Любовь и смута

Отряд, отправленный в деревню, вернулся не ранее, чем через несколько часов, причем вид у отправленных за провизией оказался весьма потрепанный.

- Куда вас к чертям носило?! Вы где пропадали?! - набросились на них бароны, окружив телегу, подозревая причину задержки приятелей в нерадении и веселом провождении времени в поселении. Однако, увидев, что телега полна самой разнообразной снеди — в ней красовались и хлеба, и винные бочонки, глиняные сосуды с молоком, сырные головы,  луковицы, чеснок и свежие зеленые овощи, птица и бараньи туши — бойцы сменили гнев на милость и, повеселев, со вниманием выслушали, а после принялись с большим сочувствием обсуждать злоключения друзей. Повара, с интересом прислушиваясь к рассказу вновь прибывших, разбирали припасы, чтобы приготовить на всех сытный и вкусный ужин.

Местные крестьяне оказались весьма несговорчивыми и зловредными олухами, не желавшими снабжать своими припасами лагерь дружины Лотаря. Они встретили баронов, вооружившись вилами и топорами, и пришлось силой убеждать их, что надо быть добрее и щедрее к ближним, а некоторых, особенно наглых, пришлось вздернуть в назидание остальным. После казни самых упертых остальное мужичье быстренько ретировалось и бойцы набрали снеди столько, сколько смогли увезти.

- А девчонки там - огонь и все как на подбор красавицы! - плотоядно растянув губы в широкой усмешке и выразительно щелкнув языком, поведал Варин - маленького роста, худощавый, черноволосый, средних лет барон с хищным выражением лица и наглым пронизывающим взглядом черных глаз.

- Надо вернуться туда за девками! - с энтузиазмом заговорили кругом.

- Идем отпросимся у сеньора!

- Может тишком?

- Тебе охота болтаться на осине?

-  А мы ему самую красивую отдадим, он сразу подобреет, - воодушевлённо проговорил   совсем юный барон по имени Гервард, присягнувший Лантберту всего несколько месяцев назад.

Эти слова рассмешили его старших приятелей.

- Гервард, друже, плохо же ты знаешь нашего графа, - со смехом проговорил один из них, снисходительно похлопав юнца по плечу. - Он добрый до первого твоего огреха, а за нарушение дисциплины сразу повесит без суда на первом же суку, даже разбираться не станет.

- Ну кто пойдет, иди ты, Варин, и вон, Герварда прихвати, - не теряя времени, рассудили бароны, и Варин с Гервардом поспешили в графскую палатку.

Лантберт увлеченно обсуждал с своими приближенными друзьями предстоящий марш и штурм, склонившись над планом укрепления. Обстановка в палатке была весьма скромной, здесь были лишь разборный походный стол и небольшая скамья.

- Сеньор граф, дозвольте слово, - обратился Варин к Лантберту, появившись в палатке.

- Чего вам? - кивнул им сеньор.

-  Дозвольте нашему отряду совершить повторный рейд в деревню.

- Зачем?

- За крестьянками.

- Нет, - бросил в ответ граф и отвернулся, считая разговор оконченным.

Приближенные графа окинули Варина и Герварда весьма обидными для этих двух насмешливыми взглядами и вернулись к обсуждению плана. Посланники, словно не поняв смысл брошенного им слова, продолжали стоять как вкопанные, с возмущением уставясь в спину сеньора.

- Просим прощения, мы не расслышали ваш ответ, сеньор граф, -  наконец громко и четко, с вызовом проговорил Варин.

Лантберт обернулся и встретил взгляд наглеца, словно пытавшегося пробуравить сеньора глазами.

- Я сказал нет, - не выказывая гнева, сдержанно повторил граф, - тот, кто самовольно покинет лагерь, будет считаться дезертиром.

Бароны вышли из палатки, чтобы объявить волю графа остальным, и очень скоро в лагере поднялся возмущенный гул. Разгневанные самодурством своего сеньора бароны окружили графскую палатку и принялись громко вызывать Лантберта на разговор.

Лантберт вместе с друзьями вышел из палатки, невозмутимо глядя на волнующуюся дружину, большая часть которой собралась здесь.

- Сеньор граф, вы к нам несправедливы! - возмущались бароны. - Мы преданно вам служим, а вы лишаете нас заслуженных развлечений! Это не по справедливости! Так не годится! Мы требуем разрешить нам пойти в деревню! Мы хотим женщин! Вы что, не человек?! - эти и подобные им  громкие возгласы неслись со всех сторон. Глаза окруживших палатку людей сверкали гневом. Рассерженные бароны были недалеки до откровенных угроз и рукоприкладства.

- Каких таких заслуженных развлечений, други? - заговорил с ними Лантберт, - мы с вами пока ничего не заслужили! Сейчас не время для утех, противник тоже не дремлет и ничто не мешает ему неожиданно напасть, пока вы будете развлекаться. Когда мы возьмем Ахен, тогда все окрестные деревни будут ваши. Будут вам и деньги, и женщины, клянусь, в обиде не останется ни один из вас! А пока надлежит всем отдыхать как следует. Всем надо выспаться, завтра никому скучать не придется. Выступаем с зарёй!

Бароны примолкли, угрюмо внимая сеньору, понимая, что он прав. Варин, предвкушавший расправу с графом, которого терпеть не мог, давно подумывая переметнуться на службу к другому сеньору, с сожалением видел, что остальные воины соглашаются с доводами Лантберта и, хотя они и остались весьма недовольны, но послушно отступили.

- Совсем озверел, - вполголоса ворчали они при этом, возвращаясь по своим палаткам.

- Тоскует по молодой, вот и злой как черт.

-  Да брось, Варин, он правильно рассудил! Дело сделаем, потом погуляем вволю.

-  Клянусь, после Ахена, вернусь я в эту деревню, и тогда берегись здешние девчонки, - мрачно пригрозил Гервард, вызвав смешки окружающих.

Тем временем, лагерь наполнился приятным ароматом жареного мяса, примирив бойцов с утраченными надеждами на женскую ласку.