Цветок моего сердца. Древний Египет, эпоха Рамсеса II (СИ)

- Что с тобой, Меритамон? – спросил ее верный муж.

“Дурак!. ” - мысленно воскликнула она.

- Ничего, - холодно ответила Меритамон. – Ешь и пей спокойно, Менкауптах.

Если ее и отравят, то едва ли сегодня – врач прав, это слишком даже для Аменемхета.

Заставив себя улыбаться, Меритамон сделала глоток разбавленного вина, обводя взглядом гостей – она даже не успела их хорошенько разглядеть; их вниманием с самого появления здесь завладел ее блистательный брат. Гости и сейчас не обращали на нее внимания. Только один высокий мрачный человек, начальник строительных работ фараона, встретившись взглядом с Меритамон, поклонился ей.

Хорнахт, когда-то любивший ее мать. Интересно, женился ли он?

Хорнахт почти не разговаривал, даже с хозяином – этот господин едва соблюл приличия; хотя, наверное, угрюмое молчание и было самым приличным поведением на таком ужине. Меритамон заметила, что хотя Хорнахт был одет как знатный человек мирного занятия – в синюю рубашку и длинный схенти – он сохранил выправку воина. Его гордо посаженную на крепкой шее черноволосую голову, украшенную простым серебряным обручем, легко было представить в шлеме.

Заметив ее пристальный взгляд, начальник строительных работ кивнул и улыбнулся уголками губ – едва-едва, только чтобы не показаться совсем грубым. Меритамон вдруг почувствовала склонность к этому человеку, который единственный здесь не притворялся…

Она извинилась перед мужем, и, встав с табурета, приблизилась к Хорнахту и села рядом.

- Приветствую тебя, господин начальник строительных работ, - сказала Меритамон. Заговорить с ним оказалось легче, чем она думала.

- Говорят, ты был знаком с моей матерью? – спросила она.

- Да, госпожа, - ответил Хорнахт. – Я пришел сюда только из почтения к ее памяти.

Меритамон кашлянула от неожиданности и быстро огляделась.

- Разве ты пришел не затем, чтобы почтить память отца? – шепотом спросила она.

Хорнахт опустил голову.

- Это супруг госпожи Ка-Нейт – потому я и явился, - ответил он.

- Почему ты так прямо говоришь со мной? – не удержалась Меритамон.

Хорнахт некоторое время молчал, а потом, когда Меритамон уже думала, что он не ответит, сказал:

- Ты очень похожа на свою мать, госпожа.

“Он до сих пор любит ее, и до сих пор один, - подумала Меритамон. – Должно быть, решил хранить верность матери до смерти…”

Почему? Ведь она принадлежит другому и всегда принадлежала…

Но в любви многие вещи необъяснимы.

Охваченная сочувствием, Меритамон потянулась к руке Хорнахта, но тот быстро убрал свою.

- Не нужно, госпожа – на тебя смотрят.

На нее и в самом деле смотрели – брат. Меритамон вскочила слишком поспешно, и густые темные брови Аменемхета взлетели вверх, а в глазах появилась неприкрытая враждебность.

“Он думает, что я в сговоре с Хорнахтом против него! Хорнахт даже не подозревает, что творится в доме верховного жреца – да ему и дела нет… Он думает только о Ка-Нейт…”

Но Тамит пыталась убить Ка-Нейт, а сейчас пытается искоренить ее потомство. Не знаком ли этот бывший солдат с врагом Ка-Нейт и любовницей Аменемхета?

Да нет, быть такого не может.

Не найдя в себе сил даже улыбнуться Хорнахту, Меритамон снова заняла свое место и отмахнулась от приставаний обеспокоенного мужа.

“Что же делать?”

Чем там занят брат?..

Аменемхет уже был поглощен беседой с самым старым из присутствующих жрецов – энергичный красавец Аменемхет выглядел настоящим господином вялого старика, хотя это был четвертый хему нечер.

- Хорошо ли ты устроился, господин? Наше собрание не утомило тебя? – заботливо спросил Аменемхет. Старик улыбнулся почти детской улыбкой – как будто плохо понимал, где он и почему.

- Я благополучен, благодарю тебя, господин Аменемхет, - ответил жрец. Он как-то рассеянно взглянул на молодого человека. – Прими мое сочувствие…

- Принимаю и благодарю тебя, - серьезно ответил Аменемхет. – Мой отец был давно и тяжко болен, и для него свершившееся стало истинным избавлением. Надеюсь, что ты здоров, божественный отец.

Старик вдруг закашлял.

- Я давно уже страдаю одышкой, и болями в костях, и животом, - сказал он. – Что-то колет внизу живота, особенно, когда я…

Аменемхет с улыбкой вскинул брови и жестом прервал неожиданное признание.

- Я понял тебя, господин, - сказал молодой человек, совершенный, как бог. – Но я не врач, к несчастью, и не могу дать тебе совет. Обращался ли ты к врачу?

- Обращался, но врачи не помогают, - ответил старик. Он снова улыбнулся своей детской улыбкой, потом почесал шею. – Наверное, мне тоже пора уходить.

- Надеюсь, что ты ошибаешься, - сочувственно и озабоченно сказал Аменемхет.

Он вдруг осекся и взглянул поверх склоненной головы собеседника туда, откуда почувствовал чье-то пристальное внимание.

На него с нескрываемым отвращением смотрел Тотмес, третий хему нечер, человек столь же умный и проницательный, как и покойный верховный жрец. Тотмес сидел рядом со вторым пророком Амона, отцом Менкауптаха. Вот он наклонился и что-то шепнул ему.

Меритамон, тоже догадавшаяся о смысле этой сцены, почти восхитилась, как быстро и естественно Аменемхет принял невинный вид – он был таким ловким притворщиком, каких Меритамон еще не встречала. Во всяком случае, среди ровесников брата.

Аменемхет поднялся с места; Меритамон думала, что он пойдет к Тотмесу, может быть, уверять в своей искренности… Но брат оказался еще умнее, чем она полагала. Он понял, что Тотмеса сейчас затрагивать не следует. Он направился к сестре.

- Тебе, должно быть, душно в этом зале, - сказал ее красавец-брат, с улыбкой подавая Меритамон руку. – Пойдем прогуляемся по саду.

Пораженный и беспомощный вид Менкауптаха выдал супругов с головой. И тут же Менкауптах сделал еще хуже – встал и попытался защитить жену.

- Моя жена прекрасно себя чувствует, ей нет необходимости гулять.

Меритамон захотелось надавать ему по щекам. Она еще не встречала таких бесталанных и неловких дураков!.. Беспомощно она смотрела, как Аменемхет снисходительно улыбается ее бледному и дрожащему от напряжения мужу.

- Моя сестра не откажется пройтись со мной, мой друг, - сказал он, и, по-хозяйски взяв сестру под руку, повел ее прочь. Меритамон едва переставляла ноги и почти не чувствовала их; несмотря на здравый смысл, она все больше и больше боялась, что не вернется в этот зал…

Они с Аменемхетом прошли по коридору и вышли в сумеречный сад. Чистое красноватое небо, прозрачное над головами и густеющее к горизонту, было так красиво, что Меритамон на несколько мгновений забыла даже о своих страхах и вражде.

- Ра катится на запад, - сказал брат, обнимая ее за талию. – И наш отец следует на запад вместе с Великим богом.

- Он достоин этого, - отозвалась Меритамон; она быстро взглянула на брата, но его лицо было спокойно.

“Зачем ты позвал меня сюда?” - чуть не выкрикнула законная госпожа дома, но остановилась, чтобы таким возгласом не выдать себя прежде времени. Хотя осталось ли что-то, чего Аменемхет еще не понял о ней?

Разве что – кто именно стал наследником вместо него, она или ее муж. Чем дольше она сможет это скрывать, тем дольше проживет.

- Благодарю тебя за прогулку, - сказала Меритамон, погладив свой живот. Ей казалось, что она слышит быстрое биение сердца малютки, который может умереть, еще не родившись…

Аменемхет улыбнулся.

- Пустое. Я знаю, что полезно для тебя. Ведь я люблю тебя.

Меритамон так хотелось бы в это верить… Но остался ли на свете хоть кто-нибудь, кто ее любит?

- Ты разрешишь мне остаться с тобой, брат? – спросила Меритамон. – Тебе нужна помощь, не так ли?

- Не нужна, - резко ответил Аменемхет, и на мгновение превратился в мальчишку, который устал от всякого вранья; но это быстро прошло.

- Я господин этого дома давно, и прекрасно справляюсь со своими обязанностями, - сказал Аменемхет.