Холм демонов

- Привет, Херклафф!

Хозяин кареты изобразил на своем лице "улыбку крокодила", которая на путника не произвела никакого впечатления.

- Прифет, Каширский, - ответил хозяин, хитро поблескивая моноклем, и крикнул извозчику: - Челофек! Трогай! Мать тфою...

И снова, обращаясь к своему попутчику, вежливо спросил:

- Я прафильно выразился?

- В общем-то правильно, Эдуард Фридрихыч, - отвечал Каширский, разглядывая пуговицы на камзоле попутчика. - Но пристало ли барону так выражаться?

- Пристало! Пристало! - радостно закивал барон. - Мужик есть тфарь, понимающая лишь грубое слофо.

И, заметив ухмылку Каширского, веско добавил:

- Вот и князь Григорий со мной по этому фопросу фсегда быль софершенно согласен.

Каширский с нескрываемой досадой пожал плечами и отвернулся к окну. Барон же, выдержав паузу, спросил елейным голосом:

- Я слышал, у фас были неприятности?

Каширский резко повернулся, видимо, собираясь и ответить столь же резко, но наткнулся на улыбку барона, как на столб.

- Да, было тут дело... - промямлил он.

Херклафф же, протирая монокль платочком, продолжал тем же невинным тоном:

- Я думать, что наш сфетлейший князь ф честь праздника будет ф хорошем расположении духа.

Каширский навострился:

- Какого праздника?

- А фы не знаете? - ехидно отвечал барон. - Ах, майн гот, я забыл, фы же сидели ф каталашка. Я прафильно фыразился?

- А выразиться по сути вы не можете? - не выдержал Каширский.

- Можно и по сути, - отвечал барон, водружая монокль на место. - Хотя я и не особенно ф курсе сути. Тфести лет от князя Григория не было никаких фестей, и вот он фдруг прислал мне приглашений на праздник. Наферное, опять затефайт какую-нибудь гроссе делишко. Еще кофо-нибуть заколдофать... Я так полагать, что фы, херр Каширский, знайть больше? Хотя если фы сидеть ф каталашка...

- Я хоть и сидел в каталажке, но знаю побольше вашего, Эдуард Фридрихыч, - не выдержал Каширский. - Что за праздник, я вам не могу сказать, но, судя по всему, он приурочен к взятию Царь-Города.

- А разфе Царь-Город фзят? - блеснул моноклем барон. - Я этого не заметить...

- Еще не взят, но вот-вот будет взят, - с запальчивостью продолжал Каширский. - И лично я многое сделал, чтобы это произошло скорее и вернее.

- Ф каталашке? - растянул губы в улыбке Херклафф.

- Далась вам эта каталажка, - ухмыльнулся Каширский. Он понял, что барон его специально "поддевает" каталажкой, и усилием воли вернул себе обычное спокойствие. - Я запустил своих людей в канализацию и дал им соответствующие установки. И одна из них - устранить Рыжего. Именно он тот единственный, кто может реально помешать нашим планам.

- Да-а? - удивился Эдуард Фридрихыч. - А я его фидел на штрассе - жифой и здорофый!

- Да этот придурок оба раза промахнулся! - с досадой проворчал Каширский.

- Сперва задушил моего же человека князя Владимира, а потом - некоего боярина Андрея. Хотя во второй раз он действовал с наводчицей, но тут уже, что назывется - хотели как лучше, а получилось как всегда. Ну а князя Владимира пришлось выкапывать из могилы. Я хотел его оживить и тоже зазомбировать, да по времени не вышло. Ну ничего, с этим можно не торопиться. Главное, что Рыжий жив! Да, такая осечка...

- Быфает, - с деланным сочувствием покачал головой Херклафф. - А что за нафотчица - фероятно, фройляйн Аннет?

- Вы с ней знакомы? - резко повернулся Каширский к барону.

- Не знаком, но фесьма наслышан, - неопределенно ответил тот. - O-о, мы, кажется, отшен скоро будем иметь радость фидеть наш благодетель князь Григорий! - радостно воскликнул Херклафф, когда дорога резко повернула и впереди показался блок-пост, возле которого сновали наемники князя Григория.

***

Барон фон Херклафф, подобно Каширскому, был своим человеком в обеих реальностях, но, многие годы путешествуя туда и обратно, он и сам теперь не мог бы с уверенностью сказать, которая из них для него "основная". Каширский догадывался, что Херклафф имеет свое собственное "окно" в Риге (или в двух Ригах - "нашей" и "параллельной") и многое отдал бы, чтобы узнать, где оно находится и как им пользоваться.

За несколько дней до потрясшего всю Ливонию съедения Pижского казначея Хейнера фон Трепша некий скромно, но со вкусом одетый господин вошел в здание ЦК Компартии Латвии на улице Элизабетес и, сопровождаемый удивленными взглядами дежурных милиционеров и длинноногих секретарш, беспрепятственно прошел в кабинет "главного". Хозяин кабинета, плюгавый лысенький мужичонка, почтительно поднялся из-за стола:

- О, Эдуард Фридрихыч, как я рад вас видеть...

Однако господин Херклафф отнюдь не был склонен к дежурным любезностям:

- Я же гофорил тебе, дум копф, тупая ты задница, что мне нушно фыфести наши ценности. Там федь есть и тфоя доля. А ты сидеть, как пень, и ничефо не делать!

- А что я должен делать? - тихо спросил "главный", и его кроличья мордочка исказилась от страха.

- О майн готт, с какими болфанами мне приходится иметь дело. Срочно организуй зафарушку! - приказал гость, надвигаясь на него, как удав.

- В каком смысле? - побледнел "главный".

- Кончай фалять дурака! - загремел Херклафф. - Делай, что тебе гофорят!

- Но я и так сижу на штыках, - залепетал хозяин кабинета, - а если дело не выгорит, то меня же просто посадят!

- А мне што за дело! - надменно ответствовал гость. - Но если ты, мерзафец, не фыполнишь тофо, что я тебе фелю, то я тебя просто с гофном съем! - Херклафф осклабился, обнажив свои клыки. "Главный" задрожал, будто осиновый лист, а гость недвусмысленно пододвинул к нему телефонный аппарат.

- Да я это, - заговорил в трубку хозяин кабинета, набрав дрожащим пальцем нужный номер. - Высылайте отряд ОМОНа... Куда? - шепотом осведомился он у Херклаффа, прикрыв трубку ладошкой.

- Куда хочешь, туда и фысылай - презрительно ответил тот. - Глафное обеспечь этот, как ефо... Да-да, шум!

- Ну, тогда к министерству внутренних дел, - велел "главный" и, положив трубку, искательно обратился к гостю: - Теперь вы удовлетворены, уважаемый Эдуард Фридрихыч?

- Удофлетфорен, - бросил Херклафф и, небрежно открыв дверь ногой, покинул кабинет.