На попутных ветрах (СИ)

У него встало как по команде, когда Брок вжал его в себя, отвечая на поцелуй, и Баки перехотелось думать вообще. Он весь окунулся в чувственное удовольствие от ласковых прикосновений рук и губ Брока, плавился, таял в его объятиях, сам потирался об него всем телом, прижимаясь пахом к паху.

Брок не закрывал глаз, смотрел на Баки, словно не мог насмотреться, или боялся, закрыв их, увидеть кого-то другого. От этой мысли кольнуло обидой, но Баки отогнал ее, как неважную, глупую, мешающую получить удовольствие, и сам закрыл глаза, подставляясь под губы Брока. Тот целовал его жадно, исступленно, словно Баки исчезнет, пропадет, что все закончится не начавшись.

— Золотце, — шептал Брок, оглаживая крепкую задницу Баки и тяжело дыша, — золотце мое. Ты же будешь моим? Не убежишь от меня? — и целовал, целовал, целовал.

Эти вопросы не требовали ответов, и Баки ничего не говорил, он тонул в неожиданно нежном любовнике, понимая, что еще никто из его прошлых любовников не был с ним так ласков и нежен. И Баки самому хотелось быть нежным, отзывчивым, утопить в неге, как он умел.

Под одеялом стало жарко, и Баки откинул его, оглядывая в полумраке каюты сильное, красивое тело, которое не портили даже старые шрамы. Он сел на колени, поглаживая Брока по груди, и тот, устроившись на спине, раздвинул ноги, недвусмысленно предлагая себя.

— Ну же, золотце, — позвал Брок замершего над ним Баки, — смелее, я весь твой.

Такого поворота Баки не ожидал, он думал, что ему придется отдаться Броку, но что старый пират предложит себя сам, это было просто невероятно. У него была пара мужчин, но это они обласкивали монаршую особу, прыгали на нем, ему даже делать ничего не приходилось. И сейчас, когда не просто хотели им выебать себя, а от него чего-то ждали, он растерялся, потому что не хотел делать больно.

Баки огладил член Брока ладонью, и тот тихо застонал, приподнимая бедра, желая продлить ласку. Брок сейчас казался ему открытым и каким-то беззащитным, и это странно не вязалось с его образом сурового пиратского капитана. Баки размазал большим пальцем по головке выступившую смазку, а потом, не позволяя себе передумать, склонился и взял член Брока в рот. Тот резко выдохнул сквозь сжатые зубы, и Баки почувствовал его руки у себя на затылке, поглаживающие, предлагающие взять глубже, но ни на чем не настаивающие.

Баки сосал самозабвенно, не пытаясь взять глубоко, потому что понимал, что не сможет, облизывал головку, надрачивая ствол, а пальцами другой руки гладил сжатые мышцы входа.

— Погоди, — остановил его Брок, когда Баки толкнулся в него пальцем, и, свесившись с кровати, погромыхал там чем-то. Он протянул Баки пузырек толстого стекла с плотно притертой крышкой, в котором плескалась прозрачная маслянистая жидкость. — Смажь, золотце, на сухую и тебе, и мне больно будет.

Баки виновато улыбнулся, понимая, что Брок уже сообразил, что у него нет опыта, но не отказался от своей затеи, только шире развел ноги, согнув их в коленях. Вылив себе на ладонь немного вязкой, горьковато пахнущей полынью жидкости, Баки размазал ее по своим ладоням и входу Брока, и на пробу толкнулся пальцем, который легко скользнул внутрь, а Брок сладко выдохнул, словно вновь настраиваясь на волну давно забытых ощущений.

Баки не хотел бы сам, чтобы его трахнули, наскоро растянув, поэтому подошел к процессу ответственно. Он гладил Брока изнутри, ощущая мягкие стенки, разминал большим пальцем медленно поддающееся сжавшееся кольцо мышц. Брок нетерпеливо насадился на его палец, и Баки аккуратно вынул его, и вставил уже два пальца. Брок застонал на выдохе, подаваясь на них бесстыдно, жадно, закусил губу, вымученно изломив брови, и Баки почувствовал, как его ведет, как он хочет Брока, хочет вставить в него свой жаждущий ласки член. Он двинул пальцами внутри Брока, и тот вскинул бедра, застонав, подаваясь за лаской, и все смотрел, смотрел на Баки не отводя глаз.

Баки трахал Брока уже двумя пальцами, которые легко входили в него, и все не решался заменить их членом.

— Золотце, — позвал Брок хрипло, интимно, — вставь мне уже. Хочу тебя до звезд перед глазами.

— Да, — отозвался Баки, — сейчас… Как ты хочешь.

Он налил еще масла себе на член, размазав его, приставил головку к все еще сжатому входу и толкнулся. Податливые стенки разошлись, впуская головку. Баки охнул от жара и тесноты, и резко вошел на всю длину. Брок зашипел, прикусывая губу в кровь, и Баки склонился над ним, осыпая его лицо поцелуями.

— Прости-прости-прости, — шептал он, понимая, что сделал больно, не хотел, но сделал. Баки замер, призвав на помощь всю свою выдержку, погладил Брока по бедру, давая привыкнуть к себе. Брок обхватил его ногами, Баки чувствовал, как он расслабляется, что его уже не сжимает, как в тисках, а потом Брок двинул ногами, побуждая Баки самого двигаться, прогнулся в спине, насаживаясь на его член.

— Ну же, золотце, — простонал Брок. — Баки, сделай нам обоим хорошо.

Брок впервые назвал его по имени, и Баки весь растекся, расплавился от его уверенности, что тот со своим скудным в этом отношении опытом сможет сделать хорошо обоим. Но Баки был готов постараться, выложится полностью. Он двинулся выходя из Брока почти полностью и снова входя резко, жадно насаживая его на себя. Брок застонал, снова изогнулся в пояснице, словно ища лучший угол, и Баки, подхватив его своей металлической рукой под спину, удерживая, позволяя остаться в желанном положении, задвигался быстрыми короткими толчками, вышибая каждым дух из обоих.

А потом Брок, крепко обхватив его ногами, немыслимо изогнулся и сел, полностью опускаясь на член Баки. Тот обхватил руками его задницу, сминая в сильных ладонях, а Брок сам задвигался на нем, обнимая руками и ногами. Они двигались в унисон, дополняя движения друг друга и жадно целовались. Брок отдавался ему так, словно завтра не настанет, словно это последний раз, и для него больше ничего не будет, и не закрывал свои невозможные глаза ни на мгновение, ловя взгляд Баки, впиваясь в него своим взглядом.

Баки чувствовал, что скоро его накроет, он вновь повалил Брока на кровать и стал с силой вбиваться в него, пока Брока не изогнуло под немыслимым углом, он зажмурился, но все равно открыл глаза, и закричал сдавленно, кончая, даже не притронувшись к себе, сжимая Баки собой.

Баки догнал его в несколько размашистых движений, застонал протяжно, долго, изливаясь в Брока, и упал на него, накрывая собой.

Он лежал на Броке, уже выскользнув из него, чувствуя, как тот перебирает его влажные волосы, нежно гладит по спине, и ни о чем не думал. Ему было действительно хорошо, не только так, как бывает хорошо от жаркого секса, ему было легко и светло от того, что ему доверились, открылись. Баки чувствовал, как что-то внутри него плавится, растворяясь в Броке, пока не настолько, чтобы страдать по нему всю жизнь, если он высадит его в ближайшем порту, но настолько, чтобы помнить и сравнивать.

Баки почти заснул, нежась под ласковыми прикосновениями, когда Брок аккуратно столкнул его с себя и вышел, не одеваясь. Баки встрепенулся, не понимая, куда тот решил пойти в ненастье, которое бушевало за окном, но понял, что дождь почти кончился.

— Ванну, — гаркнул Брок и хлопнул дверью каюты. Он вернулся к Баки и, забравшись в кровать, накрыл их одеялом, потому что становилось прохладно, хотя Брок был горячим, как печка.

— А пресная вода не кончится? — спросил Баки, устраивая голову на плече Брока, укладываясь в его сильных объятиях. На самом деле, ему было все равно, сколько на ванну нужно воды, он просто поражался, что Брок тратит на него эту драгоценность.

— Не забивай себе этим голову, — отмахнулся Брок, целуя его в макушку. — Для тебя на этом корабле будет все, что пожелаешь.

— Так уж и все, — улыбнулся Баки, не представляя, о чем бы таком попросить, чего вообще не могло быть на корабле в принципе.

— Если этого нет здесь сейчас, я для тебя это достану. Хоть украду, хоть куплю, — серьезно пообещал Брок, поглаживая Баки по живому плечу. — Расскажешь, как ты приобрел свою волшебную руку.