Возвышение падших (СИ)

Осман ошеломлённо и неверяще покачал темноволосой головой, а после, понимая, что это похоже на правду, насупился.

— Если вы говорите правду и в действительности являетесь Нурбахар Султан, то как оказались здесь, в Эрзуруме, и почему долгие шестнадцать лет не давали о себе знать?

— Я боялась, что обман раскроется. Добралась до городского рынка, где отыскала какого-то торговца, вместе с семьей возвращающегося с торговли в столице в Эрзурум. Дала ему несколько монет и он согласился меня подвезти. Оказавшись в Эрзуруме, я отыскала небольшой дом и на последние деньги купила его, представившись вдовой, потерявшей и мужа, и детей в болезнях. Долгие годы существовала лишь на средства с продажи вышивки и шитья на городском рынке. Все эти шестнадцать лет я пряталась, боясь султана Мехмета, не пощадившего меня. Узнай он о том, что я спаслась, он бы послал за мной палачей. Ведь я убила его любимую змею — Сейхан Султан.

— Аллах милостивый… — нервно качнув широкими плечами, выдохнул Осман. — Зачем же вы сейчас предстали предо мной?

Помолчав некоторое время, он понимающе кивнул.

— Севен.

Нурбахар Султан согласно кивнула светловолосой головой. Имя “Севен” отозвалось в её груди гулко, волнительно и трепетно.

— Как только я узнала о том, что Султанзаде Осман вместе с женой Севен Султан прибыл в Эрзурум, то пожелала немедленно встретиться с дочерью. Но боялась… Больше нет страха. Я и так была его жертвой долгие шестнадцать лет. Довольно с меня.

— Охрана! — громогласно позвал Осман и, когда те явились, снова заговорил. — Пусть немедленно придёт Севен Султан.

Нурбахар Султан, ожидая, когда та явится, волнительно дрожала.

Осман, едва двери со скрипом распахнулись, тепло улыбнулся вошедшей в покои Севен Султан со слегка округлившимся животом, которая, настороженно покосившись на незнакомую женщину в бедных одеждах, подошла к нему.

Видя её тонкий стан, золотисто-светлые волосы, голубые глаза и такое нежное и одухотворённое лицо, Нурбахар запылала чем-то пугающе сильным. Севен была такой же, как и она в далёкой юности.

— Севен, ты должна узнать кое-что, — осторожно заговорил Осман. — Я оставлю вас наедине. Поговорите.

Осман Бей, улыбаясь, вышел, и Севен Султан проводила его непонимающим взглядом, а после настороженно повернулась к женщине.

Что-то неясно всколыхнулось в её сердце, будто она узнала её, но не помнила имени. Голубые глаза женщины смотрели на неё с каким-то трепетом и волнением.

— Здравствуй, Севен, — прошептала она, приблизившись к той и несмело коснувшись растерянного лица.

— Мы знакомы?

— Я — Нурбахар Султан.

Услышав всю ошеломляющую историю из уст женщины, Севен Султан сначала неверяще молчала, а после, когда мать, о которой она самозабвенно и тоскливо мечтала всю свою жизнь, нежно прикоснулась к её лицу, то неистово разрыдалась и бросилась в её объятия.

Нурбахар Султан, обнимая свою дочь, дрожала от осознания собственного счастья, которое она успела позабыть за долгие годы страха, бедности и боли.

Вечер.

Топ Капы. Покои управляющей.

Царственная Шах Султан, прохаживаясь в опочивальне в своём золотисто-бежевом одеянии, сверкала в свете горящих свеч золотом украшений. Её тёмно-карие глаза придирчиво осматривали всё вокруг, когда в покои вошли Гевхерхан Султан и Хюррем Султан.

Гевхерхан Султан вежливо улыбалась и была, как всегда, благородно-сдержанной. Её тёмно-фиолетовое одеяние лучилось изыском и определённой строгостью вкуса, потому как было лишено вычурных украшений и было сшито в весьма простом стиле.

Хюррем Султан была на удивление мрачна и будто потеряна. Её изумрудно-зелёное платье, как всегда, лучилось излишней роскошью и вычурностью, украшенное переплетениями золотой и серебряной нити. Темноволосую голову её венчала золотая корона с блестящими изумрудами прямоугольной формы.

Шах Султан, обернувшись к ним через плечо, приветственно улыбнулась и, протянув им руку, позволила дочерям поцеловать её.

— Мои Султанши. Я вас заждалась. Скоро начнётся церемония. Садитесь за стол.

Хюррем и Гевхерхан, мимолётно переглянувшись, опустились на атласные подушки за накрытый всевозможными яствами низкий стол.

Спустя некоторое время в опочивальню явилась Селин Султан в кофейно-коричневом одеянии, держа за руку слегка смущённую Фатьму Султан.

Шах Султан не успела проводить их, севших за стол, беглым взглядом, как в опочивальню вошла рыжеволосая Гюльрух Султан, одеяние которой было готически-мрачным — чёрного цвета, с кружевной отделкой и рукавами из полупрозрачной чёрной вуали.

За ней, чинно и как-то излишне слащаво улыбаясь, вошла высокая и стройная женщина с гордой осанкой. Её определённо красивое лицо с пронзительными чёрными глазами обрамляли длинные чёрные волосы и, взглянув на неё, Шах Султан помрачнела. Ей на мгновение показалось, что в опочивальню вошла сама Нурбану. Если Эсмехан Султан внешне была похожа на своего отца, Шехзаде Селима, который, в свою очередь, была очень похож на Хюррем Султан, то Фатьма Султан, без сомнения, пошла в мать, Нурбану. Шах Султан была бы рада, если бы это сходство ограничилось лишь внешностью.

Гюльрух Султан, поклонившись, приветственно улыбнулась Шах Султан, встречающей их.

— Добро пожаловать, — приветственно воскликнула она.

— Благодарим вас, Султанша, — ответила Гюльрух, обернувшись на свою тётю. — Это — Фатьма Султан, моя тётя и, ко всему прочему, ваша двоюродная сестра. Она приехала в Топ Капы буквально час назад.

Шах Султан сдержанно улыбнулась Фатьме Султан, которая лучилась доброжелательностью.

— Рада встрече, Фатьма Султан.

— Как и я, — ответила та, кивнув черноволосой головой.

Шах Султан обернулась на дочерей и те, поднявшись с атласных подушек, подошли к ней.

— Это мои старшие дочери — Гевхерхан и Хюррем.

— Хюррем? — изумлённо переспросила Фатьма Султан, взглянув на темноволосую и надменную девушку в изумрудном платье.

Хюррем Султан, усмехнувшись, весьма высокомерно оглядела ту.

— Да, её имя — Хюррем, — натянуто улыбаясь, ответила Шах Султан. — С позволения покойной Валиде Хюррем Султан и в её присутствии я даровала дочери имя в её честь.

Фатьма Султан понимающе улыбнулась.

— А это — Селин-хатун, наложница нашего Повелителя, и её дочь — Фатьма.

Фатьма Султан, коснувшись своими чёрными глазами стоящей у стола слегка полноватой темноволосой женщины в скромном облачении, улыбнулась ей.

— Прошу, садитесь за стол, — произнесла Шах Султан, заканчивая приветствия и знакомства.

Пока гостьи усаживались вокруг стола на широкие атласные подушки, в покои вошла Эсен-хатун, маленький живот которой стал чуть заметен. Её нежно-розовое шёлковое одеяние, хотя и было скромным, лучилось изяществом.

Шах Султан, принимая её поклон, тепло и мягко улыбнулась ей. Эсен, распрямившись из поклона, почтенно поцеловала руку Султанши.

— Садись, Эсен.

Эсен-хатун, подойдя к накрытому столу, за которым сидели Султанши, вежливо поклонилась и им.

Хюррем Султан и Гевхерхан Султан недовольно переглянулись, не желавшие её присутствия на церемонии. Фатьма Султан заинтересованно взглянула на худощавую и милую девушку, а Гюльрух Султан смерила её мрачным взором чёрных глаз.

— Фериде-калфа, пусть невесты начинают церемонию, — обернувшись к той, воскликнула Шах Султан.

Топ Капы. Гарем.

Музыка, танцы и смех этим вечером царили в гареме, но всё это стихло, когда сопровождаемые Зейнар-калфой в гареме появились облачённые в красные ритуальные платья счастливая Айше Султан и мрачная Хюмашах Султан.

— Внимание! — громогласно объявил Зафер-ага, главный евнух гарема. — Хюмашах Султан Хазретлери и Айше Султан Хазретлери!

Гарем выстроился по обе стороны от прохода, тем самым образуя два ряда, и склонился в поклонах.

Отчего-то переглянувшись, невесты медленно двинулись по гарему, в то время, как наложницы бросали им золотые монеты под ноги.