Любить нельзя ненавидеть (СИ)

— Ты же пригласил меня не только для того, чтобы выпить виски, — Реджина взболтала темную жидкость, поняв, что вряд ли смешивание алкоголя сегодня, завтра пройдет без последствий.

— Подумал, что здесь ты будешь более сговорчива, — Мидас обогнул стол и приблизился к ней.

— Зря. Я говорила, мы не будем обсуждать наше прошлое. У каждого из нас отличное настоящее, — за эти слова подняла стакан, а затем, кивнув, выпила содержимое, поморщившись после.

— Я хочу помочь тебе. Ты даже не представляешь, какую на тебя начали охоту.

— О, поверь мне, я знаю.

— И ты ничего не собираешься предпринимать? — поинтересовался он, не смея к ней более приближаться.

— Вас это не касается, Ваше Величество, — лукаво улыбнулась она, вновь возвращаясь к исконным правилам приличия и их приевшейся игре.

— Что же, если ты не пойдешь мне на уступки, я впредь не встану на твою защиту.

Она рассмеялась. С каких пор все начали ее защищать, а затем так претенциозно тыкать в это, словно она всем им обязана каждым своим вдохом.

— И о каких же уступках идет речь? — вскинув бровь, она продолжала улыбаться, веселясь то ли от хмеля, отравившего организм, то ли от того, что эта ситуация действительно выглядела смешно.

— Мы могли объединить наши силы, королевства…

— И наши кровати. Ты же этого добиваешься со смерти своего драгоценного Леопольда.

Все-таки хмель. Она уже не настолько контролировала себя, хотя все еще могла чисто мыслить.

— Это был бы выгодный союз для нас обоих. И в статусе моей жены, ты могла бы рассчитывать на лучшую защиту.

— Хватит! Не хочу это обсуждать. Мы больше не поднимем тему брака. Тебе нужно будет лишь подписать предложенный мною договор, и перестать пугать меня.

— Ты не понимаешь, на что пошла Белоснежка, чтобы отомстить, — Мидас вновь сделал шаг навстречу, но строгий взгляд Реджины вовремя остановил его от глупостей.

Она будет бороться. Он это понимал. Уговаривать эту женщину более нет никакого смысла. А реализовать задуманное пора. Время близилось к полночи.

— Хорошо. Обговорим детали после. А пока, если Вы не против, я вернусь к своим гостям. Но в завершение, еще немного виски.

Они вместе покинули кабинет, но дальше их пути разминулись.

Страх подпитывает тело изнутри лучше, чем любой сорт кофе. Страх за любимых. Испытывали ли вы когда-нибудь что-нибудь сродни этому? Когда в полной мере осознаешь свою беспомощность, бессилие в борьбе с противником, желающим зла не тебе, а близкому. Когда готов до пота, до трясущихся рук и дрожи оберегать тех, без кого жизнь утратит смысл, просто-напросто потеряет все необходимые очертания, оставив лишь размытое пятно.

Потерять дорого тебе человека. Потерять частичку своей души. Разве что-то может быть хуже?

Разве только неведенье…

Робин даже не знал куда идти и где найти Реджину. Даже если она была в порядке, даже если не было оснований бояться, ему просто было бы спокойнее, будь она на виду. Пусть он не имеет возможности находиться рядом, не вызывая подозрения окружающих, он все еще сможет ее защитить, если это понадобится.

Все коридоры замка казались одинаковыми. Неудивительно, что он потерялся в этом бесчисленном лабиринте. Ведь даже в ее дворце часто плутал по неосвещенным туннелям, просто потому, что не было ориентира. Это не лес, где даже упавший лист подскажет направление. Каменные стены и холод — не помощники в топографии. Остается идти наугад, надеясь, что рано или поздно придешь к месту назначения.

— Реджина!

И он пришел. Вряд ли стены смогли бы остановить разбойника.

— Я искал тебя везде.

Случайно столкнулся с ней в одном из коридоров с бесчисленным количеством дверей. Она, стоя у окна, наблюдала за тем, как вальсируют снежинки в воздухе. Более элегантно, чем люди в зале, безусловно.

— Что-то случилось? — отрешенно произнесла она, оборачиваясь на его голос.

— Да, я беспокоился.

Это волнение не могло не вызвать у нее улыбку. Хоть улыбаться Королева была и не в настроении, все же уголки губ приподнялись, тем более, когда разбойник воспользовался своим секретным оружием — ямочками.

По привычке потянулась к его губам, разделяя с лучником долгий поцелуй, который он прервал короткой фразой.

— Нас увидят.

— Плевать, — шепнула она, прильнув к нему.

Только сейчас Робин распробовал вкус крепкого виски на своем языке. А затем почувствовал ее руку, обхватившую его запястье и потянувшую к ближайшей незапертой двери.

========== Молитесь, Ваше Величество. Часть 9. Жертва. ==========

Предпоследняя глава фика (Да-да, я сама не верю! Не прошло и века) и последняя этой арки, поэтому советую перечитать главу “Молитесь Ваше Величество. Часть 1. Ты разрушил меня.”, чтобы понимать о чем идет речь.

За пару дней до бала

Оставив стражу за дверью, она внимательно проверяет засов, гарантируя секретность этого разговора. Если он, конечно, состоится. Она не ждет радушного приема. И, спускаясь по едва освещенной лестнице, прокручивает в очередной раз разговор с Темным.

Пару загнивших темниц с давно заржавевшими прутьями, сломанные за ненадобностью засовы и лишь пару клеток могли хоть кого-то удержать. Она проходит мимо, направляясь к единственной пригодной для жизни темнице, обустроенной специально для него.

Королева не знает, будет ли охотник рад этому визиту, но наличие его сердца в ее руках точно избавит от сомнений. Удерживая в руках деревянную шкатулку, Реджина с секунду рассматривает пристанище Грэма, а лишь затем переводит взгляд на него.

— Ты пришла.

— Удивлен? — закрывает дверь, но не подходит ближе.

Ни капли страха, она просто остерегается последствий их разговора, который нужно еще как-то начать.

— Думал, ты оставишь меня здесь гнить, если только Робин Гуд не доберется раньше.

— Тебе не за чем бояться его.

— А я и не боюсь, Ваше Величество. Ведь я жду смерти с того момента, как попал во дворец.

— Хочешь отсюда выбраться?.. В полном наборе, — демонстрирует деревянный сундучок, в котором в привычном ритме работает его сердце, давно позабывшее тело хозяина.

— Что вы хотите? — с покорностью во взгляде спрашивает охотник.

— Мне нужна твоя помощь.

Реджина открывает дверь и вводит Робина в комнату, которую он поначалу просто не успел разглядеть. Да и желание рассматривать большой зал было ничтожно по сравнению с тем, что рождал загадочный блеск в ее глазах, природой которого очевидно был тот самый виски, оставшийся после поцелуя.

Лукаво улыбнувшись, Робин наклонился вперед и, протянув руку поверх ее, повернул ключ в скважине.

— Чтобы ты не задумала, это лишним не будет, — приподняв бровь, заверил ее разбойник.

— Ты прав, — пока лучник находился в столь удобном положении, она притянула его голову к своей шее. — Я собираюсь подло тебя использовать, и даже не думай мне помешать.

Выполняя ее немую просьбу, целовал предоставленный участок, изредка кусая, сохраняя горьковатый привкус духов, нанесенных ею еще перед отъездом. Но возмущенный последней репликой, поднял голову.

— Иначе что?

— Иначе, — ее губы задрожали на первом слове, он не видел этого, но почувствовал, когда они коснулись мочки уха, — я разрушу твоё счастье, даже если это будет последнее, что я сделаю.

Отвечая той же интонацией, прошептал ей в ответ:

— Тогда тебе придется стать самоубийцей, ведь моя счастье — это ты.

Она улыбнулась. Он знал это наверняка. Робин страстно желал увидеть ее лицо, но лунный свет был в этом деле плохим помощником — она все равно оставалась в тени разбойника.

Но он мог чувствовать, возможно, это даже лучше, чем визуальный контакт. Взгляд не захватит мурашки на коже, не различит нотки нежности в голосе. Взглядом можно раздевать, но получать от этого лишь крохи удовольствия, а руками можно чувствовать, это стоит того, чтобы погрузиться во тьму.