поверить тебе? Я верю. Будь моим волком.

С этими словами я отвожу взгляд и раскрываю ладонь. Взглянув на подарок, ментор теряет дар речи и лишь молча переводит взгляд с моего лица на тонкую серебряную цепочку с подвеской в форме волка с глазами цвета антрацита, которую я держу в руке.

Неожиданно я понимаю, что момент, который внушал мне безумный страх и столь же сильное желание, наконец наступил. И, конечно, меньше всего я ждала его именно сейчас. Я обнаруживаю себя стоящей на самом краю обрыва; меня отделяет всего один — последний — шаг от падения в пугающе-темную, бездонную пропасть. И мне ничего не остается, кроме как сделать его. «Я не боюсь», — мысли путаются, но мне удается подобрать нужные слова. — «Я больше не одна». Закрываю глаза и делаю шаг вперед. Ментор накрывает мою руку своей, а миг спустя оказывается совсем близко и прижимает меня к себе.

Мы стоим обнявшись на вершине холма; нас заносит снегом. Единственное, что спасает от пронизывающего холода — тепло наших тел, прижатых друг к другу, и обжигающие губы ментора. Теперь все так, как и должно быть. Другое место, другое время. Даже причина уже не та — отчаяние и страх уступают место надежде. Пора принимать важные решения и давать обещания.

Я теряю чувство реальности. Все, что составляло мои тело и разум и мешало мне покинуть мир живых, больше не имеет значения. Объятия Хеймитча — единственное, что удерживает меня на Земле. Теперь я могу сама ответить на вопрос, который когда-то задавала ментору. Важно не время, в котором мы живем, и не место, в котором мы находимся в данный момент. Важны люди, которые рядом с нами. Именно они — и никто другой — являются нитью, которая до последнего мгновения связывает нас с этой жизнью. Эта тонкая, но прочная нить притягивает меня к центру моего нового мира.

Мы вместе делаем тот роковой шаг. Нам не страшно, правда. Мы рядом. И мы не падаем. Мы летим. Он — мой новый мир. Я — его последняя жизнь.

Не размыкая объятий, ментор увлекает меня вглубь леса. Взявшись за руки, мы бесшумно ступаем по влажному снегу, оставляем за собой цепочку глубоких следов и, провожаемые пристальным взглядом волка, скрываемся в ночи.

========== Глава 24. Саундтрек моей жизни ==========

Конец февраля. Лес. Охота. Засада неподалеку от озера, за высокими обломками скал. Цель - большой серый заяц, занятый поисками чего-нибудь съедобного на берегу водоема.

Натянутая тетива лука. Основание стрелы касается лица. Руки слегка дрожат. Глубокий вдох, едва слышный выдох. И дыхание останавливается. Сейчас. Выстрел. Стрела летит со скоростью света, со свистом рассекая звенящий от мороза воздух. Не проходит и пары секунд, как острие вонзается в плоть беззащитной жертвы. Легкое волнение в глазах охотника сменяется удовлетворением. Его острые стрелы несут смерть всякому, кому не повезет встретиться с ним в лесу. Никто не уйдет живым. Если только охотник сам не превратится в жертву.

Хруст сломанных веток и заледеневших листьев под ногами. Грустно усмехнувшись вслед ускользающим мыслям, я приближаюсь к убитому зверьку. Механическими, заученными движениями вытаскиваю и чищу стрелу, забрасываю добычу в сумку и, оглянувшись по сторонам, быстрым шагом покидаю берег озера. Пронзительный северный ветер подталкивает меня в спину.

Разбуженная очередным кошмаром, я ушла из дома на рассвете, не желая беспокоить спящего рядом ментора и надеясь убить время, а заодно пару зайцев или куропаток. Но холодная погода явно не располагает к длительной охоте: все мои потенциальные жертвы в поисках тепла спрятались в норах и гнездах, не желая высунуться даже для того, чтобы подкрепиться. Да и я чувствую себя ненамного лучше замерзших и голодных обитателей леса, но у меня на это свои причины. Голову будто сжимает железный обруч, все тело дрожит в ознобе. Внимание рассеивается. Стоит взять в руки нож или натянуть тетиву старого лука, как со всех уголков сознания ко мне спешат непрошеные мысли о событиях прошлого лета. Один за другим перед глазами возникают образы погибших соперников, змей-переродков, заинтригованных зрителей, искушенных хлебом и зрелищами спонсоров и, конечно, Сноу с улыбкой истинного победителя на тонких, злых губах.