Орлиное гнездо (СИ)

Потом Иоана сама подала ему умыться и помогла одеться; и не отказала себе в удовольствии, которое обоим щемило сердце: причесать своего возлюбленного. Она водила по его волосам своим гребешком слоновой кости со вставками из серебра и мурлыкала какую-то песню.

Корнел невольно рассмеялся.

- Ты мне ум заговариваешь?

- Ш-ш… Да, я чаровница, умею колдовать, - прошептала Иоана, положив пальцы ему на губы; и они снова дружно рассмеялись.

- Ты так прекрасна, - сказал муж, сияя радостью и любовью. – Не знаю, как сейчас отдам тебя другим, выйду с тобою к твоей семье…

Иоана вдруг слегка нахмурилась.

- Выйди, ты должен, не тебе чураться их – ведь ты мой муж! Мне тоже нужно привести себя в порядок, господин мой, не тебе одному!

Она подтолкнула его к двери, и поэзия утра рассеялась. Корнел хмуро кивнул; потом взглянул на Иоану и опять улыбнулся. Нет – все же как он был счастлив!

Корнел вышел, а Иоана вдруг села на постель и устало вздохнула. Поглядела вслед Корнелу и покачала головой.

- Ах, дорогой мой, любимый…

Потом понурила голову и не спеша стала умываться и одеваться.

Они позавтракали все вместе – и Раду Кришан смотрел на молодого зятя с улыбкой, в которой затаилась саркастическая горечь. Ему очень нравился этот юноша, даже слишком… как же будет жаль!

Марине на другой день предстояло провожать мужа в Сигишоару – сама она не ехала с ним: пока не станет ясно, можно ли там снова жить семьей. Но сейчас Марина была занята с Василе Поэнару и не трогала сестры с мужем.

А тем никто, кроме друг друга, сейчас и не нужен был – Иоана повела Корнела знакомиться с замком.

- Наш замок был построен за полторы сотни лет до нас с тобой, - говорила она, ведя Корнела за руку и сияя улыбкой. – Возвели его еще не наши предки, не Кришаны, - но тоже благородные и храбрые люди. Это были католики…

- Католики? – воскликнул Корнел.

Иоана кивнула.

- Да – но их уж сто лет как нет: последние в их роду погибли в большой войне с турками. Это наше общее христианское дело! А Кришаны, сколько себя помнят, всегда сражались за правое дело!

- Как же так, - проговорил Корнел, - когда я видел у вас и обманы, и козни против господаря! Разве могут истинные христиане так вести себя?

Иоана покачала головой и погрустнела.

- Увы, и христиане, как язычники, делают много непотребного… Убивать Господь тоже не велит! Но, однако, приходится делать это – в защиту православия и самой земли нашей…

- Расскажи же мне о ваших битвах, - попросил Корнел, останавливая и обнимая ее.

- Охотно, - ответила Иоана, одаряя его улыбкой и закидывая руки вокруг шеи. – Сколько знаю… А потом мы можем спросить отца: уж он-то знает все битвы наперечет, как и князей, за которых они велись!

========== Глава 22 ==========

Иоана сидела в отцовской библиотеке вместе с сестрой. Она склонила голову над тяжелой драгоценной книгой, лежавшей на ее коленях, но не читала – а только бестолково теребила медные застежки бархатного переплета.

Марина, с непривычной в ней лаской, гладила сестру по ссутуленному плечу.

- Ведь ты знаешь, что иначе и быть не может, - обжигающе горячо прошептала старшая. – Нельзя жертвовать одному ему всею нашей семьей! Да это попросту низко и грешно!

Плечи Иоаны дрогнули, будто от смеха.

- Низко! Грешно!.. Как наши языки еще не отсохли, поминая грех!

Марина обняла ее за плечи – страстно, как мать, как властительница.

- Я никак не хотела бы, чтобы Корнел погиб, - проговорила она срывающимся голосом. – Ведь ему я обязана своей жизнью! Но если придется выбирать – его воинская честь или честь и слава нашего рода, ты знаешь, что я выберу!

- Отними у него честь – и ты отнимешь жизнь, - прошептала Иоана. – Ты не знаешь, какой это рыцарь…

Марина мотнула головой, качнув длинными тяжелыми серьгами, - она была очень тщательно наряжена, точно вдруг приохотилась к этому; но волосы опять стягивала без жалости.

- Я знаю, - отозвалась она. – Это такой же рыцарь, как Дракула! Тот тоже умрет, а от чести не отступится, - но и зверь, каких поискать! Ты знаешь, как должно сделать, и ты уже сделала много для нас… продолжай и дальше!

Иоана вдруг сжала губы и сбросила свою книгу с колен на пол, так что обе сестры вздрогнули от глухого удара о камень. Иоана посмотрела в глаза Марине.

- Я бы поверила тебе, если бы не знала, на что ты способна, Марина, - глухим голосом проговорила она. – Я догадалась о вашем с отцом обмане, когда нашла в покоях Раду Кришана мое собственное неотосланное письмо! Как же вы не позаботились его уничтожить!

Марина с невинным видом пожала плечами; но взгляд ее давил темною, тяжелою угрозой.

- Военная хитрость, какие совершаются каждый день, - ответила она. – Ты думаешь, отец и прежний его князь до меня гнушались ими? Это пустяк в сравнении с тем, что мы выиграли: подумай, Иоана, - тут она стиснула ладони сестры, - если бы не наш обман, мы все могли бы уже достаться на корм воронам!..

Иоана содрогнулась, вдруг представив труп в белом женском платье, истлевающий на колу, с длинными черными волосами… Марина? Она сама?..

- Как ужасно… Мы живем словно не в Божием мире, а в диаволовом… - прошептала она.

- В миру живем, - усмехнулась Марина. – Без греха шагу не ступишь! Но нужно всегда помнить то, что нам с тобою должно помнить!

Она прервалась.

- Так ты не выдашь нас своему муженьку?

Иоана уставилась на нее с негодованием.

- Как ты могла такое подумать! Чтобы я доносила на мою семью! Да ведь ты помнишь, что у князя в заложниках Петру!

- Вот именно, - мрачно ответила Марина. – Руки нам всем связали, языки завязали! А в каких же дураках твой Корнел, - вдруг рассмеялась она, качая головой. – Ах, господи!

- Не в таких и дураках, - заметила Иоана так же мрачно. – Он тоже начинает понимать жизнь! И что вы с отцом и матерью намерены послать его на убой – наверняка про себя догадывается!

- Умный мальчик, - задумчиво ответила Марина. – Посмотрим, одержит ли в нем верх здравый смысл… вместе с горячим его сердцем и любовью к тебе!

Тут Иоана схватила ее за плечо, зеленые глаза сделались жестокими:

- Так на убой или нет, сестра?..

Марина помедлила, потом покачала головой.

- Нет… Я не бессердечная тварь, Иоана… Я постараюсь склонить отца к тому, чтобы сохранить Корнелу жизнь: если удастся сместить Дракулу и заменить его другим ставленником Корвинов*. Мы уже думали об этом - у твоего мужа благородная фамилия: быть может, он получил ее от какого-нибудь измельчавшего боярина прежних времен*, с которым расправился дед Дракулы, вступая на престол! Оттого у Корнела Испиреску и лицо, и стать как у дворянина. Быть может, он сделается большим человеком при дворе нового князя!

Иоана покачала головой, и одна из ее двух кос свесилась на грудь.

- Сладко ты поешь, сестрица, мягко стелешь, - проговорила она, усмехаясь. – Как знать, не ложь ли это, которую вы с отцом скармливаете мне – как Корнелу? Вы до последнего будете уверять меня, что сохраните моего супруга для меня, а потом избавитесь от него, как он свое отслужит?..

Марина переменилась в лице; потом подалась к сестре, сжав кулаки.

- Да ты ведьма похуже моего, - процедила она. – Вкладываешь мне в голову такие подлые мысли! Я тоже памятую, что я христианка, моя добродетельная сестра, подслушивающая и подворовывающая из отцовских покоев! Будь покойна! Да только я делаю то, что, по совести, должна была бы сделать для нас ты – если бы только достало ума и храбрости!

Иоана, отшатнувшаяся к стене, тяжело дышала.

- Да ты, я вижу, еще более добрая христианка, чем князь Влад, любезная Марина, - выговорила она.

- Тогда уж и себя, и себя приплети! – страстно и зло откликнулась Марина.

Обе перевели дух; одновременно утерли широкими длинными рукавами мокрые жаркие лбы.