Маска Зорро (СИ)

У Изабеллы подкосились ноги, потому что она уже поняла, что ее новый экзаменатор будет в разы страшнее прежнего.

И в подтверждение своих мыслей она услышала голос Рикардо, объявляющий, что девушкам было бы несправедливо давать одинаковые задания, потому что уровень знаний Изабеллы по объективным причинам выше, чем у Керолайн. В связи с этим, а также для полной ликвидации любого поползновения в сторону подсказки, у каждой ученицы будет свой педагог.

Девушек, успевших сесть практически на колени друг к другу, тут же рассадили по разным углам комнаты, снабдив всеми необходимыми предметами для контрольной – фрейлина осталась за привычным овальным столом, Изабеллу же переместили к небольшому письменному трюмо.

Подруги остекленевшим взглядом наблюдали за последними приготовлениями молодых людей, что-то оживленно показывающих друг другу в книгах, и периодически затравленно смотрели в сторону спасительной двери. Керолайн сидела совершенно пунцовая, Изабелла же, напротив, умудрилась побледнеть до смерти даже сквозь свою от природы смуглую и уже успевшую загореть кожу.

Наконец, их мучители обо всем договорились и, вооружившись стопкой книг, подсели к своим испытуемым.

Экзамен должен был пройти в три этапа. Первый – письменный перевод с французского на испанский десяти-пятнадцати предложений, отражающих все выученные сегодня правила. Второй – прочтение и пересказ текста на испанском с ответами на сопутствующие вопросы. И третий – свободное общение на тему, выбранную экзаменатором.

Изабелла сидела ни жива, ни мертва. У нее не было шанса не то, что ошибиться, но даже ошибочно подумать. С такой страшной контрольной работой она еще никогда не сталкивалась. И если бы дело было только в этом противном предэкзаменационном мандраже, тысячелетиями изматывающего всех учеников всех времен и народов… Но тот, кто сидел рядом с ней и собирался проверять ее знания, внушал ей несравненно больше трепета, чем какая бы то ни была проверка.

Изабелла забыла обо всем – о письме из Англии, о собственном ответе Георгу III, о своей новой жизни, и даже о том, как умудрилась сегодня утром ляпнуть Керолайн такую дикую фразу, причем в полный голос и, как следствие, во всеуслышание чуткого и любящего брата.

Все, что она видела и слышала и чем жила в данную минуту, были взгляд и речь молодого человека.

Ориентируясь на записи пройденного материала, которые Рикардо накидал на скорую руку, Зорро предложил своей подопечной десять обычных фраз и еще пять усложненных, сочетающих в себе сразу несколько правил. Девушка за эти несколько минут практически вросла в свой лист бумаги, боясь даже вздохнуть, чтобы ненароком не пропустить ни единого звука из губ своего учителя. При этом в моменты, когда он замолкал, можно было услышать не только звук пересыпания волос по плечам Изабеллы, но и ожесточенный скрежет пера Керолайн на другом конце зала.

Изабелла даже не поняла, как закончилась первая часть ее экзамена. Едва она успела поставить последнюю точку, как Зорро изъял у нее бумагу и положил перед ней раскрытую книгу. По всей видимости, проверка письменного задания планировалась в конце.

Текст был жутко сложным для восприятия, потому что незнакомым было практически каждое второе слово. Если говорить обобщенно, предложенная страница содержала краткое описание социально-экономического устройства Японии в 1338-1563 годах. Этот период истории страны назывался Муромати и характеризовался качественным изменением в сельском хозяйстве, торговле, производстве и уровне жизни...

Вобщем, Зорро выбрал именно ту часть земного шара и такой период времени, который Изабелла ни при каких обстоятельствах не могла затронуть в своем курсе изучении истории и, следовательно, не могла прибегнуть к услугам своих знаний и памяти.

Молодой человек дал ей прочитать отрывок текста лишь раз и тут же потребовал его пересказать. Бледнея и запинаясь, Изабелла судорожно начала заменять простыми синонимами все незнакомые ей слова, о смысле которых во время прочтения она догадывалась лишь интуитивно. Ее педагоги хорошо натаскали ее на запоминание текстов, поэтому для нее не составило труда следовать четкому плану изложения в своей голове, но эти незнакомые сложные слова… Она вертелась, как уж на сковородке, пытаясь обойтись имеющимся в ее распоряжении словарным запасом, и пару раз ей пришлось городить целое сочинение, чтобы объяснить такие выражения, как тягловая сила животных и процветание ростовщичества.

Она потратила на это столько сил и времени, что Зорро, похоже, сжалился над ней и не стал задавать никаких вопросов. Хотя, с другой стороны, она так подробно обмусолила весь текст, пытаясь пересказать его слово в слово, что вопросов по нему уже, скорее всего, не должно было остаться.

Что касается третьей части – молодой человек, напротив, взял до боли известную ей тему политического устройства Британии в позапрошлом веке, чтобы дать ей возможность свободно вести диалог.

В целом, экзамен продлился едва ли больше получаса, но девушки свалились на диван равномерно позеленевшие и совершенно измотанные.

- У тебя о чем был текст? – едва ворочая языком, прошептала Керолайн, пока молодые люди быстро просматривали их письменные работы.

- Про период Муромати в Японии, – выдавила Изабелла. – А у тебя?

Фрейлина замялась:

- Ну, он был не очень интересный.

- Так о чем?

- М-м-м… об овечках…

- Что?!

- Ну, там была сказка про овечек. Рассказать?

Изабелла в бессилии откинула голову на спинку дивана.

- Не надо…

- Вообще-то там смешной конец был, – попыталась поддержать разговор Керолайн.

- Я верю…

Девушки замолчали и одновременно перевели взгляд на письменный стол, где сдавала свой экзамен Изабелла, а сейчас расположились молодые люди, проверяя их работы.

- Может, успеем убежать, пока они заняты? – страдальческим голосом предложила фрейлина.

Изабелла промычала в ответ что-то неопределенное и уже собиралась перевернуться на другой бок, как со стороны трюмо послышался шум и молодые люди направились в их сторону.

Девушки подскочили, как ужаленные, и сели так напряженно, словно к спине каждой из них было привязано по связке железных прутов.

Рикардо с гробовым лицом приблизился к столу и со вздохом сел в кресло напротив посиневших от ужаса учениц. Зорро собрал все книги и вышел из комнаты в сторону библиотеки. Гнетущая тишина повисла над главным залом.

Изабелла застывшим взором проводила спину молодого человека и почувствовала, как сердце резко оборвалось куда-то вниз.

- Ну, что я могу сказать, – откашлявшись, начал Рикардо. – Конечно, надо брать в расчет, что самостоятельных занятий у Вас было не так много, а с преподавателем – всего один раз… И экзамен был очень сложный, и день был длинный и насыщенный. Темы, надо отметить, тоже подобрались специфические, и тексты были большие…

Изабелла никогда еще так сильно не жаждала провалиться сквозь землю. Она уже почти перестала слышать размеренный голос брата, перечисляющего все возможные оправдания их результатам, когда в зал вернулся Зорро.

- Вобщем, поскольку у нас близится время ужина… – вздохнул Рикардо.

- Я не буду есть… – простонала Изабелла.

- Почему? – приблизился к ней Зорро.

Изабелла подняла на него затравленный взгляд, полный стыда и угрызений совести, как вдруг, не веря свои глазам, увидела на его лице открытую улыбку. Он поднес ее заледеневшую руку к своим губам и негромко произнес:

- Моя умница.

У Изабеллы все поплыло перед глазами. В ушах мелко застучал сорвавшийся пульс, дыхание перехватило и куда-то исчезло, а в груди, до этого совершенно опустошенной, сейчас вдруг что-то неистово затрепетало.

И хотя за секунду до его фразы комната огласилась исполненным счастья визгом подруги, которой, по все видимости, Рикардо показал листок с высшей оценкой, Изабелла не только смогла услышать его слова, но и впитать их кончиками онемевших пальцев, которые он согрел своим дыханием…