Холм демонов

В коридоре Серапионыча перехватил Рыжий:

- Ну как, доктор? - с надеждой спросил он.

Серапионыч неспешно протер пенсне и водрузил на место.

- Лечение было кардинальным и нелегким, - деловито отвечал он. - Но пациент оказался человеком крепким. Так что жить будет.

Произнеся это, Серапионыч с довольной улыбкой двинулся дальше, а Рыжий так и остался стоять в недоумении. Но тут из залы раздался грозный рык, разнесшийся эхом по коридорам и лестницам:

- Рыжий! Подь сюда!

Рыжий вздрогнул, но не от неожиданности, а от удивления. Это был голос царя.

Настоящего царя. Отца и заступника верноподданных своих. Царя, понимающего всю ответственность, лежащую на его плечах, и готового достойно нести это бремя во имя Народа и Отечества.

***

- А неплохой человек ваш градоначальник, - как бы между делом заметил Василий, когда они с Миликтрисой остались вдвоем.

- Не знаю, я с ним не знакома, - равнодушно повела плечами Миликтриса Никодимовна.

- А разве дядя Митяй не...

Миликтриса искренне расхохоталась:

- Дядя Митяй - градоначальник! Но с чего ты это взял?

- Ну, не знаю даже, - смутился Василий. - Он мне показался таким... Детектив запнулся, подбирая подходящее слово. - Солидным, импозантным - в общем, представительным.

- Вообще-то он человек при должности, но чтобы градоначальник - это уж ты хватил... Постой, Савватей Пахомыч, куда ты? Уютная постелька ждет нас!

- Никаких постелек, любимая! - ласково, но твердо пресек Василий любовные поползновения. - Лично меня ждет не постелька, а важное задание.

- Да благословит тебя Господь! - Миликтриса Никодимовна набожно поклонилась образам и осенила крестным знамением спину Дубова, который уже шел к выходу.

От обладательницы "собственного дома в Садовом переулке" детектив решил направиться прямиком на кладбище. Правда, с несколько иными намерениями, чем те, о которых он сказал дяде Митяю. Во всяком случае, вряд ли он ожидал встретить на погребении истинных убийц Данилы Ильича. Во-первых, если бы Анисим и Вячеслав ходили провожать в последний путь всех, кого загубили, то они, скорее всего, просто не вылезали бы с кладбища. А во-вторых, Василий надеялся, что "новые мангазейские" уже отработали даденные им шесть золотых - пять за исполнение и один за срочность.

На похороны Василий шел с иной целью. После гибели Данилы Ильича он, подобно Штирлицу после провала Кэт, остался безо всякой связи с Царь-Городом.

Посылать донесения Рыжему с обычной почтой или специально нанятым вестовым он не хотел - это было бы и долго, и рискованно. Дубов помнил, что Данила Ильич собирался отправить в столицу "верного человека", и надеялся вычислить его среди тех, кто придет отдать долг старому воину.

***

Майор Селезень неспеша, как бы растягивая удовольствие, выложил на стол два туза.

- Взял, - мрачно отозвался Мстислав.

- А теперь две шестерки на погоны, - шлепнул по столу картами майор и плотоядно ухмыльнулся.

- Вот черт, - прошипел Мстислав, - ну не везет, так не везет.

- Подставляй уши, - подвел резюме Селезень.

- Да опухли уже уши, - взвился Мстислав, - мать твою...

- Ты сам сел играть, - с деланным сочувствием развел руками майор.

- Ты не имеешь права подвергать меня пыткам, - продолжал хорохориться Мстислав. - На меня как на военнопленного распространяется действие Женевской конвенции!

- Насколько мне известно, - с ленцой потянулся Селезень, - ни князь Григорий, ни царь Дормидонт Женевскую конвенцию не подписывали. Да и вообще, здесь про такую фигню никто даже и не слыхивал.

Мстислав открыл рот, но не нашелся, что сказать. Только уныло глянул в окно баньки. А майор тем временем все с тем же нарочитым спокойствием продолжал:

- В этом мире с тобой могут поступить, как в нашем с командос. Если ты представляешь ценность, могут обменять. А если нет...

Майор быстрым движением прихлопнул муху, ползшую по столу. Двумя пальцами он поднял ее за крылышко и поднес к самому носу Мстислава. Тот, побледнев, отпрянул. А выражение лица Селезня внезапно сменилось с наигранно благодушного на полное мрачной решительности:

- Фамилия, звание, род войск и так далее, и быстро!

- Мстислав Мыльник, младший лейтенант запаса, участвовал в боевых действиях в Придурильской республике, награжден...

- Отставить! - рявкнул майор. И уже тише, но с нажимом продолжил: Звание в армии князя Григория?

- В этой армии нет званий, - позволил себе ухмыльнуться Мстислав.

- Поясни!

- Мы все здесь солдаты, вроде как. А они командиры.

- Кто вы такие, я знаю, а вот кто такие "они"?

- А хрен их знает, - с неприязнью передернул плечами Мыльник. - Мы их между собой называем - "нелюди".

- А, понятненько, - протянул майор. - Да, младший лейтенант Мыльник, хороших ты себе хозяев нашел. Нечего сказать...

- Да я бы с этими уродами, - взвился Мстислав, - и на одном поле срать бы не сел, если бы они не обещали потом и нам помочь.

- Ах вот даже как, - мрачно усмехнулся Селезень, - и это чем же помочь?

- Да я и не знаю, - стушевался наемник.

- Так я тебе подскажу, - жестко отвечал майор. - Тем секретным оружием, что в крытых телегах хранится. И вы охраняете его пуще собственной задницы.

Мстислав снова побледнел, как полотно.

- Откуда ты знаешь? - пробормотал он.

- От верблюда! - ответил майор и захохотал так, что из стен баньки сухой мох посыпался.

Но смех его оборвался столь же внезапно, как и начался. И майорский кулак грохнул по столу:

- Что за оружие? Количество, способ применения, радиус действия. Быстро!

- Не знаю, - съежился Мыльник.

- Значит, в Царь-Городе тебе отрубят голову, - развел руками Селезень.

- Я действительно не знаю, - затараторил наемник, - эти козлы все от нас в секрете держат. Я даже не знаю, как сюда попал. Нас привезли на какую-то дачу, потом завязали глаза, опять куда-то повезли, потом повели, потом опять повезли... Сначала говорили: "Вот Царь-Город возьмем, и тогда..." А теперь, когда мы уже в это дело по уши влезли, они вообще оборзели: "Пошел на хрен, а не то в морду получишь". Паскуды. Жидовские морды. Мразь чеченская. Всех бы к стенке поставил...