Любить нельзя ненавидеть (СИ)

— Я уже получил свой подарок. Это будет непозволительной дерзостью просить у судьбы больше.

— И что ты уже просил?

— Тебя, — проводит руками по ее телу, словно действительно держит в руках что-то особенное, упакованное в красивую оберточную бумагу. Она улыбается, опускает голову, а он думает о том, как обожает эту улыбку.

— И я тоже тебя когда-то просила, — шепотом признается она, приподнимаясь, чтобы выдохнуть эту фразу в его губы.

— Когда-то? — усмехается он, задерживая дыхание.

— Да… это очень долгая история. Я обязательно расскажу тебе, — быстро поцеловав разбойника в щеку, вернулась к зеркалу, с помощью которого пыталась расстегнуть платье.

А Робин плюхнулся на кровать с такой широкой улыбкой, что ямочки на щеках стали лишь маленькими темными полосками.

— Ты так и не ответил, — напомнила она, по очереди снимая сережки.

— Наверное, я тебе покажусь самым банальным мужчиной в Зачарованному Лесу, но лучший подарок на рождество — это ты.

«- Ты не можешь винить меня в том, что происходит, — зло прошипела она, когда пальцы бывшего учителя сжались на открытой шее.

— О дорогуша, еще как могу, — вздутые ноздри и морщины, залегшие на чешуйчатом лбу, говорили о высшей степени злости. — Твоя слабость встала боком не только нашему плану, но и всей истории в целом.

— Да о чем ты говоришь? — пытаясь ослабить его захват, даже не придала значения очередной загадке.

Думать о каких-то неосуществившихся сказках трудно, когда каждый вдох дается с таким трудом.

— О будущем. О нашем счастливом конце, — маг выпускает добычу, позволяя Королеве схватиться за его руку. Какая галантность. И не скажешь, что этот кавалер пытался задушить ее всего лишь минуту назад.

Темный отворачивается

— Знаешь, Румпель — как только пульс пришел в норму, она выпрямилась, и уже с издевательским удовольствием продолжила, без страха приближаясь к нему, чтобы выдохнуть у самого уха, — я уже его получила.

То, как он резко обернулся, заставило Реджину отклониться назад, но даже на миг в ее глазах не было страха, зато в его была какая-то толика смятения, которую она ошибочно приняла за испуг.

— Посмотрим надолго ли твое мнимое счастье, Реджина. И что будет, если я перестану тебя оберегать…»

Оберегать.

Это слово она вновь и вновь повторяла, не желая представлять, что потребует Темный маг за эту защиту, а что еще хуже — от чего он ее оберегает?

— Ваше Величество?

— Можете идти.

Убедившись, что образ Королевы не требует дополнительных доработок, служанки поклонились и покинули покои, оставив ее одну.

Робин начал новый круг. Будь скорость чуть больше, пестрые гобелены точно бы поплыли перед глазами, складываясь в причудливый калейдоскоп львов, вензелей и птиц, которыми были украшенным эти яркие тряпки. Тронный зал — наверное, единственной место, которое она не изменила под стиль всему замку. Здесь еще можно было наблюдать не подходящие ее вкусу цвета и былые следы предыдущего хозяина. Робину даже на миг показалось, что сейчас дверь откроется, и в зал, в сопровождении свиты, войдет и сам Леопольд. С гостеприимным видом встретит присутствующих, а заметив в зале одного лишь разбойника, сменит радушную гримасу на оскал и прикажет сковать вора и бросить в темницу. Откуда лучнику это знать? Да потому что точно так случилось много лет назад. Когда разбойник в первый и последний раз совершил вылазку во дворец, вопреки своим принципам с корыстным желанием похитить что-нибудь действительно стоящее. Тогда его взгляд упал на хрустальную жирандоль подле трона. Пускай великолепная вещица и вписывалась в общий антураж комнаты, место, выбранное для нее, казалось весьма странным.

В тот раз он не обратил на это внимание. У него была одна цель — найти деньги, чтобы спасти Мэрион. Сейчас, проводя пальцем по тонкой хрустальной линии, ему смешно от одной только мысли, что эту штуковину можно было бы без проблем вынести наружу, если еще удалось бы поднять.

Ладонь прошлась по тонкой ножке и вдруг зацепила бумажку, вылетевшую с другой стороны вещицы. Быстро подняв кусочек бумаги, Робин, будучи еще в легком замешательстве, не сразу понял, что эта вещь вряд ли должна быть здесь. Лучник на удивление спокойно поднял ее, но развернуть не успел.

Внезапный шум, сопровождаемый скрипом двери о каменный пол, вывел Робина из оцепенения и заставил поспешно спрятать записку в карман.

В один момент все померкло вокруг, казалось, даже солнце стало светить ярче, чтобы выделить темный силуэт вошедшей.

— Робин?

Разбойник медленно двинулся навстречу, стараясь осмотреть ее целиком. Это не одно из тех платьев, что она показывала ему. Цвета черного янтаря с тем же характерным отливов и блеском или даже темнее. Благородный черный. Отнюдь не праздничный, но воистину королевский. Пышной юбкой ниспадало от узкой талии, струясь легкими складками вниз к ее ногам. Декольте платья — тонкое кружево, что нежными лепестками сложилось в небольшие соцветия с маленькими камушками в центре. Плечи были открыты и, казалось, чуть подрагивали, отчего камни начинали играть цветом, оттеняя смуглую кожу. Рукава начинались немного ниже из того же кружева, облегали руки, лишь подчеркивая их худобу и изящество, особенно, когда она неспешно поправляла выбившийся из невысокого замысловатого пучка локон, а затем опускала ладони вниз, соединяя на талии.

— Реджина, — разбойник протянул Королеве руку, в которую тут же опустилась ладонь с небольшими кольцами на пальцах.

Лучник позволил ей покружиться, поиграв юбками, а самое главное: сопроводить это негромким смехом, от которого самому хотелось улыбаться.

— Ты невероятно красива, — говорит Робин, кладя одну руку ей на талию, убеждаясь насколько удобно держать ее именно там, чувствуя плетение кружева и мягкость юбки.

— Спасибо, — лукаво улыбается, играя пальцами с его, сжимавшими ее ладонь.

— Может, не поедем на бал? Я не хочу смотреть на то, как другие мужчины любуются всем этим, — Робин неоднозначно окинул взглядом ее вновь, лаская рукой каждый изгиб, за который цеплялся глаз. — Ты подаришь мне танец наедине, и проведем вечер вместе.

Мечтательно улыбнулся лучник, встречая ее смех в ответ.

— Не будь ревнивцем, — подтянула его руки вверх, устраивая их на груди. — Это все ты видишь каждый день… без одежды, — соблазнительной улыбкой и шепотом снова обольщала его, как в первые месяцы после их встречи.

Все тот же эффект.

— Хочу тебя, — тихо произносит разбойник, боясь разочаровать женщину такой реакцией. Все же сейчас на ней прекрасное платье, а он думает лишь о том, как поскорее его снять.

— Знаю. Дождись вечера и увидишь, какое белье я выбрала под это платье, — прячет взгляд, говоря это так невинно, что можно подумать, речь идет о совместной прогулке по саду, а вовсе не о том, что эта чертовка вкладывает в смысл своих слов.

Не спеша уходит, у самой двери бросив еще одну провокационную фразу:

— Если оно, конечно, есть.

Уже в коридоре, он настигнет ее в поцелуе, крепко прижав к своему телу.

— Ты… провоцируешь меня испортить новое платье, Моя Королева.

В тот момент, когда он вот-вот собирался исполнить свое обещание, наплевав на скорый отъезд и ее важные встречи этим вечером, в смежном коридоре послышался голос Генри. А в следующее мгновенье появился и сам принц. Бросив быстрый взгляд на двери в тронный зал, он продолжил свой путь в поисках дочери, которая сейчас оказалась в ловушке между стеной и телом мужчины, что с довольной улыбкой наблюдал за ее раскрасневшимся лицом.

— Ау! Что? Твой отец уже давно все понял, — прижавшись к ней еще ближе после этого легкого удара — бессмысленного наказания с ее стороны — Робин облокотился рукой о стену подле ее головы, лишая возможности выйти из маленького убежища. Выемка в стене два на два высотой под самый потолок, где едва ли уместилась пышная юбка Королевы.