Цветок моего сердца. Древний Египет, эпоха Рамсеса II (СИ)

- Как некстати поразило нас это несчастье… - говорил Аменемхет. Менкауптах видел, как молодой господин гладит его жену по спине, и это почему-то вызвало у мужа сильнейшее беспокойство.

- Несчастье никогда не бывает кстати, - ответила Меритамон.

Она попыталась посмотреть брату в глаза, но тот избегал ее взгляда. Стыдится своей слабости, подумала Меритамон; а может, причина в другом?..

“Где эта ужасная женщина?”

- Где отец? – спросила она.

- Готовится к отбытию на Запад, - ответил Аменемхет. – Ты уже не найдешь его здесь – я отдал его бальзамировщикам.

Меритамон смотрела на него во все глаза.

Аменемхет нетерпеливо прищелкнул пальцами, все еще в кольцах, несмотря на наступивший траур.

- Сейчас так жарко!

Меритамон не ответила.

- Брат, тебе нужно отдохнуть, и тебе нужна помощь, - сказала она. – Иди умойся и смени платье.

Лицо брата дернулось, точно он хотел сказать: сейчас ему, носящему траур, нельзя так заботиться о себе. Но он улыбнулся сестре и ушел.

Менкауптах взял жену за руку.

- Меритамон…

Она с яростью вырвалась.

- Менкауптах, что с ним сделалось? – воскликнула она, ища на лице мужа ответы, которых там не было. – Он лишил меня прощания с отцом… Лишил меня отца!

Меритамон даже не подозревала, насколько точны ее слова.

Менкауптах не нашел ничего лучше, чем снова молча обнять ее – он плохо говорил и, кажется, не очень хорошо думал; но Меритамон сейчас и не нужно было ничего, кроме его объятий. Она рыдала, вцепившись рукой ему в плечо и изливая на его чистую белую одежду слезы, перемешанные с краской.

- Госпожа?

Меритамон вскрикнула и отпустила мужа, почти оттолкнула.

- Уну?

Старый врач смотрел на нее… как-то совсем странно. Да что такое творится здесь?

- Госпожа, тебе нужен отдых, - сказал Уну. – Ты проделала долгий путь по жаре, ты много плакала и тревожилась, в твоем положении это очень вредно. Пойдем в твои покои – они никем не заняты; я осмотрю тебя.

Меритамон нахмурилась. Она была слишком умна, чтобы не понять, что здесь что-то кроется.

- Менкауптах, я пойду с врачом, - сказала она, обернувшись к мужу. Менкауптах кивнул. Он не увидел за словами жены и врача ничего, кроме того, что было сказано.

Меритамон направилась на женскую половину, в свою девичью комнату; она почувствовала, что и вправду очень устала – и ноги, и спина умоляли об отдыхе.

Уну взял ее под руку и посадил в кресло.

- Что тебя беспокоит, госпожа? – спросил он, заглядывая ей в глаза – не как собеседник, а как лекарь.

Меритамон дернула головой и плечом, отталкивая руку врача.

- Уну, говори начистоту, - сказала она. – Что беспокоит тебя? Осмотр подождет.

Врач вздохнул и оперся на подлокотник ее кресла. Потом отошел и придвинул к креслу госпожи табурет, показывая, что разговор предстоит долгий.

- Прежде всего, я прошу твоего дозволения сопровождать тебя в дом твоего мужа и остаться с тобой, госпожа, - сказал Уну. – Я знаю, что у тебя нет своего врача. А тебе может понадобиться помощь в любую минуту.

Меритамон серьезно кивнула. Оба понимали, что означает этот разговор – вернее, Меритамон пока только догадывалась…

- Конечно, Уну. А как же мой брат? Ведь это он твой господин?

- Мой господин умер, - резко ответил врач. – И он больше всего хотел бы, чтобы твой ребенок и его первый и единственный внук родился благополучно.

Госпожа улыбнулась и коснулась плеча верного слуги Неб-Амона.

- Хорошо, Уну, я принимаю тебя на службу. Ты свободный человек, и поедешь со мной.

Врач поклонился. Конечно, он знал или подозревал и то, каким образом его господин перераспределил свое состояние…

А потом вдруг Уну встал и подошел к госпоже, оборвав разговор, точно и не намекал ни на какую тайну.

- Позволь мне приступить к своим обязанностям немедленно.

Недовольная Меритамон замерла в кресле, но вскоре ее заставили встать, чтобы врач смог осмотреть ее как следует.

========== Глава 63 ==========

Уну с удовлетворением заключил, что госпожа совершенно здорова, а беременность протекает хорошо. Меритамон, впрочем, была почти уверена в этом. Как и в том, что врач попросился в ее свиту с какой-то тайной целью.

Может быть, помочь ей против брата?

Неужели это правда… брат настолько изменился, что может причинить ей вред, ей, своей единственной сестре?..

- Уну, что происходит в этом доме? – спросила Меритамон, когда старик сел рядом с ней на табурет. – Ты вначале хотел рассказать мне… но, я вижу, робеешь.

Уну покачал головой, когда его темные, давно лишенные ресниц глаза встретились с вызывающим взглядом госпожи.

- Нет, я не робею, госпожа, - ответил он. – То, что происходит в этом доме, темно… поспешность в речах и поступках может привести нас к гибели.

Меритамон хмыкнула.

- А мне кажется, что гибельно промедление, - заметила она.

Взглянула на закрытые двери своих покоев и вдруг забеспокоилась.

- Где мои слуги? Где мой муж?

Меритамон встала, держась за живот.

- Ты понимаешь, что ты здесь в опасности, - сказал врач, вставая тоже и касаясь ее руки. – Я знал, что у тебя ум твоего отца. К несчастью, твой брат тоже очень умен… он догадался о многом.

Меритамон уставилась на Уну.

- Верно ли я понял, что великий ясновидец изменил завещание в твою пользу? – спросил врач.

Меритамон кивнула.

- Мой муж рассказал мне об этом.

- Когда господин Аменемхет вернулся из твоего дома, он был в ярости, - тихо сказал Уну. – Подозреваю, что твой брат догадался о том, что обделен. В тот день он навестил своего отца, и говорил с ним очень непочтительно.

Меритамон не мигая смотрела на врача. Тот вложил в свой взгляд столько, сколько было можно – и даже больше. Госпожа отвернулась, и ужасные мысли так и не превратились в слова.

- Так, - дрожащим голосом выговорила она. – А что эта женщина… Тамит? Ты ведь все знаешь о ней?

Уну кивнул.

- Ты поняла об этой женщине многое, - сказал он. – Но знаешь ли ты, что она в юности служила в доме твоего отца и пыталась извести твою мать?

В последнем он был уверен так же твердо, как в том, что у него десять пальцев на руках и ногах.

- Что? – воскликнула Меритамон.

Уну улыбнулся. Невероятное бесстыдство этой женщины было сравнимо только с сопутствовавшим ей невероятным везением – каким образом она смогла выжить, выпив лучший из известных ему ядов? Конечно, могло быть несколько причин: она ела перед тем, ее вырвало после, или же она была маловосприимчива к отраве. Но должны были сочетаться сразу все, чтобы эта служанка осталась в живых…

- Да, госпожа, когда еще не было на свете ни твоего брата, ни тебя, она покусилась на твою мать, - сказал Уну. – Эта женщина наняла убийцу, который напал на госпожу ночью, но рука бога отвела удар. Тамит ранила себя кинжалом, чтобы ее не заподозрили в нападении, и я выхаживал ее.

- О Хатхор, - прошептала Меритамон, держась за сердце; она села в кресло. – Я и не догадывалась о глубине ее коварства…

Врач кивнул.

- Подозреваю, что Тамит искала любви нашего господина – великого ясновидца, - сказал он.

Меритамон приоткрыла рот.

Она уже и забыла, что когда-то отец был молодым и красивым. Не просто красивым, а прекраснейшим среди людей Амона…

- Как это ужасно, - пробормотала Меритамон. – Теперь она вместо отца пленила брата. И я сама помогала ей.

- Сейчас твой долг – выполнить волю своего отца. Отстоять свой дом и будущих детей, - сказал врач. – И сейчас все еще хуже, чем тогда, ведь здесь живет сын твоего брата, рожденный от этой женщины.

- Ему уже шесть лет, - сказала госпожа, уставившись в свои колени и потирая лоб. – Так, Уну? Где он теперь?

- Дома, - сказал врач. – Но властительница этого дома – ты.

Меритамон рассмеялась.

- Ах, любезный Уну, это только слова. Они легче воздуха. Скажи, надежна ли стража гарема отца – может ли Тамит выйти оттуда? А брат может попасть к ней?