По расчету (СИ)

Весь день проведя в тяжёлых раздумьях, я к вечеру сильно побледнел и осунулся, и это не ускользнуло от внимательных глаз Виктора.

— Что с вами, Чарльз? Вы больны?

— Да, мне кажется, я не здоров. Вы не могли бы передать герцогу, что я сегодня не смогу разделить с ним ужин?

— Как вам будет угодно, сударь, — слуга поклонился. — Прикажете принести ужин в вашу комнату?

— Нет, я не голоден. Спасибо, Виктор, идите.

Спровадив слугу и удостоверившись, что он ушёл, я выглянул из комнаты, окинул взглядом пустой коридор и выскользнул за дверь. Картер жил в противоположной от меня стороне дома, этажом ниже. Собственно, мне было опасно туда идти — мало ли, что могли бы подумать слуги, если бы увидели меня крадущимся в комнату секретаря герцога? Но делать мне было нечего. Я боялся, что Картер решит, что побег не стоит откладывать, и что завтра его уже здесь не будет.

Неслышными шагами я продвигался к лестнице. В коридоре царил полумрак, так что меня невозможно было ни услышать, ни разглядеть сразу. А вот шаги слуг громко отдавались бы под высокими сводами, так что мне нечего было опасаться, что я буду застигнут врасплох неожиданным появлением кого-то из обитателей дома.

POV Автор

Оставим крадущегося в темноте Чарльза и посмотрим, что происходило в это самое время в комнате Картера.

В ней было темно. Вечерние сумерки едва пробивались сквозь тяжёлые портьеры, освещая богатую обстановку — Картер жил в такой же роскоши, как и его брат. Картины, резные кресла, массивный секретер, гардероб, широкая постель под балдахином. Идеальный порядок царил повсюду — среди разложенных на секретере кип бумаг, перьев и чернильниц, в книжном шкафу, везде, кроме постели. Бельё было смято, край простыни свисал до самого пола, одеяло неясной грудой громоздилось в ногах, одна из подушек упала, вторая сиротливо приютилась на самом краю постели, и только третья лежала там, где ей было положено — у изголовья. В постели лежали двое, крепко обнявшись. Картер лежал на спине, положив голову на подушку, а Эдгар прижимался к нему сбоку, положив голову ему на плечо. Рука Эдгара покоилась на груди Картера, а тот в свою очередь поглаживал любовника по спине. Оба молчали, и тишина эта была напряжённой, а не умиротворённой, несмотря на расслабленную позу. Тишина почти звенела. Лица тоже, если присмотреться, вовсе не были безмятежными — и у одного, и у другого губы были плотно сжаты, а на скулах играли желваки. Периодически Эдгар приподнимал голову и заглядывал в глаза Картеру, и тот криво усмехался в ответ. Разговаривать обоим не хотелось, и они всё так же хранили зловещее молчание людей, решившихся на отчаянный шаг.

Наконец Эдгар шевельнулся. У него совершенно затекла рука, которая находилась под спиной Картера, придавленная его немалым весом, и альфа зашевелился, вытягивая онемевшую конечность из-под любовника. Тот сразу догадался, в чём дело, и привстал на локтях, всё так же не произнося ни звука. Эдгар лёг на спину рядом, и на этот раз уже Картер прижался сбоку, крепко обнимая.

— Когда? — Картеру не надо было объяснять, что имел в виду его любовник.

— Я хотел завтра. То есть на рассвете. Но, кажется, это будет слишком скоро. Нам надо собрать хоть какие-то вещи и запас еды, деньги…

— А по правде?

— Мне… — голос Картера был глух, — мне надо какое-то время, чтобы собраться с силами. Я не смогу так просто оставить это место, брата, хоть я его почти уже ненавижу. Дай мне пару дней, хорошо? Просто пару дней…

— Конечно, я ведь и не тороплю тебя. Мы увидимся до побега? Хоть мельком?

— Мельком да. Но я не могу тебе обещать, что нам удастся хотя бы поговорить. Прости. Брат не подпустит тебя ко мне близко, так что всё, что нам останется — смотреть друг на друга издали. Как тогда, тринадцать лет назад, помнишь? Тео и сейчас-то не знает, что ты у меня, а то бы давно примчался вытаскивать тебя из моей постели, не постеснялся бы.

— Значит, я должен снова, как влюблённый мальчишка, смотреть на тебя из-за угла восторженными глазами? — Эдгар тихо рассмеялся, вспоминая прошлое.

— Да, с той разницей, что ты будешь получать не менее жаркие взгляды в ответ, — Картер приподнялся и целомудренно поцеловал своего альфу в щёку.

— Хорошо, я буду попадаться тебе на глаза. Как ты дашь мне знать, когда мы убежим? Тебе не с кем передать записку.

— Хороший вопрос. Значит, давай решим это сейчас. Через два дня на рассвете у сосновой рощи. Прихвати только еду, самое необходимое из одежды и коня. У тебя есть деньги, хоть немного?

— Да, последнее жалованье. Я возьму.

Они снова замолчали. Эдгар был пошире в плечах, и лежать на нём было очень удобно, так что Картер без всякого зазрения совести улёгся сверху, блаженно улыбаясь. Тёплые ладони поглаживали его по спине, иногда чуть заходя на ягодицы, пальцы пробегали вдоль позвоночника, зарывались в волосы. Напряжённая тишина уступила место спокойной. Любовники лежали, прикрыв глаза и предаваясь воспоминаниям, и хмурые лица озарились улыбками.

А в это время Чарльз, не замеченный никем из слуг, уже подобрался к двери картеровой спальни.

POV Чарли

Добраться до комнаты Картера мне удалось без приключений. Пару раз навстречу мне проходил кто-то из прислуги, но я слышал их задолго и успевал спрятаться то за портьеру, то за статую, то за колонну.

В спальне было тихо, несмотря на то, что было всего около десяти вечера, и я даже подумал, что альфы сейчас нет, что он занят делами. Я беззвучно отворил дверь, смазанные петли не издали ни единого скрипа, и я просунул голову в тёмную комнату. Сначала мне трудно было что-то разглядеть, но потом очертания предметов стали вырисовываться более-менее отчётливо. Раз темно, подумал я, значит, Картера точно здесь нет. Чтобы убедиться, я напоследок окинул спальню взглядом, и только тогда заметил две тёмные фигуры, неподвижно лежащие на широкой постели. Мне не надо было долго думать, чтобы понять, кто это, и невольный вдох, кажется, оказался слишком громким. Заснувшие было альфы встрепенулись и приподняли головы.

— Кто здесь? — прошептал Картер. — Тео?

Я промолчал. По злой иронии я шёл извиниться за то, что выведал чужую тайну, увидел то, что не предназначалось для моих глаз, и увидел ещё больше. Я прикрыл дверь и, быстро пошёл обратно к себе, но в комнате уже раздавались шаги. Хлопнула дверь, и я опрометью кинулся к окну и спрятался за портьеру. Мимо меня прошёл Картер в спешно накинутом халате, оглядываясь и хмуря брови.

— Кто здесь? — повторил он свой вопрос, и, не услышав ответа, скользнул обратно в спальню. Прождав ещё несколько минут, я вышел из-за шторы и направился в свою комнату.

***

На следующее утро Картер завтракал со мной и герцогом, был сдержан и холоден, брату не отвечал, совсем не шутил и почти совсем не ел. Теобальд хмуро косился на него, поджимал губы, но не пытался вызвать на дружескую беседу. Я тоже молчал, с одной стороны, не решаясь нарушать зловещую тишину между братьями, а с другой потому, что ужасно стеснялся Картера. Нет, опасаться, что он меня узнал, не стоило — ему бы и в голову не пришло, что я могу пойти к нему в спальню, но я всё равно боялся, что он догадается, узнает, всё поймёт.

Завтрак прошёл в практически полной тишине, и ничто не мешало мне думать о том, как бы остаться с Картером наедине, объясниться с ним и попросить прощения. Только один раз я отвлёкся от своих мыслей — в столовую вошёл альфа с небольшой стопкой бумаг в руках и, поклонившись сначала герцогу, потом его брату, а потом и мне, положил принесённые документы на край стола рядом с Теобальдом.

— Что это?

— Документы, сэр. Вы велели переписать.

— С какой стати вы тащите их к столу? Документы должны оставаться в кабинете.

— Прошу прощения, сэр. Они очень важные, и я не могу оставить их без надзора в вашем кабинете, я обязан передать их лично вам, либо вашему секретарю, — альфа снова почтительно склонил голову.

— Хорошо, давайте, — Теобальд придвинул бумаги ближе к себе. — Всё? Идите. А ты, — он обратился к брату, — после завтрака отнесёшь их в кабинет, где им и место. Хотя нет, постой. Я сам отнесу, и прямо сейчас.