Навечно преданный (СИ)

— Вот как? — с некоторой досадой произнёс Джон, стараясь сохранить лицо. — Я так и подумал.

— Насколько я понимаю, нам следует добраться до таверны «Королевский дуб»? Это её владельца зовут Карлом?

— А ты неплохо ориентируешься в местных пабах, как я погляжу? — удивился король.

— Я подробно изучил все прилегающие ко дворцу улицы, Ваше Величество. Никогда не знаешь, какая информация может пригодиться в тот или иной момент. Нам следует поторопиться, если мы хотим не столкнуться с караулом и покинуть город до восхода солнца.

Они шли рядом по пустынной мощённой камнями улице, на всякий случай, не доверяя предрассветным сумеркам, скрыв лица широкими капюшонами — живущие недалеко от замка горожане неплохо знали Его Величество в лицо, а ставить кого-то в известность о своих намерениях никак не входило в планы монарха.

Тяжёлая дверь «Королевского дуба» приветливо отворилась почти сразу же после короткого и явно условного стука. В таверне не спали: пара сонных слуг готовили скудно освещённое помещение к открытию, на кухне незамысловатый, но сытный завтрак для постояльцев наполнял воздух запахом мяса, поджаренного бекона и свежего хлеба.

— Ваше Величество! Вот это сюрприз! — хозяин, оказавшийся крепким высоким мужчиной примерно одного с государем возраста, радостно потряс протянутую для приветствия руку. На настороженный взгляд Преданного, возмущённого подобной фамильярностью, Джон улыбчиво пояснил:

— Это Карл Хопкинс. Они вместе с Лестрейдом вытащили меня с поля боя, когда мне прострелили плечо. В том сражении ему оторвало ступню, пришлось оставить службу. Но в душе он по-прежнему солдат и предан мне не меньше любого из личных стражников. Мы с Грегом частенько выбирались в этот паб, инкогнито, разумеется, — Его Величество сожалеюще вздохнул. — Раньше, когда ещё Лестрейд не был таким занудой и видел во мне не только монарха, но и человека. Иногда надирались вместе с сержантом, вспоминая былое… Так что у Карла есть право считать себя моим другом и вести себя соответственно.

— А что капитан? Неужто отпустил Вас без присмотру? — подтверждая свои особые права, хозяин «Королевского дуба» без просьб и вопросов усадил нежданных гостей за чисто выскобленый стол и приказал подать им по большой кружке кофе и по тарелке ароматного тушёного с овощами мяса. — Без завтрака же небось из дворца сбежали, как обычно? Поохотиться или просто прогуляться?

— Посмотрим, Карл! — откровенно радуясь бесцеремонности бывшего сержанта, Джон непринуждённо развалился на широкой скамье. — Ты подготовь нам по арбалету и стрел чуток — может, подстрелим какого зайца? — и Его Величество ткнул присевшего рядом Преданного локтем, посмеиваясь над его видом, озадаченным таким недопустимым в отношении венценосной особы поведением.

— У меня есть пара перепелов жареных и пирог Дулс вчера испекла — любимый Ваш, с мочёной вишней. Я заверну? — засуетился хозяин.

— А давай пирог, — согласно закивал Джон, сияющим лицом всё больше напоминая не почтенного монарха, а сбежавшего из-под строгого родительского присмотра мальчишку. — И флягу. Ну, сам понимаешь с чем…

— Один момент, государь! — с готовностью бросился выполнять королевские пожелания Карл. — Да Вы кушайте, господин, кушайте! Рагу у нас отменное, жена лично готовит, — обратился он к Шерлоку, который, в отличие от Джона, даже не притронулся к поставленной перед ним снеди.

— Рагу у них и правда хорошее, — подтвердил король, макая куски хлеба в подливу и с аппетитом пихая их в рот. — С теми шедеврами, что умеешь готовить ты, конечно не сравнится, но зато просто и без всяких чопорных вывертов. И кофе неплох, попробуй.

— Еда отупляет, Ваше Величество, а я должен быть собран и предельно внимателен, охраняя Вас.

— Сомневаюсь, что от нескольких кусков мяса ты сильно отупеешь, — возразил Джон. — И хватит занудствовать! Если бы я хотел, чтобы меня только охраняли — взял бы Лестрейда с парой его ребят. Чёрт! Знаешь, мне так иногда не хватает его — прежнего Грега. Прежде всего друга, а потом уже командира личной охраны, — не сдержавшись, пожаловался он.

— Думаю, Грег и сейчас считает Вас своим другом, — осторожно заметил Преданный.

— Да, знаю… Вот только его понятие о дружбе несколько изменилось. Понимаешь, друг ведь это не только тот, кто не задумываясь прикроет тебя собственной грудью от шальной пули или вражеского кинжала…

— …Но и тот, кто сбежит с Вами из замка, подвергая Вашу жизнь глупому риску? — с нескрываемой иронией закончил Шерлок.

— А почему бы и нет? Немного безумства среди чинной рутины — разве это преступление? Просто, чтобы почувствовать себя живым? — пожал плечами Джон и настойчиво кивнул на нетронутую тарелку своего спутника: — Рагу, Шерлок! Хотя бы кусочек — ты же не хочешь огорчить нашего любезного хозяина?

Послушно отправив в рот порцию успевшего подостыть блюда, Преданный с удивлением прислушался к собственным ощущениям:

— Да, действительно неплохо.

— Это ты ещё пирог с вишней не пробовал! — одобрительно цокнул языком король.

Отчаянно прихрамывая, к ним торопливо приблизился Карл.

— Всё готово, государь! День обещает быть сухим — нога почти не ноет. Думаю, Вам и вашему спутнику удастся славно прогуляться.

— О, Карл! Я же вас не познакомил, — спохватился Его Величество. — Это мой новый секретарь, господин Шерлок. Если когда-нибудь он обратится к тебе за помощью, не отказывай ему. Он, кстати, очень хвалил твоё рагу…

— Да, ваша жена готовит прекрасно! — вежливо кивнул Преданный. — И, думаю, на этот раз у вас с ней действительно родится мальчик…

— Что? — изумлённо открыл рот хозяин таверны.

— Шерлок, ты опять? — строго шикнул Его Величество. — Карл, Дулс снова ждёт ребёнка? Поздравляю!

— Да… — протянул Хопкинс, не сводя растерянного взгляда с королевского секретаря. — Но откуда вы знаете, сударь? Срок совсем небольшой…

— О, поверь, он и не такое знает, друг мой! — заверил Джон, с упрёком поглядывая на слегка смутившегося Преданного. — Он астролог. И этот, как его?.. Хиромант! Так что можешь быть уверен — скоро у твоих девочек будет братишка.

— Благодарю Вас, государь! — засиял Карл, от радости притопывая деревянной ступнёй. — И Вам спасибо сердечное, господин! — повернулся он к Шерлоку. — Вот уважили — так уважили! Сейчас провожу вас — и сразу жену обрадую. Слыханное ли дело: трое дочерей и ни одного мальчонки? Уж как жена довольна будет! А что сказать капитану? Он ведь наверняка примчится, Вас разыскиваючи.

— Скажешь, чтобы ожидал нас во дворце. И предупреди, что если он отправится на поиски — отошлю его наместником в одну из колоний. А перед этим женю. На миссис Хадсон.

Когда, полностью снаряжённые, Джон с Шерлоком выехали за ворота небольшого, прилегающего к пабу дворика, Его Величество строго покосился на своего притихшего секретаря:

— Снова начинаешь?

— Простите, государь! — покаянно пролепетал Преданный. — Я думал, что Карлу будет приятно узнать об этом. Это ведь приятная новость?..

— Считай, что тебе повезло, — хмыкнул король. — И всё же, будь поосторожней со своими предсказаниями: не хватало ещё, чтобы тебя заподозрили в колдовстве. В наше время, к счастью, на кострах уже почти не сжигают, но обвинение в ереси тебе ни к чему, — Джон прикусил язык, подумав, что живи они всего на столетие раньше, и за то, что произошло между ними на стройке форта, а особенно за то, что могло произойти, ответь ему Преданный так, как Его Величеству хотелось, их обоих ожидала бы страшная смерть в жарком пламени карающего огня, и даже высокое положение вряд ли смогло бы спасти от ужасной участи не только Шерлока, но и самого Джона. В разыгравшемся воображении монарха возникла увиденная когда-то картина «Сожжение рыцаря Гогенберга и его пажа за мужеложство», и ему на миг показалось, что его тела коснулись жгучие огненные языки. Джон поёжился. К счастью, реформы, вслед за английской церковью постигшие и шотландскую, вывели его государство из-под непосредственного влияния не только Папы, но и Святой Инквизиции. Да и современные нравы были далеко не такими строгими и жестокими. И тем не менее, публично подобные отношения если и не осуждались так безапелляционно, то, во всяком случае, находились далеко от общепринятых норм. И этот факт ещё больше усложнял и без того запутанную ситуацию, нарастающую вокруг шотландского правителя наподобие снежного кома.