Навечно преданный (СИ)

Влетев в собственные покои с почти неприличной скоростью, бросив на ходу оторопевшему Лестрейду: «Никого не пускать!» — Джон нетерпеливо сломал печать, кроша на бесценные ковры ломким сургучом, и впился в размашистые неровные строчки жадным взглядом. Заляпанные чернильными кляксами буквы запрыгали перед глазами, прошибая мозг упрятанным в них смыслом:

«Милостивый государь! Только глубокое почтение к Вашей особе да ещё свойственное любому человеческому сердцу сострадание вынуждают меня написать Вам это послание, несмотря на всю связанную с этим опасность. Я не могу открыть ни своего имени, ни положения, но именно в силу последнего мне довелось стать свидетелем ужасной сделки, заключённой человеком, известным Вам под именем Шерлок, и неким высокопоставленным лицом, само упоминание которого способно привести в трепет каждую живую душу. Юноша, долгое время исполнявший роль королевского секретаря при эдингбурском дворе, по собственной воле отдал себя в полное распоряжение упомянутого лица, об имени которого Вы, я уверен, догадываетесь, предоставив тому возможность применять к себе такие методы и способы, которыми могла похвастать разве что Святая Инквизиция в пору самого расцвета охоты на ведьм. За это высокопоставленная особа поклялась оставить в покое Ваше Величество, не подвергая опасности ни Ваше здоровье, ни репутацию, во всяком случае, до тех пор, пока у добровольной жертвы будут силы выдерживать творящееся над ней насилие. Если этот преданный слуга Вам хоть сколько-нибудь дорог — проявите милосердие и употребите свою монаршую власть, дабы вырвать его из лап жестокого палача и прекратить те немыслимые страдания, которым молодой человек подвергает себя ради Вашего благополучия, ибо видеть подобное — выше всяких человеческих сил!»

Господи… Шерлок, зачем?.. Впечатавшееся в королевское сознание каждым своим словом письмо тут же отозвалось сильнейшим желанием немедля седлать коней и нестись в Эплдор — упомянутым важным лицом, несомненно, был князь Чарльз — чтобы любыми мыслимыми и немыслимыми способами вызволить этого глупого мальчишку, невесть почему решившего, что его жертва может быть принята Джоном без каких-либо возражений. О, как, наверное, был доволен Его Светлость, получив в свои лапы столь вожделенную им игрушку! Руки Шотландца непроизвольно сжались в кулаки, а губы побледнели от негодования. Перед мысленным взором возникла, по крайней мере, дюжина вариантов медленной и мучительной смерти, которой он с наслаждением предал бы ненавистного князя за каждый кудрявый волос, упавший с головы Шерлока. Король уже было открыл рот, намереваясь позвать капитана Лестрейда, чтобы отдать ему соответствующие распоряжения, когда здравый смысл подал свой достаточно неуверенный голос.

А если это ловушка? Часть плана, чтобы заманить Джона в Эплдор, а там…

Что было бы «там», Его Величество додумать оказался не в состоянии. Сражённый недугом, недосыпом, пережитыми волнениями и кошмарами, король обессиленно опустился в кресло и в отчаянии закрыл лицо руками. Он прекрасно понимал, что окажись изложенное в анонимном письме правдой, вырвать Преданного у Магнуссена будет непросто, почти невозможно. Что он может предложить эплдорскому правителю, чем заинтересовать его извращённую и развращённую душу? Да и припугнуть князя Чарльза тоже особо нечем: не войну же ему объявлять, платя за одну жизнь тысячами невинных жертв с обеих сторон. И разве Союз Европейских Держав позволит Шотландии развязать подобную убийственную кампанию?

Обратиться за помощью к Королю-Императору также казалось маловероятным: при всей симпатии как к Джону, так и к Шерлоку, сир Майкрофт вряд ли отыщет законные основания вернуть Преданного шотландскому монарху, потому что если Шерлок действительно решил принести себя в жертву ради его, джонова, благополучия, то на любом суде он подтвердит, что вернулся к князю добровольно, например, потому, что возобновилась старая Связь — и кто там разберётся в этих высоких материях, недоступных никому, кроме загадочных Мастеров проклятой Богом Школы?

Его величество с досадой хлопнул себя по колену. Ну почему Шерлок не пришёл к нему, почему принял это странное решение, не посоветовавшись ни о чём с Хозяином? Впрочем, это тоже его, Джона, вина: он слишком сильно хотел, чтобы Преданный обрёл свободу и независимость, и вот результат, причём — вполне в духе Шерлока. И что теперь он может предложить князю взамен на жизнь и свободу своего отчаянного друга?

Подсознательно понимая, что ответ лежит где-то рядом, где-то совсем близко, Джон задумался о том, зачем Чарльз вообще затеял всю эту игру. Ведь он явно хотел что-то с этого иметь? И если так, то это «что-то» — единственный козырь Шотландца, плата, которую он может посулить коварному правителю Эплдора. Разобраться бы только — что это? А ещё неплохо было бы точно знать, что присланная таинственным доброжелателем записка — не подброшенная злокозненным князем приманка.

Джон потёр руками лицо и чертыхнулся. Творящийся в голове сумбур никак не способствовал принятию правильных решений.

— А что Вы теряете, приняв послание на веру, Ваше Величество? — раздался совсем рядом голос, который с недавних пор преследовал короля в его самых страшных кошмарах.

Отняв ладони от лица, Джон медленно повернул голову в сторону говорившего. В соседнем кресле, закинув ногу на ногу, чинно восседал властитель Эплдора князь Чарльз Огастес Магнуссен собственной чванливой персоной.

Переведя бесстрастный взор с потерявшего дар речи шотландского монарха на расположенный между их креслами столик, Его Светлость по-хозяйски вытащил пробку из блистающего хрустальными боками графина и, налив в стакан немного янтарной жидкости, поднёс его к узким ноздрям.

— Недурно, — прокомментировал он проведённую обонятельную дегустацию, делая глоток и лениво откидываясь на высокую спинку.

— Как вы здесь оказались? — Джону удалось наконец извлечь звук из перехваченного спазмом горла.

— Вы задаёте неправильные вопросы, сир, совершенно неправильные, — не отрываясь от созерцания пляшущего в камине пламени, тягуче процедил нежданный гость. — У нас мало времени, спрашивайте только то, что Вы действительно хотите знать.

Джон на секунду задумался:

— Шерлок у вас?

— Опять не то! — скривил тонкие губы Чарльз, но на этот раз решил проявить милость: — Да, мой раб находится у меня, как и положено. А Вы сомневались?

— Он… — Джон сглотнул, — он в порядке?

— Бог мой, это будет длиться бесконечно! — закатил глаза князь, блеснув острыми белыми зубами. — Я избавлю Вас от необходимости задавать лишние вопросы.

Незваный гость громко щёлкнул пальцами. Повинуясь этому хлёсткому звуку из темноты в круг мерцающего света выступили две мужские фигуры.

В одном из вновь появившихся действующих лиц Джон без труда узнал княжеского Преданного Джима, некогда оставившего свою подпись еще одним из множества шрамов на груди молодого короля. Лукаво щурясь и приторно улыбаясь, кареглазый слуга держал на пристёгнутом к широкому ошейнику поводке своего покорного и молчаливого спутника, при взгляде на которого сердце Шотландца тоскливо сжалось.

Шерлок.

Бывший секретарь Его Величества смотрел перед собой тусклым безучастным взором. Застывшее неподвижной маской лицо было необычайно бледным, а повисшие вдоль обнажённого тела руки напоминали увядшие плети дикого винограда, срубленные топором бессердечного садовника.

— Как видите, Ваш драгоценный возлюбленный жив и почти что здоров, — кивнул на вошедших князь Магнуссен. — Надеюсь, теперь вы сможете задать правильный вопрос?

С усилием отведя глаза от безвольной марионетки, в которую превратился его любимый друг, Джон наконец спросил нужное:

— Что я должен сделать, чтобы вернуть Шерлока?

— О, а вот это уже интересно! — заметно оживился Чарльз и даже поднялся с облюбованного кресла. — Ну что же, посмотрим, что Вы можете мне предложить, дорогой Джон.

Он поманил Ватсона пальцем, жестом требуя встать перед ним. Проигнорировав всю непочтительность данного телодвижения, Его Величество послушно занял указанное ему место.