Возвышение падших (СИ)

Они вместе вышли из комнаты, но наткнулись на вернувшихся служанок, что готовили Хельгу-хатун к хальвету.

Хельга, почувствовав, как осколок предупреждающе уколол её в бок, смолчала и поспешно юркнула в комнату, выделенную Айсан. Послышался скрежет закрывающегося замка.

Довольно ухмыльнувшись под вуалью, Айсан повернулась к служанкам.

— Что было нужно от тебя Айсан-хатун? — настороженно спросила одна из них.

Не рискуя выдавать себя голосом, Айсан лишь пожала плечами.

— Идём, — к её облегчению, проговорила вторая. — Джихан-калфа велела немедленно отправить тебя к Шехзаде Сулейману.

В осторожном молчании Айсан шествовала по гарему, после по желанному пути в покои Шехзаде Сулеймана. Джихан-калфа, сопровождающая её, кажется, не заметила подмены.

— Входи, не спрашивая разрешения, — приказала калфа, когда они приблизились к дверям. — Иначе он не примет тебя.

Черноволосая девушка волнительно-облегчённо вздохнула и, не оборачиваясь на Джихан-калфу, вошла в тёмную опочивальню. Чувствуя на себе недовольный и тяжёлый взгляд, Айсан поклонилась Сулейману, который, сидя на тахте, изумлённо посмотрел на неё.

— Как ты посмела войти в мои покои, хатун? — негодующе произнёс он, отставив кубок с вином на столик.

Подняв тёмно-розовую вуаль со своего красивого лица, Айсан лукаво улыбнулась ему.

— Шехзаде.

— Айсан-хатун? — теперь с изумлением воскликнул Сулейман. Поднявшись с тахты, он медленно приблизился к ней.

— Да, господин.

— Гюльхан Султан отправила тебя на хальвет? Как такое возможно, если она зла на тебя из-за того, что я без её ведома переселил тебя на этаж фавориток?

— Простите, господин, но я оказалась здесь потому, что сама пожелала. Гюльхан Султан хотела отправить к вам Хельгу-хатун, но я смогла прийти к вам первой. Гюльхан Султан запретила мне даже покидать гарем, так что я рисковала жизнью, дабы увидеть вас.

Сулейман ухмыльнулся от её слов. Было в этой красивой и юной девушке с чёрными волосами и серо-зелёными глазами что-то своенравное и тёмное. Смотря на неё, он чувствовал, как сердце отзывается волнением и содроганием. Эдже виделась ему в этом зеленоватом оттенке глаз, в огне и смелости, наполняющих их, в её непокорности и умении бороться за свои желания.

— И ты без страха признаешься мне в этом? — продолжая ухмыляться, спросил Сулейман, коснувшись локона её чёрных волос.

— Если вы отвергнете меня, то Гюльхан Султан, едва я вернусь в гарем, расправится со мной из-за моего обмана. Если позволите остаться, то я хотя бы буду знать, ради чего так рисковала…

Тихо рассмеявшись, Сулейман провел тёплой ладонью по её щеке, вызывая в девичьем теле странный трепет.

— Тогда оставайся.

Резко наклонившись к ней, он жёстко и требовательно обрушился на губы черноволосой красавицы, которая смело обхватила его за плечи своими руками.

Топ Капы. Покои управляющей.

Шах Султан, в задумчивости восседающая на кушетке у горящего камина, беспокойно теребила рубиновое кольцо на своей руке. Эсен-хатун, сидящая подле неё, чутко ощущала её мрачность и переживания.

— Что-то вас тревожит, моя госпожа?

Та тяжело вздохнула, после покачав темноволосой головой.

— Айше и Хюррем… Обе разум потеряли от Альказа Бея, страдают и мучаются. Не знаю, что и делать.

— Насколько мне известно, Хюррем Султан — замужняя женщина, — рассудила Эсен, наблюдая за горящим пламенем. — Её брак с Ферхатом-пашой, великим визирем империи, очень важен для вас, так как обеспечивает вашу власть в Совете Дивана. Думаю, вам нужно поговорить с ней. Пусть госпожа осознает, что она должна стараться всеми силами сохранять свой брак, а об Альказе Бее забыть. Тем более, он — муж её сестры, Айше Султан.

— Думаешь, я не пыталась ее вразумить? — горько усмехнулась Султанша. — Хюррем — упрямая девушка. Она твёрже своих сестёр. Если они беспрекословно мне подчиняются, то Хюррем противится. И я ничего не могу с этим поделать…

Эсен промолчала, поджав губы. Шах Султан спустя некоторое время тепло посмотрела на неё и улыбнулась.

— Я, кстати, получила приказ от Повелителя отпускать тебя в его дворцовую библиотеку, когда ты этого пожелаешь. Также Повелитель приказал мне всячески содействовать твоему обучению языкам и письму. Как тебе это удалось? Подобное лишь султан Сулейман для Хюррем Султан делал, да и мой влюбленный на старость лет отец для Сейхан.

— Я упомянула, что хотела бы писать Повелителю письма, когда он отправится в военный поход. Хотелось бы также обсуждать с ним не только дела гарема, но и что-нибудь более интересное. Искусство, книги, политику.

— Политику? — изумлённо хохотнула Шах Султан. — Аллах всемогущий… Неужто ты уже думаешь о политике?

— Простите, если сказала лишнее.

— Ты так старательно прячешь ото всех свои амбиции, Эсен. Но, я их вижу. Ты не просто молчаливая и мрачная девушка с тёмным прошлым, не так ли?

— В этих стенах невозможно не думать о власти и политике, — честно призналась та, вздохнув. — Если у меня родится сын, то его жизни будет многое угрожать. Я и так потеряла всю свою семью… Его потери я не допущу. Соглашусь на любое злодеяние и жестокость. Лишь бы мой сын не знал того, чего знала я. Смерти, лишений, потерь, боли и страданий.

— Не думай, что я оставлю тебя. Ты и твой сын будут под моей защитой, Эсен. Никакой жестокости с твоей стороны не понадобится.

— Спасибо, госпожа, — признательно улыбнулась Эсен. — Но, почему вы так добры ко мне?

— История твоего прошлого поразила меня. Ты не знала добра, помощи, поддержки. Одна сносила горе и утраты. И я горжусь тобой. Ты — сильная женщина, Эсен. Намного сильнее, чем ты думаешь. Твоя сила прячется внутри, не видна с первого взгляда, но ты должна помнить, что она есть. В горестях ты закалилась, как сталь закаляется в огне. Я вижу это в тебе и хочу помочь. Орхану нужна именно такая женщина, как ты.

— Я так благодарна вам, госпожа! — посмев коснуться руки госпожи, произнесла темноволосая наложница. — Вы подарили мне счастье и… семью. Орхан, мой ребёнок, вы.

Шах Султан, тепло улыбнувшись, погладила её ладонью по впалой щеке.

— Всегда оставайся такой же искренней, мудрой и рассудительной, Эсен. Помни, что злоба и импульсивность — путь к краху. Оставайся непоколебимой и тогда увидишь, как дорога к вершине власти расстилается перед тобой. А я буду рядом и помогу тебе не оступиться.

— Вершина власти занята. Вами, госпожа.

Шах Султан рассмеялась, но как-то горько и тоскливо.

— Я не вечна, Эсен. Рано или поздно я отойду в мир иной, и тот день не так далёк, как кажется. Тогда ты будешь должна занять моё место. Ни мои дочери, которые власть в руках удержать не смогут, ни слабовольная Селин, ни кто-либо ещё. Тебе попытаются помешать, но, помни то, о чём я тебе говорила. Сила внутри и ждёт, пока ты используешь её. Не против меня, конечно, но против врагов, которые, будь уверена, рано или поздно появятся.

Эсен-хатун понимающе улыбнулась и почтенно поцеловала руку Султанши.

Двери в покои отворились и, прервав их разговор, вошла Бурджу-хатун, личная служанка госпожи. В руках её был круглый поднос, на котором дымился отвар.

— Султанша, — поклонившись, проговорила Бурджу-хатун. — Ваш отвар.

Эсен-хатун нахмурилась, наблюдая за тем, как Шах Султан взяла дымящийся кубок в руки и сделала несколько глотков.

— По ночам плохо сплю, — объяснила та, заметив взгляд девушки. — Лекарша посоветовала пить перед сном успокаивающий отвар.

Сделав ещё несколько глотков, отчего-то нахмурившаяся Шах Султан отставила полупустой кубок на столик. Прикрыв рот ладонью, она закашлялась. Сначала слегка, но вскоре кашель стал сильнее.

Эсен, испуганно взглянув на госпожу, настороженно покосилась на Бурджу-хатун, которая поспешно покинула опочивальню. Громко и сильно кашляя, Шах Султан отняла руку ото рта. В её тёмных глазах появился страх и непонимание, когда она увидела на своей ладони налипшую кровь.